У витрины с манекенами в длинных белых платьях Эля остановилась. Витрина была ей знакома как собственный подъезд. Девчонкой она стояла перед ней, замирая от восторга и зависти, потом долгие годы пробегала мимо, отвернувшись, чтобы не зареветь от обиды. Потом пришло равнодушие. И вот снова стоит и смотрит. И как это, наверняка, смешно со стороны. Надо решиться.