Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Итиро Кавагути

Дом № 26

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

МАЦУДЗО ЯМАСИТА – торговец.

МИССИС ЯМАСИТА – его жена.

РЁИТИ ЯМАСИТА – его сын.

ЯСУДЗИРО НАГАО.

ХАРУКО НАГАО – его жена.

ТОСИКО МОРИ.

ГЭМПАТИ ИДА.

МИССИС ХАРА.

Персонажи этой пьесы обитают в Нью-Йорке, и вернись они в Японию, на них смотрели бы как на счастливцев, имевших возможность пожить за границей. Но на самом деле у них весьма затрапезный вид, все одеты кое-как. Лучше других выглядит Рёити; Судзиро это уже не по карману. Остальные и вовсе не следят за модой.

Действие первое

Плоская крыша старого многоквартирного дома. Справа – бетонная будка. За ее дверью – лестница, ведущая вниз. Слева на переднем плане – железная скамейка. В глубине сцены на проволоке развешано белье; видны поручни пожарной лестницы. На крыше установлены радиоантенны. Со всех сторон высятся современные многоэтажные здания.

1927-й год. Июньский вечер. Приглушенный, но гнетущий шум большого города. На скамейке сидит Харуко, всецело поглощенная изготовлением украшения на шляпке. У ног ее на листе бумаги лежит еще несколько головных уборов.

Тосико (выходя из будки). Харуко-сан!

Харуко (бросая шляпку). Хелло!

Тосико. Что, устала?

Харуко. Ага. (Улыбается.) Ой, какие у тебя каблучки высокие, просто чудо!

Тосико. Страшновато мне на них.

Харуко. Да что ты! Такие шикарные туфли.

Тосико. Ноги большие, нет? Когда я их в магазине примеряла, тетушка Ямасита все сомневалась. Говорила, что форму потеряют… (Явно любуется своей обновой.)

Харуко. Скажи, как тебе здесь нравится?

Тосико. Знаешь, неуютно. Я не про туфли, это чепуха. Жить в Нью-Йорке неуютно.

Харуко. Хочешь обратно в Японию?

Тосико. Ой, нет, что ты, что ты!

Харуко посмеивается.

Но вот иногда вдруг найдет на меня что-то, места себе не нахожу. (Расчувствовавшись.) Я глупая, да?

Харуко. Брось… Еще полюбишь Нью-Йорк, про Японию и думать забудешь.

Тосико. А ты?

Харуко. А мне отсюда никуда не хочется.

Тосико. Боюсь я этого Нью-Йорка.

Харуко. Тут каждый занят своим делом, и больше его ничего не интересует. Такой уж это город. Поэтому в смысле всяких антияпонских настроений тут безопасно. (Вздыхает.)

Тосико. Устала? (Присаживается рядом с Харуко.)

Харуко. Утомилась. Столько ходила – улицы прямо как свалки.

Тосико. Я так долго искала этот дом.

Харуко. Если будет время, покажу тебе Нью-Йорк.

Тосико. Тетушка Ямасита меня уж водила кое-куда. Только мне было неприятно. Что-то в этом есть гнетущее, знаешь… (Грустно улыбнувшись.) Конечно, в Японию я все равно уже не вернусь…

Харуко (с усмешкой). Ну, и когда же вы идете в мэрию?

Тосико. Через несколько дней… (Встрепенувшись.) Я непременно должна с тобой посоветоваться!

Харуко. Ты не волнуйся, все будет хорошо. В свидетели возьмете моего мужа. Это ничего, что ты не говоришь по-английски. Когда начнут про супружескую верность и прочее… сделай вот так (поднимает правую руку) и поклянись. А потом получите свидетельство и станете лучшей в мире парой, ты и Рё-сан. (Пылко.) Как ты, должно быть, счастлива!

Тосико (нерешительно, но очень серьезно). К сожалению… это не так.

Харуко. А что такое?

Тосико. Плохо мне.

Харуко. Что, нервничаешь?

Тосико. Нет. (Пауза.) Просто боюсь.

Харуко (удивленно). Боишься?

Тосико. Неизвестно, как все сложится.

Харуко. По-моему, совершенно ясно, как все сложится. Тебя ведь в Америку отправили именно ради того, чтобы эту свадьбу устроить, разве нет?

Тосико. Да, конечно, я сама во всем виновата.

Харуко. Глупышка! Не усложняй.

Тосико. Но ведь и в Америке может случиться непредвиденное, что ж тут удивляться? (Чуть не плача.) Я сама на себя ужасно злюсь.

Харуко. Говорят, те, кто впервые попадает в Нью-Йорк, часто заболевают этой болезнью. Но все-таки странно. Тебе же Рё-сан хорошо знаком.

Тосико. Был знаком – десять лет назад.

Харуко. Так ведь…

Тосико. Попрошу ненадолго отложить свадьбу.

Харуко. Интересно, что скажет дядюшка? Я что-то сомневаюсь, чтобы он согласился…

Тосико. Это ведь самый важный момент в моей жизни. Хочу еще немного подумать. Боюсь.

Харуко. Тосико-сан, не повторяй чужих ошибок, слышишь? Вот чего действительно надо бояться. Из Японии приезжает множество невест. Я когда ехала, на палубе третьего класса их собралась целая толпа – сидели и грелись на солнышке. Молоденькие, а ничего не говорят, сидят молча. (Пауза.) Я рада до беспамятства, ведь в Америку еду, по всему пароходу бегаю. А они сидят и молча глядят на море. Прямо странно. (Улыбается.) А на самом деле – ничего странного. Правда, это я гораздо позже поняла. (Пауза.) Сходят они на берег в Сан-Франциско или в Сиэтле, встречаются со своими женихами и непременно – в слезы: не тот! не такой! на фотографии совсем другой был! Ну, как правило, они все-таки за них выходят, деваться некуда, но в здешних японских газетах часто попадаются объявления о розыске пропавших женщин. (Пауза.) Так, значит, Рё-сан тебе не нравится?

Тосико. Десять лет – это так много…

Харуко…что немудрено совсем американизироваться. В этом все дело, Тосико-сан.

Тосико. Мы слишком далеки друг от друга. Правда, я изо всех сил ищу в нем что-нибудь привлекательное. Я стараюсь…

Харуко. Легкомысленно ты поступила, конечно, это ведь все-таки очень серьезный шаг. Впрочем, твой Рё-сан – просто избалованный мальчишка.

Тосико. Может, и так, но мне от этого не легче. Тем более когда никто особенно и не спрашивает, хочу я за него или нет.

Харуко. Знаешь, ты молодец. Взвешиваешь, размышляешь. А то обычно девушки как только услышат про замужество, так сразу голову теряют.

Тосико. Ну прямо уж.

Харуко. Правда-правда. Мы-то думать стали, когда уже поздно было… Хотя наш брак неудачным, пожалуй, не назовешь.

Тосико. Вам, скорей, позавидовать можно.

Харуко. Это только со стороны. Взгляни-ка! (Показывает шляпку.) Ну как? (Улыбается.) Вот разделаюсь с этими украшениями и повезу их на фабрику. Я туда езжу два раза в неделю. Жуткое место. Масса женщин, все грязные. Перед самыми глазами надземка. Шум страшный: трамваи, автомобили, метро. Устают там ужасно.

Тосико кивает.

Мужу не нравится, что я работаю. Ну это мы стерпим. (Пауза.) А дому этому конец. Еще месяц, и все. Так что мы переезжаем, на этот раз в Ист-Сайд, там дешевле.

Тосико. Ты ведь давно об этом мечтала, кажется?

Харуко (удивленно). Мечтала? Вот еще.

Тосико. Но это же замечательно. Так романтично!

Харуко (с гордостью). Ну, вообще-то наша свадьба была событием. Здешние японцы только о ней и говорили. Все решили, что тут романтическая любовь. Зато дядюшка с тетушкой – дня не проходило, чтобы на меня не кричали. (Усмехается.) А я еще сильнее влюблялась. Впрочем, я и правда была скверной девчонкой. Не оправдала их надежд.

Тосико. Надежд?

Харуко. Ну да. Они меня ведь специально вызвали из Японии… Предполагалось, что Рё-сан… (Улыбается.)

Тосико. Это так хорошо – спокойная супружеская жизнь. Так славно.

Харуко. Да нет, Ясудзиро терпеть не может спокойную супружескую жизнь.

Тосико. Отчего же?

Харуко. Он говорит, что именно из-за этого и возникает разлад в семье.

Тосико. Неужели?

Харуко. Только ты не подумай, что мы все время ссоримся.

Тосико. Мне это очень важно знать. Если я выйду замуж, то не хотела бы разводиться.

Харуко. Да уж, пожалуй, такая «американизация» нам ни к чему. Но ты не расстраивайся… Все гораздо лучше, чем кажется. (Пауза.)

1
{"b":"118702","o":1}