– Очень приятно, – любезно откликнулся Колин.

– То есть как это?.. Вы хотите сказать, что никогда не слышали моего имени?

– Нет. А что, должен был?

На этот раз между девушкой и слугами произошел откровенный обмен взглядами, после чего на их лицах отразилось облегчение.

– Дело в том, мистер Лорд, что я в бегах. По моим следам идут сейчас, должно быть, все ищейки Лондона, а может быть, и всей Восточной Англии.

– Вот как! – не скрывая иронии, воскликнул Колин. – И что тому причиной? Неужели все дело в том, что вы одеваетесь в мужское и выдаете себя за юношу? Может, вы даже украли все это…

– Я украла больше. Лошадь, которая принадлежит мне по праву, но может достаться моему брату – моту и транжире.

– Понимаю. Значит, вы хотите втянуть меня в семейную свару.

– За тысячу фунтов, мистер Лорд, не все ли вам равно, во что вас втянут?

– Вы полагаете, что я ухвачусь за эти деньги обеими руками? Интересно, что заставляет вас так думать?

– То, что вы человек простой, – надменно заметила девушка, – и к тому же небогатый, о чем можно судить по вашей одежде.

– А если дома я одеваюсь в шелка и бархат? Если я меняю все это на сукно и полотно только в рабочие часы? Согласитесь, неудобно во фраке ставить ведерную клизму лошади, у которой колики.

Шокированная до глубины души, девушка сначала побелела как мел, потом покраснела как маков цвет.

– Однако, мистер Лорд!

– Ах, прошу прощения, что смутил вас! Тем не менее может статься, что мне придется заниматься и этим тоже, если вы наймете меня. Насколько я понимаю, услуги будут касаться присмотра за лошадью. Ну и конечно, сопровождения вас в Норфолк.

– Это не просто лошадь, а самая…

– Миледи! – перебили грумы в один голос.

Девушка бросила на них яростный взгляд, потом вцепилась обеими руками в волосы, растрепанные, но все же прекрасные.

– Вы правы, мистер Лорд, речь идет о присмотре за лошадью, которая не больна, но заслуживает хорошего ухода, потому что… потому что дорога мне как память. С ней ничего не должно случиться, понимаете? К несчастью, мой гнусный, отвратительный брат Тристан – он только что унаследовал титул лорда Уэйбурна – также желает получить Шареб-эр-реха. Он даже объявил награду за его возвращение. А это моя лошадь, моя!

Колин выслушал все, и подозрения его только усилились. Во всей этой истории было что-то не так, но на другой чаше весов лежала тысяча фунтов.

– Вот, значит, за какой лошадью я должен присматривать. За спорным имуществом.

– Можно сказать и так. Зовут его Шареб-эр-рех, что в переводе с арабского означает «быстрый, как ветер».

– А можно узнать, что такого ценного в этом животном? За что вы согласны платить тысячу фунтов?

С этими словами Колин протянул руку, чтобы коснуться жеребца. Тот неистово отпрянул в сторону.

– Советую вам оставить фамильярности. Это животное, как вы его только что назвали, своенравно и ревниво.

– В таком случае будем надеяться, что дело не дойдет до медицинской помощи, – сухо заметил Колин.

– Я тоже очень на это надеюсь. Что касается вашего вопроса… что ж, я готова удовлетворить ваше любопытство, мистер Лорд. Мой отец, шестнадцатый граф Уэйбурн, всю жизнь занимался разведением чистокровных лошадей и…

– Миледи! – снова воскликнули грумы хором.

– Я знаю, что делаю! – резко произнесла Ариадна, и глаза ее упрямо сверкнули. – Итак, мистер Лорд, мой отец поставил целью вывести совершенно особую породу лошадей. Исключительно умных и… Шареб-эр-рех – последний представитель этой редчайшей породы…

– …О которой мне хотелось бы узнать немного больше, – поощрил Колин.

– Эта порода… знаменита тем, что в шаге высоко поднимает копыта. Это красиво, понимаете? На параде, например.

– Понимаю.

– В недавнем прошлом все лошади на отцовской племенной ферме погибли от загадочной болезни. Все, кроме одной, подаренной им лорду Максвеллу… – Эту фразу девушка закончила совсем тихо, и глаза ее стали печальными. – Сорок лет кропотливой и тяжелой работы пошли прахом…

– Болезнь, которую вы упомянули, так и не удалось определить?

– Увы. Могу лишь сказать, что начиналась она буйством, потом лошадь падала в конвульсиях и скоро умирала. К счастью, первый же случай так встревожил отца, что он немедленно забрал Шареб-эр-реха в Лондон, и тот избежал общей участи. Как вы думаете, мистер Лорд, что могло вызвать болезнь?

– Чтобы дать ответ, мне нужно просмотреть бумаги… ведь есть какие-то бумаги, не так ли? Лошадей осматривали?

– Да, конечно. Но нет ли у вас каких-либо догадок?

– Подобные симптомы характерны для многих лошадиных недугов. Зерно, пораженное грибком, например, приводит к сильнейшему отравлению и нередко к смерти.

– Грибок, вы говорите?

– И не один.

– Ах вот как… – подавленным голосом произнесла девушка.

Колин счел своим долгом подбодрить ее:

– Но ведь не все пропало, не так ли? Есть племенная кобыла.

– Это правда. Кобыла Газель. Как я уже сказала, отец подарил ее лорду Максвеллу, который… живет по соседству. Именно по этой причине я должна – просто обязана – доставить Шареба в Норфолк. Эти животные – последний шанс восстановить породу. Если мы сумеем получить жеребенка от этой пары, нам удастся отчасти повернуть время вспять и сохранить наследие отца. – Внезапно глаза ее вспыхнули гневом, голос стал резче: – Если бы только мне не мешали! Тристану нет никакого дела до коневодства, а наследие отца интересует его только с практической точки зрения. Если его план сработает и Шареб-эр-рех окажется в его руках, он немедленно устроит торги, чтобы расплатиться с долгами!

– Хм… мало-помалу мне становится понятным ваше горячее желание оказаться в Норфолке, – сказал Колин, словно размышляя вслух.

– Вот и славно. Значит, вы мне поможете? То есть сопроводите меня в Норфолк, защитите Шареба от посягательств Тристана и заодно присмотрите за его здоровьем?

– Хм…

– Вы, может быть, сомневаетесь, что ваш труд будет оплачен? Я богата, мистер Лорд, даю слово.

– Вы утверждаете, – заметил ветеринар, не слушая, – что главным достоинством этой лошади является особенная походка. Однако, на мой взгляд, он чересчур поджар и длинноног для выступления на парадах.

– Это потому, что он недоедал.

– Несварение желудка?

– Вовсе нет. Переутомление и нервная встряска.

– И все же я вынужден заявить, что жеребец нисколько не похож на лошадь для парадов, – упорствовал Колин, желая в душе, чтобы животное хоть на минуту явилось его взгляду в естественном виде.

– Поймите же, это маскировка! – воскликнула девушка, раздражаясь.

– Разумеется, чтобы его не узнали и не донесли вашему брату.

– Вот видите, вы все прекрасно понимаете!

– Не все, но очень многое, – возразил Колин с улыбкой.

– Я тоже маскируюсь по той же самой причине!

– Разумеется, чтобы не дать возможности получить за вашу голову награду. Можно узнать, какова сумма?

Вопрос был задан так быстро и так неожиданно, что Ариадна ответила, не успев подумать:

– Полторы тысячи фунтов.

– Ах вот как! Хм… полторы тысячи за то, чтобы передать эту лошадь в руки вашего брата… – Колин небрежным жестом отвел прядь волос со лба и посмотрел вдаль, как бы в глубоком раздумье. – И всего-навсего тысяча фунтов за то, чтобы тащиться с ней аж до самого Норфолка, бросив неплохую ветеринарную практику. Человек с деловой сметкой не затруднится в выборе, не так ли? Заработать сумму в полтора раза больше и при этом не перетрудиться…

Ариадна уставилась на него во все глаза с выражением ужаса на лице.

– А что вас так удивляет? Судите сами – за полторы тысячи мне не придется даже покидать пределы Лондона, в то время как сотня миль до Норфолка…

– Вы негодяй, мерзавец, мошенник! Вы дьявол во плоти!

– Ничего подобного. Я, может быть, человек простой, зато не простак.

– Отлично! Вы получите свои полторы тысячи!

– Две.