— Бывало я, прихожу в школу, а все парты в классах вытащены в коридор или школьная крыша звездами разрисована. В другой раз — по всей школе навешаны бумажки с заклинаниями. Знаешь, китайские заклятья, которые ко лбу зомби клеят. Понятия не имею, зачем.
Кстати говоря, Судзумии Харухи в тот момент в классе не было — иначе такой разговор вряд ли был бы возможен. Хотя, даже если бы она здесь и была, то сделала бы вид, что ей все равно. Харухи, как только заканчивался четвертый урок, сразу же покидала класс и возвращалась к пятому. Обедов из дома она с собой вроде не носит, поэтому, думаю, ходит обедать в столовую. Но не ест же она целый час перерыва, в самом деле! К тому же, она пропадала и на всех остальных переменах. Слоняется просто так без дела, что ли…
— Но парни за ней просто хвостом вьются! — продолжил Танигути. — А что — мордашка смазливая, да и в спорте результаты отличные, как ни крути. Пусть она и слегка странная, но пока молчит — этого ведь и не узнаешь.
— Ну, так что-нибудь было? — заинтересовался Куникида.
Танигути секунд на тридцать перестал работать палочками.
— Были несколько месяцев, когда она меняла парней, как перчатки. По моим сведениям, самый долгий срок был — неделя, кратчайший — пять минут после признания. Все они Судзумии надоедали, тогда она всегда говорила: «Мне с обычными людьми возиться некогда». Ну, тут уж само собой, прости-прощай.
Похоже, и Танигути эти слова в свой адрес услышал. Заметив мой взгляд, он разволновался.
— Мне рассказывали! Серьезно! Уж не знаю почему, но сразу она никого не заворачивала. За три-то года уже каждый понял, что к чему и никто уже к Судзумии даже не совался. Но есть у меня ощущение, в старшей школе все пойдет заново. Так что, если вдруг тебя потянет на такие приключения, я тебе вот что скажу: бросай это дело. Я тебя по-дружески предупреждаю.
Хватит, нечего мне бросать, у меня и в мыслях такого нет!
Танигути запихал свою пустую коробку из-под бенто обратно в портфель, и ухмыльнулся:
— По мне уж если кто и стоит внимания, так это вон — она, — он указал подбородком на стайку девчонок за пару рядов от нас. В самом ее центре с цветущей улыбкой на лице стояла Асакура Рёко.
— По моему мнению, она точно входит в тройку лучших десятиклассниц школы.
А ты их всех уже проверил?
— Я разбил всех на группы от А до D и полные имена только у категории А запомнил. Юность бывает лишь один раз в жизни, так пусть же она будет счастливой!
— Ну и что же, Асакура-сан — это А? — спросил Куникида.
— АА+! Только на ее лицо гляну — уже чуть в обморок не падаю, да и характер у нее, наверняка, чудесный.
Разглагольствования Танигути хоть и направили мои мысли в определенное русло, однако и в самом деле, в отличие от Судзумии Харухи, Асакура Рёко привлекала внимание совсем в другом смысле.
Во-первых, она была очень красива, и настроение у нее действительно всегда было отличное. Во-вторых, пожалуй, здесь я соглашусь с Танигути, характер у нее был хороший. К этому времени чудаков, желающих завести разговор с Судзумией Харухи, не осталось и она одна из всего класса еще временами, раз за разом пробовала с ней поговорить, как бы грубо та себя с ней не вела. В общем, держала себя как староста. В-третьих, судя по ответам на уроках, она, очевидно, была весьма умна. Каким бы заковыристым ни был вопрос, она всегда давала абсолютно правильный ответ. Учителя, наверное, просто молились на нее. Ну и, в-четвертых, она даже среди девчонок была популярна! Год только-только начался, а вокруг нее уже вертелись все девчонки нашего класса. Чем-то вроде харизмы она притягивала людей как магнитом.
Судзумия Харухи с ее всегда насупленными бровями и головой, набитой странностями, не шла с ней ни в какое сравнение. Да впрочем, обе были не по силам Танигути — птице далеко не столь высокого полета.
Все еще шел апрель. Судзумия Харухи тоже все еще вела себя тихо. Пожалуй, для меня этот месяц был замечательным временем. До того как Харухи начнет выписывать кренделя, оставался месяц.
Однако можно сказать, что с этого времени в поведении Харухи мало-помалу начали просматриваться странности.
Вам перечислить?
Пункт № 1.
Каждый день она меняла прическу. Как-то приглядевшись, я заметил, что в этом была некоторая закономерность. В понедельник Харухи приходила в школу с длинными распущенными волосами. На следующий день она являлась с роскошным конским хвостом, что ей отчаянно шло. Еще через день это были косички — по одной с каждой стороны, затем их становилось три, а в пятницу прическа становилось и вовсе странной — четыре, да еще и перевязанных лентой.
Понедельник — 0, вторник — 1, среда — 2…
Словом, с каждым следующим днем недели на ее голове прибавлялось хвостов, а с понедельника все начиналось по-новому и так снова до пятницы. Понятия не имею, что это значит, но получается, что в воскресенье ее прическа должна состоять из шести хвостов. Хотелось бы мне увидеть, во что превращается голова Харухи в этот день.
Пункт № 2.
На физкультуре парни и девчонки занимаются раздельно и уроки у 10-Д и 10-Е проходят совместно. Поэтому девушки из обоих классов переодеваются в классной комнате 10-Д, а парням приходится перед каждым уроком физкультуры отправляться в 10-Е.
Впрочем, Судзумия Харухи мигом стягивала матроску еще до того, как мальчишки выйдут из класса.
Похоже, они для нее были чем-то вроде тыкв или картошки. С невозмутимым видом она швыряла свою матроску на парту и принималась натягивать спортивную форму. К этому моменту в дело вступала Асакура Рёко и выгоняла застывших от изумления парней, включая меня.
После таких случаев Асакура Рёко и другие девчонки серьезно поговорили с Харухи, но результата это не возымело. Она все так же, не моргнув глазом, начинала переодеваться прямо на наших глазах. Так что нам, парням, приходилось спешно ретироваться из класса перед физкультурой вместе со звонком на перемену. …Ну, по большому счету, конечно, потому что мы пообещали это Асакуре Рёко.
Да, кстати говоря, фигура — класс! Но вернемся к теме.
Пункт № 3.
Плюс к исчезновениям на больших переменах, сразу же после школы Харухи хватала свою сумку и мигом вылетала из класса. Я, конечно, не думал, что она так спешит домой, но был очень изумлен тем, что она побывала в каждом из кружков нашей школы. Вчера ее можно было заметить гоняющей мяч в баскетбольной секции, сегодня в кружке рукоделия она уже чехлы для подушек шьет, а назавтра — лихо размахивает ракеткой в теннисном клубе. Думаю, она и бейсбол попробовала, это было бы логично. Все секции без исключения пытались ее удержать, но Харухи каждый день меняла занятие на то, что ей в голову взбредет, но так, в конце концов, никуда и не записавшись.
Чего она хотела этим добиться?
Благодаря только этому слухи о странной десятикласснице в мгновение ока разнеслись по школе. Уже через месяц не было ученика, который не знал бы о ней. К маю имя директора могли знать не все, но имя Судзумии Харухи слышал каждый.
Солнце день за днем моталось туда-сюда… ну, и Харухи тоже день за днем моталась туда-сюда, пока не наступил май.
Хотя в судьбу я верю меньше чем в то, что будут найдены доказательства существования плезиозавра в озере Бива,[1] но если где-то в неизвестном людям месте она как-то влияет на нашу жизнь, то, должно быть, колесо моей судьбы начало свое вращение. Наверняка кто-то свыше переписал на свой лад уравнение моей жизни.
На следующие сутки после праздничной майской Золотой недели[2] я шагал в школу, плохо представляя себе, какой сейчас день. Хотя был еще май, с погодой творилось что-то невообразимое, а я, обливаясь потом, шаг за шагом продолжал свое бесконечное восхождение. Хочу сделать с этой планетой что-нибудь страшное! Так, я что, уже брежу?
— Эй, Кён!
