Он говорил, а я, все более недоумевая, пялил на него глаза.

– Вы хотите сказать, – спросил я, – что собираетесь выпустить машину, которая будет обходиться вам так дешево, что как только ей потребуется даже пустячный ремонт, ее просто выбросят и возьмут новую?

– Не совсем так, – назидательным тоном ответил Браннер. – Это было бы, я бы сказал, расточительно. Ее просто обменяют на новую.

– Черт побери, сколько человек смогут позволить себе такое? – фыркнул я.

Жирный просто сидел, закрыв глаза и погрузившись в печаль.

В разговор мягко вступил Кларк.

– Вижу, ребята, вам надо кое-что пояснить, – сказал он. – На заре автомобильной промышленности во главу угла ставилась простота. Машины того времени были обычно двухцилиндровыми, безо всяких там излишеств. Когда наладилось массовое производство, многие модели продавались по цене не выше четырехсот долларов; модель «Форд», пожалуй, лучший тому пример. Даже не так давно, в середине тридцатых годов, дешевые машины шли по цене около пятисот пятидесяти долларов.

Я вздохнул по минувшим дням.

Он напористо продолжал:

– Затем начались незаметные изменения. Напридумывали всякие финтифлюшки, вроде стартеров да тормозов на всех четырех колесах. Потом обогреватели. Потом дворники. Радио. Воздушные кондиционеры. Управление с усилением, стекла с электроподъемниками, тормоза с электроприводами. Автоматическое переключение передач и Бог знает что еще. Девять десятых машины составляют ненужные приспособления, – он картинно поднял палец. – «Рапчед Рэт» вернет нас к младенчеству автомобиля.

Жирный развлекался – рисовал на ручке кресла кружки величиной с десятицентовую монету скрюченными от старости пальцами. Однако глаза его еще не раскрылись, поэтому распоряжаться балом продолжал я.

– На сколько, по-вашему, вы сможете снизить цену этого драного агрегата на колесах? – спросил я.

– До пятисот тысяч псвевдо-долларов, – ответил Браннер. – Короче, примерно, до пятисот прежних долларов, которые были до начала инфляции в 1932 году, когда обесценились деньги.

– Только пятьсот тысяч псевдодолларов! – воскликнул я.

– Конечно. Даже после второй мировой войны новенькая французская «2СУ» продавалась за 333 доллара, а это самая долговечная машина из всех, какие когда-либо производились. Высоты, которых промышленность достигла за последние полвека, позволяют нам создать автомобиль намного лучше и не намного дороже.

– Ну, – фыркнул я, – теперь такие цены, что вы не сможете купить даже сталь для машины с такой ценой.

– Вместо стали мы используем новые пластмассы. Прочнее стали, нержавеющие и не требующие покраски. Кроме того, нарочитой старины не будет. Возможность делать такие детали, которые не износятся, пока не износится сама машина, а также ее аккумуляторы, появилась давно.

Я присвистнул, затем, обращаясь к Браннеру, спросил:

– Слушайте, Чак, вернемся к этой одноразовой бандуре. По какой цене вы будете принимать претензии? Допустим, отвалилось колесо. И владелец захочет получить новую «Рапчед Рэт»?

– За пятьдесят тысяч псевдодолларов. Независимо от состояния машины. Если сможете доставить ее в один из гаражей «Рапчед Рэт», то за сумму, равную пятидесяти старым долларам, получите новую «Рапчед Рэт».

– Не может быть! – недоверчиво заметил я. – И сколько времени действует эта гарантия?

– Вечно, – ответил Олдисс. – И модель никогда меняться не будет. Мы позаимствовали страницу из книги истории «Фольксвагена» по этому вопросу, разве вы не знаете? Они сконструировали первого «Жука» перед развязанной Гитлером войной и продолжали выпускать его почти полвека. У нас не будет ежегодного косметического обслуживания. Никто из владельцев не узнает, сколько соседскому «Рэту» – полгода или десять лет. Они будут выпускаться с расчетом долговечности на неопределенный срок. «Бэркеты» Штутца, выпущенные до первой мировой войны и хорошо обслуживаемые, можно было увидеть на дорогах семьдесят лет спустя. Неужели мы не сможем выпускать «Рапчед Рэт» с такой же долговечностью? Такие же качества сделают ее самой ходовой машиной в стране. Мы наводним рынок.

– Черт побери, погодите-ка минутку, – запротестовал я. – Что будет со всеми теми машинами, которые вам вернут? Разве кто-нибудь будет покупать, если можно взять новую «Рэт» всего лишь за полмиллиона псевдодолларов?

В игру снова вступил Кларк.

– Продав свою одноразовую машину, вы не обязательно получаете новую «Рапчед Рэт». Скорее всего вы получите исправленную, хотя может случиться, что вам достанется и совершенно новая. Видите ли, все детали будут полностью взаимозаменяемыми. Берем другую страницу «Фольксвагена» по этому вопросу. Например, мотор «Жука» крепится всего лишь четырьмя болтами. Вы можете пригнать машину в гараж «Фольксвагена», и за несколько минут ваш двигатель снимут и поставят новый. Именно этим и будут заниматься наши гаражи. При поступлении сданного автомобиля мы полностью обновим его до такого состояния, когда его не отличишь от нового, и снова выбросим в продажу.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru