Можно ли повстречать своего отца, сложившего голову на Афганской войне, чтобы услышать слова, которые должны были, но так и не были сказаны? Можно ли хотя бы попытаться понять деда, от которого отвернулись его вечно голодные коммунистические идолы, хоть он и принес им в жертву единственного сына? Можно ли взглянуть в глаза палачам, творившим чудовищные злодеяния на нашей земле, разве эхо способно ухать столь долго? Можно ли встретиться с самим собой, только маленьким, чтобы попробовать изменить призрачное Будущее, неудержимо стремящееся материализоваться гранитным Настоящим? Можно ли остановить Время, проваливающееся в воронку песочных часов, вынудив его повернуть вспять? В девяноста девяти случаях из ста — ответ отрицательный. И только в одном единственном — кто знает… Впрочем, этот шанс — не счастливый лотерейный билет. Это — направление в Госпиталь. Странное место, затерянное между Небом и Землей, не обозначенное ни на одной, даже составленной самыми дотошными топографами карте. У Госпиталя — нет ни адреса, ни индекса, а надпись «поиск сети» — словно приклеилась к экрану мобильного телефона. В старом здании — пять этажей с высокими потолками, гулкие коридоры и множество палат, но ни намека на врачей, медсестер и санитаров. А редкие пациенты больше похожи на пассажиров в зале ожидания вокзала, откуда поезда отправляются в один конец. Чтобы проснуться под пение птиц, требуется сначала уснуть, глядя на звезды, такие тяжелые, что купол неба не выдерживает их веса, и они сыплются всю ночь напролет. Чтобы очутиться в дурном сне, вовсе необязательно засыпать. Можно разбиться на черном и жирном, будто чешуя удава асфальте и угодить в свой персональный ад, созданный мозгом агонизирующего на хирургическом столе тела. Чтобы выбраться из Госпиталя, потребуется приложить гораздо больше усилий. Потребуется пройти сквозь тернии…