— Люди в черном. Секретные агенты правительства, контролирующие и следящие за порядком среди внеземлян и сверхъестественных созданий. Они существуют.

— Угу, — равнодушно протянула я.

И вампиры тоже, дружок. Ты как раз сидишь рядом с такой. В некотором роде.

— Знаешь, я слышал, этот фильм основан на реальных событиях.

Я мельком глянула на экран, где Уилл Смит колошматил инопланетного монстра. А, «Люди в черном»…

— Возможно. — Гигантский таракан-пришелец, питающийся людьми?

Мне ли говорить, что так не бывает?

— Эй! Ты не хочешь мне сказать, почему вы расстались?

Этот вопрос вернул меня к действительности.

— Мы не расстались, — уверенно заявила я, успокаивая не столько Тимми, сколько себя. — Мы, э… взяли тайм-аут, чтобы оценить положение и… мм… разобраться в наших отношениях, так что… Я запихала его в шкаф! — вырвалось у меня в припадке стыда.

Тимми вылупил глаза:

— Он и сейчас там?

Сцена из классической комедии, только вот чувство юмора у меня отказало.

— В воскресенье неожиданно заявилась моя мать, и я перетрусила, загнала его в шкаф, пока она не ушла. Вот после этого он и предложил «оценить»… Думаю, он сыт по горло моими проблемами, и хуже всего, что я не могу его винить.

Тимми уже опомнился:

— А почему твоя мать так не любит иностранцев?

Как ему объяснить?

— Ну… помнишь, я говорила, что между нами есть что-то общее, потому что мы оба росли без отца. Только у меня случай немножко сложнее, чем твой. Мой отец был… англичанин. Он изнасиловал мою мать, и поэтому… с тех пор она ненавидит англичан. Ты же знаешь, мой парень англичанин, и я тоже… наполовину англичанка, и ее это, по правде сказать, никогда не радовало. Если она узнает, что я встречаюсь с англичанином, она, мне кажется, отвернется от меня… станет чужой.

Тимми приглушил звук телевизора. Его лицо подергивалось, выражая нерешительность, но все-таки он набрался смелости:

— Кэти… Это самая нелепая причина, о какой мне приходилось слышать!

Я вздохнула:

— Тебе не понять.

— Слушай, я сам боюсь твоего приятеля, — серьезно продолжая Тимми. — Но если тебе с ним хорошо, а твоя мама против только потому, что он англичанин, — ну, я уже сказал, это просто глупо. Не может же твоя мама из-за одного типа возненавидеть целую страну? В каждом человеке есть что-нибудь, что осложняет жизнь, но твоей маме следовало бы думать не о том, откуда он родом, а о том, чтобы ты с ним была счастлива.

В его изложении все звучало так просто! Элементарно, как дважды два четыре. Чуточку подправив предмет ее ненависти, я свела ситуацию к самой сути и вдруг поняла, как все просто. Либо я всю жизнь буду казнить себя за свое происхождение — расплачиваться, сказал Кости, либо не буду. Невероятно просто! Так просто, это до меня до сих пор не доходило.

— Тимми, — убежденно заявила я, — ты гений!

Он снова вылупил глаза:

— Чего?

Я вскочила, поцеловала его в губы и бросилась к телефону.

— Звоню ему, — объявила я. — Не посоветуешь, как надо извиняться? Я ведь даже этого не умею.

Тимми обалдело таращил глаза:

— Что? О… Скажи: «Извини, пожалуйста».

Я ухмыльнулась во весь рот:

— Гений!

Он отозвался после первого гудка:

— Франческа?

Я замерла, внезапно лишившись дара речи. Да, этого я не предвидела. Секунду спустя он снова заговорил:

— Котенок, это ты… Я уже на выходе. Что-то случилось.

— Что там? — Я мигом забыла, что он ждал не моего звонка.

— Одевайся, если ты не одета. Я разъединяюсь, не могу занимать линию. Жди меня через пять минут.

Он бросил трубку, не дав мне задать ни единого вопроса. Тимми испытующе смотрел на меня.

— Ну как?

Я уже натягивала свитер поверх футболки. На улице было холодно. Тренировочные сойдут, но надо выставить Тимми, чтобы прицепить кинжалы.

— Он ничего, только ему сейчас надо было уходить. Что-то… Какие-то дела.

— О… — Тимми поднялся, пошаркал ногами и выпалил: — Если у тебя с ним не выйдет, может, я его заменю?

Я застыла в одном ботинке. Bay, как это я не предвидела?

— Я знаю, что манеры у меня не того и на романтического злодея, вроде этого твоего, я не потяну, но все равно ведь твоя мама считает меня твоим любовником, так что… я вроде как получил предварительное «добро», — неловко закончил он. — Что скажешь?

«Что, если бы Кости тебя услышал, это были бы твои последние слова…»

— Тимми, любая девушка была бы счастлива, если б ты пригласил ее на свидание. Любая, и я тоже, только я все-таки надеюсь, что у меня с тем парнем еще наладится, так что, сам понимаешь, пока я не готова ответить.

Я не хотела его обижать, но, по правде сказать, это было не по моей части. Не умею я тактично отказывать. Обычно мой отказ выражался в форме кола в сердце и ехидного возгласа: «Вот тебе!»

Пронзительный рев мотоцикла, к счастью, прервал беседу. Тимми испуганно округлил глаза, бросил: «До скорого!» — и поспешно выскочил из моей квартиры. Я тем временем метнулась в спальню, вытянула из-под кровати ящик с оружием. И тут меня осенило, почему ему никогда не быть моим парнем. Дело не в его манерах и не в том, что мне нужен был только тот, кто сейчас торопливо взбегал по лестнице. Просто есть вещи, которые не поддаются объяснению. Даже если они заранее одобрены.

Мне не удалось поведать Кости о посетившем меня прозрении. Первые же слова, сказанные им с порога, заставили забыть обо всем.

— Думаю, Франческа попалась.

— Как?!

О, дерьмо! Я сразу раскаялась во всех гадостях, какие про нее думала. Он взволнованно расхаживал по комнате.

— Она звонила мне два дня назад, сказала, что приблизилась к тому, кто подправляет законы в пользу Хеннесси. Не судья и не начальник полиции, кто-то повыше. Большего сказать не могла, она продолжала копать. Потом позвонила примерно час назад, была очень взбудоражена. Просила меня ее вытащить, потому что болото, в которое влез Хеннесси, слишком глубокое. Я решил встретиться с ней сегодня же, и мы как раз уговаривались о месте встречи, когда она сказала: «Кто-то идет», и чертов телефон вырубился. С тех пор от нее ничего не слышно.

— Ты знаешь, откуда она звонила?

У него в глазах вспыхнули зеленые искры.

— Ясно, нет! Не то бы уже ехал туда!

Это было сказано с такой яростью, что я отшатнулась. Он сдавленно хмыкнул и, в один шаг оказавшись рядом, притянул меня к себе:

— Прости, Котенок. Видишь, до чего я дошел? Не представляю, что могло так напугать ее, чтобы она попыталась дать деру, но, если Хеннесси поймает ее на том, что она за ним шпионила, все покажется пустяком в сравнении с тем, что он с ней сделает.

Кости не преувеличивал. Хоть я и недолюбливала Франческу, при мысли о том, что ей может угрожать, мне стало худо.

— Понимаю. Не извиняйся. Слушай, давай на минуту допустим, что самого худшего не случилось. Отсюда и начнем. Если она откуда-то сбежала и не может с тобой связаться — куда она могла пойти? Есть убежище, которое покажется ей безопасным? Ты ее знаешь. Попробуй встать на ее место.

Его пальцы сжали мне плечо. Не до боли, но и без ласки. Думаю, он просто не замечал, что делает.

— Могла поехать в «Укус», — вслух рассуждал он. — Единственное место в окрестностях, где не допустят никакого насилия. Стоит попробовать. Ты со мной?

Я только взглянула на него:

— А ты думал, останусь?

Он бы улыбнулся, если бы не был так встревожен.

— Вот прямо сейчас, милая, я рад твоему упрямству.

В клубе, где он назначил мне первое свидание и где меня потом опоили, не было и следа Франчески. У дверей стояла та же грозная женщина-вышибала. Кости отвел ее в сторону и оставил ей номер своего мобильного, чтобы Франческа могла с ним связаться, если появится позже. Потом мы заехали в отель, в котором встречались несколько недель назад. Пусто. Кости позвонил Ниггеру. Тот все еще был в Нью-Йорке и тоже ничего не слышал. Тянулись часы, вестей все не было, и Кости мрачнел с каждой минутой. Становилось ясно, что все это не кончится как в сказке. Я чувствовала себя бесполезной.