Рубашкин Александр

РУБÁШКИН Александр Ильич [9.1.1930, Л-д] ― лит. критик, литературовед, публицист, эссеист.

Родился в семье инженера (отец) и будущего врача (мать). По словам самого Р., одними из первых впечатлений стали для него «траурные флаги декабря 1934-го, когда убили С. М. Кирова» (« Заметки на полях жизни» ). В 1941 вместе с матерью и сестрой был эвакуирован в Красноярск. Великая Отеч. война и блокада Л-да повлияли на Р. сильнейшим образом, несмотря на то что в эти годы он был еще ребенком: «Мой дядя, директор асфальтобетонного завода, человек, далекий от всякой поэзии, прислал нам книжку стихов Ольги Берггольц. Я был потрясен ими. Через военные годы я пронес два имени ― Берггольц и Эренбург. Потом я лично знал и Ольгу Федоровну, и Илью Григорьевича. Вообще, вокруг меня всегда были блокадники и люди, связанные с войной, я буквально пропитался этой темой» («Жили и умирали в редакции…» [инт.]). В дальнейшем тема блокады будет играть огромную роль в профессион. деятельности Р.

Вернувшись из эвакуации в Л-д, Р. оканчивает школу и в 1947 поступает в ЛГУ на отд. журналистики филол. фак-та. Учеба в ун-те - время знакомства и общения со мн. замечательными людьми той эпохи: Ю. Лотманом (с кот., как пишет Р. в кн. «Заметки на полях жизни», он состоит в дальнем родстве), Ф. Абрамовым, Н. Долининой. Р. посчастливилось быть современником и студентом светил лен. литературоведения: М. Азадовского, Г. Бялого, Г. Гуковского, А. Долинина, В. Жирмунского, Н. Мордовченко, А. Смирнова, Б. Эйхенбаума. В 1949, будучи второкурсником, присутствовал на позорном заседании Ученого Совета филологич. фак-та, на кот. Гуковскому, Жирмунскому, Эйхенбауму и Азадовскому были выдвинуты обвинения «в космополитизме, недооценке великой русской литературы, низкопоклонстве перед Западом и прочих грехах»: «Какой вывод я тогда сделал? О полной незащищенности любого человека в нашей стране. Если так можно было поступить с нашими кумирами (Гуковский им был) и авторитетами (М. К. Азадовским, В. М. Жирмунским, Б. М. Эйхенбаумом), то что же можно было сделать с каждым из нас? И еще я подумал тогда о силе одинокого голоса. В жизни не сказал двух слов с Н. И. Мордовченко. Но как хотелось считать его своим учителем» («Заметки на полях жизни»).

После выпуска из ЛГУ (1952) работал лит. сотрудником и собкором в вильнюсской газ. «Молодежь Литвы» (до весны 1954), в 1952–56 заочно учился и успешно окончил аспирантуру в Лен. пед. ин-те (тогда - им. М. Покровского), защитил канд. дис. на тему « И. Эренбург - публицистика 1930 ― нач. 1940-х гг. » (1959).

В это вр. нач. публиковать лит.-критич. и публицист. ст. и эссе в лен. периодике: « Песня путешествует без виз » (Звезда. 1953. № 3); « Стихи калининских поэтов » (Звезда. 1953. № 9); также в ж. «Нева», «Новый мир», «Наш современник», в «Лен. книжном альм.». Однако в биографич. кн. Р. «Заметки на полях жизни» упоминается и о более ранних публикациях (напр., в газ. «Сталинец» стихов «Шуры Рубашкина, ученика пятого класса»: «В этом бою, в нем нету середины, / В этом бою уж что-нибудь одно - / Или великие советские равнины, / Или умереть нам суждено»).

После возращения в Л-д печ. в газ. «Ленинские искры», писал внутр. рецензии для «Лениздата», реценир. рукописи для «Звезды», но, как признается Р. в воспоминаниях, ценнейшим опытом того вр. было общение с институтскими проф. Н. Берковским, А. Ромм, Д. Максимовым.

Опубликованный в 1958 в «Звезде» (№ 2) отклик на кн. о писателях-сибиряках « 12 литературных портретов» послужил началом близкой дружбы Р. с Н. Яновским, зам. гл. ред. «Сибирских огней», и сотрудничеству Р. с этим ж-лом.

Профессиональные интересы Р. в эти годы направлены на изучение публицистики Эренбурга, документ. разработку феномена блокадного радиовещания. «В течение своей жизни я мало где служил. Так получилось. После университета, в литовской “молодежке”, я лишь прикоснулся к журналистике. Все в ней было тогда регламентировано. <…> Лишь в конце 50-х по большому блату взяли меня редактором ЦБТИ, Бюро технической информации Совнархоза, порождения одной из хрущевских реформ. Мы выпускали техническую документацию различных приборов, а когда случались в наших описаниях ошибки - отправлялись в типографию, делали исправления... <…> Если где-то существует моя трудовая книжка, то в ней отмечено, что в начале февраля 1962-го я начал работать в Лен. отделении изд-ва “Советский писатель”» («Заметки на полях жизни»). В этом изд-ве Р. служил до 1971. Среди отредактированных кн. - произведения Н. Долининой, В. Тублина, М. Борисовой, Л. Агеева, А. Городницкого, А. Клещенко, И. Бражнина, С. Бытового и др., многочисленные сб. В ЛО изд-ва «Сов. писатель» была опубл. первая кн. Р. « Публицистика И. Эренбурга против войны и фашизма » (1965).

Воспоминаниям о работе в изд-ве посвящ. кн. Р. « В доме Зингера и вокруг него » (2003) - редакция находилась на третьем этаже историч. здания. В 1971 публикует кн. « М. Кольцов: Критико-биографич. очерк », рецензии на кот. были напеч. в ж-лах «Вопросы лит-ры», «Нева», «Звезда», «Сибирские огни», «Журналист».

Следующая кн. Р. - « Голос Ленинграда: Лен. радио в дни блокады » (1975, переизд. в 1980, 2005, 2012) - далась Р. непросто: «Книга эта продвигалась около четырех лет, прошла через пять (!) “внутренних” рецензий. Три из них написали партийные работники, разделявшие мнение издателей: слишком много о литераторах, журналистах, дикторах, мало - о партийном руководстве и материалах политвещания» (Две стороны медали // Звезда. 2005. № 5). Лишь при переизд. в 2005 у Р. появилась возможность включить в кн. главу о репрессиях 1943 и 1949, кот. подвергались работники радио во время компании против космополитов. Кн. получила множество хвалебных отзывов - в т.ч. З. Минц, Ю. Лотмана и др. Один из самых лестных для автора отзывов «Голос Ленинграда» снискал от участника описанных событий ― Ф. Фукса, кот. работал на радио в годы блокады и был одним и героев книги (Письма прошлого века // Нева. 2002. № 11). Как замечает В. Попов, читатель книги Р. испытывает скорее гордость, чем отчаяние, поскольку «тот человеческий потенциал, кот. был в нашем городе и позволил выстоять, обрисован тут со знанием и любовью». Р. одним из первых широко использовал мат-лы архива Лен. радиокомитета и добился публикации закрытых мат-лов о работе «иностранной редакции», вещающей на противника, на финскую и немецкую армии. «Эта книга писалась долго – и надолго останется» (В. Попов). Журналист Л. Мархасёв считает кн. Р. классич. исследованием об истории блокадного радио, на кот. станут опираться все позднейшие историографы: «Книга стала <…> единственной в своём роде по исчерпывающей содержательности, оставшейся по этой теме лучшей и непревзойдённой… Основу заложил он, и это уже навсегда». По мнению А. Туркова, к кн. «Голос Ленинграда» вполне применимы слова О. Берггольц: «Это гимн ленинградцам – опухшим, упрямым, родным!».

Позднее выходят книги Р. « Прямая речь: о сов. писательской публицистике » (1980, 1987) и « Пристрастия: статьи и портреты » (1985), в кот. вошли статьи о значительных явлениях прозы и документалистики 1970-х: о произведениях В. Быкова, К. Симонова, В. Кондратьева, В. Семина, А. Адамовича, Д. Гранина, М. Алигер и др., лит. портреты В. Вишневского, Л. Пантелеева, П. Нилина, Ф. Абрамова, воспоминания о С. Маршаке, К. Чуковском, И. Эренбурге. Совм. с Л. Крутиковой-Абрамовой подготовил посмертное изд. произведений своего друга Ф. Абрамова «Хлеб насущный» (1988). В 1990 выпустил кн. « И. Эренбург: путь писателя ».

Автор 10 книг и более 500 статей и публикаций в периодике, в ж-лах «Новый мир», «Звезда», «Вопросы лит-ры», «Нева», «Лит. обозрение», «Дружба народов», «Знамя», «Сибирские огни», «Простор» и др., печ. в моск. и лен. сб., издавался в Болгарии, Венгрии, Германии, Японии.

В кач-ве составителя, автора предисл. и комм. подготовил к печ. книги: И. Эренбург «В смертный час» (СПб., 1996); И. Эренбург «На тонущем корабле: Статьи и фельетоны» (СПб., 2000), И. Эренбург «Статьи 1917–19 гг.» (Серия «Лит. памятники»), И. Эренбург «Портреты русских поэтов» (СПб., 2002); совм. с Ириной Эренбург подготовил собр. соч. И Эренбурга в 5 т. (т. 5), опубл. его переписку; «Воспоминания о Федоре Абрамове» (СПб.-М., 2000; совм. с Л. Крутиковой-Абрамовой); О. Берггольц. «Ольга. Запретный дневник» (СПб., 2010; совм. с Н. Соколовской; комм.), письма к О. Берггольц читателей (Звезда. 1970. № 5) и др.

Член Союза журналистов (с 1959) и Союза писателей (с 1965). В разные годы руководил семинарами молодых писателей при СП. Лауреат лит. премии им. Н. В. Гоголя в номинации «Невский проспект» (2004) за кн. «В доме Зингера и вокруг него», худож. премии «Петрополь» (2012) за кн. о лен. радио в дни блокады. Отмечен правительственными наградами - медаль «В память 300-летия СПб.» (2004), знак отличия «За заслуги перед СПб.» (2011).

Продолжает активно печ. и участвовать в совр. лит. процессе. По поводу книги воспоминаний Р. «Заметки на полях жизни» М. Каменецкая замечает: автор «”выуживает” из памяти столько подробностей, что кажется: пятидесятые были вчера. Так же внимательно автор рассказывает о своем детстве и юности, о начале писательского пути, стараясь, чтобы факты личной биографии неким образом перекликались с историческим контекстом, с биографией страны и, главное, города».