Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Лобановская Ирина Игоревна

Лондаколор

Полнолуние обрушилось на Землю неожиданно. Все календари упорно твердили, что до его наступления еще как минимум дней десять. Но наглая полнощекая белая луна насмешливо и четко внезапно обрисовалась на небе в бледном молочном ореоле и надзирала за происходящим сверху.

А внизу творилось что-то невообразимое: большие Кремлевские часы вдруг остановились в полночь.

Телевидение захлебнулось от ужаса, газеты завыли об Апокалипсисе, улицы опустели. Заорали пожарные сирены, к которым быстро присоединились визгливые "Скорые помощи". Вокруг забушевали наводнения, загремели землетрясения, заполыхали пожары.

Доллар сначала метнулся вверх, а потом так же резко упал. Куда-то все время рвалось атмосферное давление.

Заставили выступить министра финансов, бившего себя на экране в грудь и публично поклявшегося отрубить себе правую руку, если будет инфляция и дефолт. Такие клятвы страна уже давно проходила. Поэтому ему на слово никто не поверил, но все успокоились и бросились забирать свои деньги из банков.

Потом долго говорил премьер-министр, убеждавший население опомниться, спокойно ходить на работу и сверять часы по радиосигналам точного времени. Откуда они возьмутся - никто не знал и объяснять не пытался. В заключение премьер собрался с силами и взял на себя смелость пообещать починить часы в трехдневный срок.

- Конечно, починят! - уверенно сказала мама Женя.

Ее тут же поддержала мама Зоя.

- Починят, никуда не денутся! Выхода нет!

Политические партии тоже бросились утешать. Одна посоветовала забыться и развлечься в обществе самого лучшего поющего дуэта "Тату". Другая пообещала законно и жестко разобраться с юридической стороной вопроса остановки часов. А лидер третьей заявил, что он - единственный путь спасения страны, и поскольку все любят только его одного, пусть поверят ему на слово, немедленно займутся ежедневным сексом с красивыми девушками, лучше из рядов его партии, и срочно вступят в ее ряды, если еще не сделали этого до сих пор.

Затем изумленные зрители узнали, что их уровень жизни вырос за прошедшие несколько месяцев нового года на двенадцать процентов, инфляция снизилась на восемь с половиной процентов, а экономика развивается так, как и не снилось ни в 1913, ни даже в 1991 году.

На экранах снова замельтешили бодрые шоу-мены, резво и проворно шевелящие языками, вновь уверенно заговорили политические комментаторы, призывающие народ к активности и к участию в выборах, замелькали по-весеннему распустившиеся лопочущие дикторши, как всегда мило и очаровательно путающиеся в словах и слишком часто уверяющие, что боевики двинулись из Чечни в Россию. Новое территориально-политическое деление родной страны им прощали все без исключения, даже Президент: таким милашкам дозволялось плести что угодно.

В те смутные времена Лариса и выиграла конкурс молодых красавиц города. Ей это было сделать несложно: она была ладная, складная, видная из себя деваха. Хотя и перестарок.

- Так сколько же вам лет?

Голос председательши жюри тонко металлически вибрировал от гнева и волнения, ноздри в бешенстве раздувались, а глаза готовы были зажарить Ларису, как яичницу на сковородке.

- Вы знаете! - вздохнув, сказала Лариса. - Или мне еще раз предъявить документы? Для чего бездарно ломать всю эту комедию?

- Это мы ломаем комедию?! - закричала председательша. - Нет, вы только посмотрите на нее!

Да все давно уже на нее посмотрели! И не один раз...

- Это мы, оказывается, ломаем комедию! Не она, а мы! Все жюри в полном составе! Над которым вы просто-напросто издеваетесь! Вы жестоко посмеялись над нами и продолжаете насмехаться! В конкурсе был возрастной ценз! Понимаете - ценз!! Мы поверили вам на слово! А вы нас обманули! Воспользовались нашей доверчивостью! Вам куда больше двадцати!

Куда больше лет на десять... И дальше ехать некуда.

Лариса хмыкнула. Частичка правды в грозный монолог все-таки затесалась, в чем-то она права, эта безмозглая дылда с синими волосами. Неудачное подражание Мальвине. Или ошибка при выборе краски.

Только разве Лариса насмехалась? Просто очень хотела доказать этим идиоткам, что они из себя представляют, поставить их раз и навсегда на место... И поставила. А сама заняла высшее место на пьедестале. Стала победительницей городского конкурса красоты. Что тут особенного? Хотя особенного тут было немало.

- Верните корону! - продолжала исходить гневом безумная председательша. - Вы ее получили нечестным путем!

- Как это?! - изумилась Лариса. - Я уже некрасивая?!

И встала в вызывающую стойку незаслуженно оскорбленной рыночной торговки, обвиненной злыднями-покупателями в обсчете и обвесе.

Синеволосая собиралась негодовать дальше, но взглянула на Ларису и неожиданно резко сменила гнев на милость.

- Приходится признать, что в этом жюри не ошиблось! - сказала поборница справедливости. - Но только в этом! Вы - лживая, хитрая и пронырливая особа!

- А эти параметры конкурсу красоты по фигу! - резонно заметила Лариса. - Так что правила все выдержаны, и корона моя абсолютно законная! Доставшаяся мне по праву. Верни!! Щас!! Накось, выкуси! Ариведерчи!

Лариса подалась на конкурс от отчаяния. Припомнив одного странного человека времен ее молодости. В ее маленьком городишке, далеком от информационного бума, суеты и культурных обвалов, заняться больше было нечем.

Лариса служила секретаршей у градоначальника. Отвечала на телефонные звонки, шалела от них к вечеру и однажды даже дома, сняв телефонную трубку, автоматически сказала:

- Мэрия!

Отец - а это оказался он - потом долго потешался над Ларисой.

Прочитав в городской газетенке объявление о созыве юных красоток на предмет выявления самой красотулечной, Лариса на минуту задумалась.

Мэр отбыл по неотложным делам - контролировать новостройку.

Контролировал он ее в тихонькой, окнами в сад, квартирке по улице бывшей Советской, а ныне Демократической, на третьем этаже, где проживала гражданка - то бишь госпожа, засидевшаяся в любовницах - Дутикова Алена Геннадьевна, тридцати лет от роду, с непоколебимой грудью пятого размера и стоячими глазами цвета болотной воды.

Об этом "контроле" был наслышан весь город, начиная с детишек старшей группы детского сада, кроме жены мэра - пухлощекой резвушки, успешно притворяющейся девочкой и тщетно, не первый год, сражающейся с неумеренными и постоянно растущими запросами двух великовозрастных дочерей.

Лариса размышляла. А что если ей податься в красотки? Возраст не помеха - она соврет. Вряд ли у нее будут спрашивать паспорт.

Она тут же позвонила приятельнице Шурке - продавщице самого большого городского универмага.

- Шура, - строго сказала Лариса, - мне срочно необходим купальник! Дерзкий, вызывающий и ослепительно-одуряющий!

Шура громко зевнула и посмотрела в окно на бесконечные километры бело-синих снегов.

- Кому собираешься дерзить? С утра было минус двадцать четыре, - сообщила Шура. - На Канары, что ли, намылилась? Нашла богатого спонсора?

Кто бы это мог быть? - вяло подумала нелюбопытная Шура.

Она по жизни была телка телкой.

- Петрович вряд ли даст тебе сейчас отпуск.

- Петрович... - повторила, прикартавливая на манер Орловой в известном старом фильме "Цирк", Лариса. - Петрович... Это не суть. Эх, Шура... Ищи купальник, подруга!

- Да чего искать, - так же вяло отозвалась Шура. - Приезжай... Подберешь, чего душе угодно. Только это нынче дорогое удовольствие.

- Знаю, - сказала Лариса. - Жди после шести. А может, чуточку раньше.

Вечером в магазине подруга Шура безразлично выбросила на прилавок множество цветных пакетов, хранящих в своей глубине предвкушение моря, солнца и остановившихся глаз загорелых плейбоев, еле выдерживающих искушение Ларкиным телом.

1
{"b":"134013","o":1}