– Значит, Доркас о черной бороде ничего не знает, – задумчиво произнес Пуаро, когда мы снова оказались в холле.

– Вы думаете, это та самая борода? – нетерпеливо прошептал я.

Пуаро кивнул:

– Конечно. Вы заметили, что она подстрижена?

– Нет.

– Ее подстригали, чтобы придать форму бороды мистера Инглторпа, и я обнаружил один или два срезанных волоса. Да, Гастингс, дело это, видимо, непростое и очень запутанное.

– Интересно, кто положил ее в сундук?

– Кто-то, обладающий немалым умом, – сухо заметил Пуаро. – Вы понимаете, что выбрано такое место в доме, где на нее не обратят внимания? Да, преступник умен. Однако мы должны быть умнее. Мы должны быть настолько умными, чтобы преступник нас не только не подозревал, но и вообще не считал умными.

Я неохотно кивнул.

– Тут, mon ami, вы можете оказать мне огромную помощь.

Я порадовался оказанному доверию. Иногда мне казалось, что Пуаро меня недооценивает.

– Да, – продолжал он, задумчиво глядя на меня. – Ваша помощь будет просто бесценна.

Естественно, слышать это из уст Пуаро было очень лестно, однако следующие его слова оказались не так приятны.

– У меня должен быть в доме еще союзник, – задумчиво произнес он.

– У вас есть я.

– Правда, но этого недостаточно.

Я был крайне уязвлен и не скрыл этого. Пуаро поторопился объясниться:

– Вы не совсем поняли, что я имел в виду. Всем известно, что вы работаете вместе со мной. Я хочу иметь кого-нибудь, кто никоим образом с нами не связан.

– О, понимаю. Как насчет Джона?

– Нет, – возразил Пуаро. – Думаю, он не подойдет.

– Пожалуй, старина Джон не очень умен, – сказал я задумчиво.

– Сюда идет мисс Ховард, – неожиданно торопливо прошептал Пуаро. – Она как раз подходит, но я у нее на плохом счету с тех пор, как снял обвинение с мистера Инглторпа. Тем не менее можно попробовать.

На просьбу Пуаро о короткой, всего в несколько минут, беседе мисс Ховард ответила небрежным, почти невежливым кивком.

– Ну, мсье Пуаро, – буркнула она. – В чем дело? Выкладывайте! Я занята.

– Вы помните, мадемуазель, что я однажды просил вас мне помочь?

– Да, помню, – леди кивнула, – и я ответила, что с удовольствием помогу… повесить Алфреда Инглторпа.

– О! – Пуаро внимательно посмотрел на нее. – Мисс Ховард, я задам вам один вопрос и прошу вас ответить на него честно.

– Никогда не говорю неправды, – резко бросила она.

– Так вот! – невозмутимо продолжал Пуаро. – Вы все еще верите, что миссис Инглторп отравил ее муж?

– Что вы имеете в виду? Не думайте, что все эти ваши объяснения хоть чуть-чуть на меня повлияли! Я согласна, что не он покупал в аптеке стрихнин. Ну и что? Мог размочить бумажку для ловли мух. Я вам с самого начала так говорила!

– Там мышьяк… не стрихнин, – мягко сообщил Пуаро.

– Какое это имеет значение? Мышьяк с таким же успехом убрал бы с пути бедняжку Эмили, как и стрихнин. Если я убеждена, что ее убил Алфред Инглторп, для меня не имеет значения, как он это сделал.

– Совершенно верно! Если вы убеждены, что он это сделал, – спокойно заметил Пуаро. – Хорошо, поставлю вопрос иначе. В глубине души вы когда-нибудь верили, что миссис Инглторп отравил ее муж?

– Господи! – воскликнула мисс Ховард. – Да разве я не говорила всегда, что этот человек негодяй?! Разве я вам не говорила, что он убьет жену в ее собственной постели? Разве не я всегда смертельно его ненавидела?

– Совершенно верно, – повторил Пуаро. – И это подтверждает мою маленькую догадку.

– Какую еще маленькую догадку?

– Мисс Ховард, вы помните разговор, который состоялся в тот день, когда мой друг впервые появился в Стайлз-Корт? Он передал мне его. Тогда была сказана одна фраза, которая произвела на него сильное впечатление. Вы помните высказанное вами убеждение, что если кто-нибудь из близких вам людей окажется убит, то вы интуитивно будете знать преступника, хотя и не сможете это доказать?

– Да, помню. Говорила. И верю, что это так и есть! Вы, наверное, думаете, что это чушь?

– Ни в коем случае!

– И все-таки вы не желаете обратить внимание на мое интуитивное чувство по отношению к Алфреду Инглторпу.

– Нет, – отрезал Пуаро. – Потому что ваша интуиция указывает вам не на мистера Инглторпа.

– Что?!

– Вы хотите верить, что он совершил преступление. Верите, что он способен на это. Но ваша интуиция говорит вам, что мистер Инглторп его не совершал. Больше того, ваша интуиция вам говорит… Мне продолжать?

Пораженная мисс Ховард пристально уставилась на него. Потом сделала легкий подтверждающий жест рукой.

– Сказать вам, почему вы так непримиримо настроены против мистера Инглторпа? Вы просто пытаетесь подавить вашу интуицию, которая подсказывает вам другое имя…

– Нет-нет-нет! – вдруг неистово закричала мисс Ховард, вскинув руки. – Не говорите! О, не называйте его! Это неправда! Это не может быть правдой! Я не знаю, что вселило в мою голову такую дикую… такую отвратительную и ужасную мысль!

– Я прав, не так ли? – невозмутимо спросил Пуаро.

– Да, да… Вы, должно быть, колдун, раз вам удалось угадать. Но этого не может быть… Это слишком чудовищно! Это должен быть Алфред Инглторп.

Пуаро мрачно покачал головой.

– Не спрашивайте меня об этом, – продолжала мисс Ховард, – потому что я вам не скажу. Я не хочу признаваться в этом даже самой себе. Должно быть, я сошла с ума, раз подобные мысли приходят мне в голову.

Пуаро кивнул. Казалось, он был удовлетворен.

– Я не буду ни о чем вас спрашивать. Мне достаточно того, что моя догадка подтвердилась. У меня… тоже есть интуиция. Мы оба действуем в одном направлении.

– Не просите меня помочь, потому что я не стану. Я и пальцем не пошевелю, чтобы… чтобы… – Она заколебалась.

– Вы невольно будете мне помогать. Я ни о чем вас не прошу… Однако вы все-таки будете моим союзником. Вы не сможете иначе. Вы сделаете единственное, что я от вас хочу.

– А именно?

– Будете наблюдать.

Эвлин Ховард наклонила голову:

– Да, я не могу этого не делать. Я всегда наблюдаю… всегда надеюсь найти подтверждение тому, что ошибаюсь.

– Если мы окажемся не правы, тем лучше! – заявил Пуаро. – Я сам буду доволен больше, чем кто бы то ни было. Но если мы правы, мисс Ховард, на чьей стороне вы тогда будете?

– Я не знаю… не знаю…

– Полно! Ну же!

– Это можно было бы скрыть.

– Замалчивания не должно быть.

– Но Эмили сама… – Она умолкла.

– Мисс Ховард, – печально произнес Пуаро, – это вас недостойно.

Она вдруг отняла руки от лица.

– Да, – сказала она очень тихо, – это говорила не Эвлин Ховард! – Она гордо подняла голову. – Но теперь говорит Эвлин Ховард! И она на стороне справедливости! Чего бы это ни стоило. – И с этими словами твердой поступью решительно вышла из комнаты.

– Она очень ценный союзник, – произнес Пуаро, глядя ей вслед. – У этой женщины, Гастингс, есть не только сердце, но и мозги!

Я ничего не ответил.

– Интуиция – замечательная штука! – задумчиво продолжил Пуаро. – Ее нельзя ни объяснить, ни проигнорировать.

– Мисс Ховард и вы, похоже, знали, о ком говорите, – холодно проговорил я. – И возможно, даже не можете себе представить, что для меня это темный лес!

– В самом деле?

– Да. Просветите меня, пожалуйста!

Минуту-другую Пуаро внимательно смотрел на меня. Потом, к моему величайшему удивлению, решительно покачал головой:

– Нет, друг мой.

– О, послушайте! Почему же?

– Двух человек на один секрет достаточно.

– Мне кажется, это несправедливо – скрывать от меня факты.

– Фактов я не скрываю. Каждый известный мне факт является также и вашим достоянием. Из них вы можете сделать собственные выводы. А это вопрос идей.

– И все-таки было бы интересно знать.

Пуаро вновь серьезно посмотрел на меня и опять покачал головой.

– Видите ли, – с грустью произнес он, – у вас нет интуиции.