Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Анатолий Михайлович Гончар

Возвращение

(Хмара — 2)

Пролог

Опустившаяся на город тёмная ночь заволокла своей чернотой улицы и погрузила жителей в сон. Редкие запоздалые прохожие, спешившие поскорее добраться домой, тесно прижимались к стоявшим сплошной стеной зданиям и опасливо вскидывали глаза к небу при каждом подозрительном шорохе. Наступавшая тьма приводила за собой ПЬЮЩИХ — призрачных серых теней, настигавших запоздалых путников и отнимавших у них жизненные силы. Изредка на улицах утреннего города находили полуобезумевших стариков, утверждавших, что ещё вчера они были молоды и красивы. Официально им не верили, выдавая за помутившихся разумом сумасшедших, но добропорядочные обыватели знали: этой ночью над городом опять кружил серый призрак, и сердца людей трепетали в страхе. Кто следующий?

Правда, появлялись серые тени редко, так что некоторое время спустя в их существование переставали верить, но только до тех пор, пока не находился очередной несчастный старец. И тогда город наполнялся новыми слухами. Наступала ночь, и жители укрывались за ставнями.

Но эти слухи нисколько не пугали широко шагавшего по улице высокого худого человека, одетого в чёрную тунику, поверх которой был накинут просторный тонкий плащ такого же чёрного цвета, или он только казался чёрным в черноте окружающего пространства? Правой рукой прохожий опирался на большой, слегка кривоватый посох с навершием в виде трёх переплетающихся змей. Других людей на улице не было, но всякий, заметивший его даже краем глаза, безошибочно определил бы в нём мага. По мере того, как он приближался к своей цели, его шаги замедлялись, делались тише, а очертания его фигуры как бы растворялись в черноте ночи, поэтому никто не видел, когда он свернул в боковой проулок и, приоткрыв маленькую деревянную дверь, проскользнул под своды небольшого каменного строения. Его ждали.

— Маг Караахмед, Вас ждут, — в словах никакого почтения. Чопорный, такой же сухой, как и сам чародей, слуга принял из рук вошедшего трость и, не обронив ни единого слова, проводил вверх по жалобно заскрипевшей старинной лестнице. Маг почувствовал на спине тонкую струйку пробежавшего по ней озноба, вздрогнул и, сжав зубы, попробовал вновь вернуть себе прежний самоуверенный вид. На несколько шагов ему это удалось, но чем выше они поднимались, тем угрюмее становился взгляд пришедшего чародея, тем сильнее поникали его плечи. Всё существо Караахмеда, наполнившись непонятным волнением, дрожало в ожидании встречи с хозяином этого старого дома. Впрочем, этот дом не был единственным из того, что принадлежало ждущему наверху человеку. Кому-кому, а магу было отлично известно, что тот и ему подобные владеют ВСЕМ, в том числе и жизнями ползающих под их ногами простых смертных. И от этого знания Караахмеду становилось не по себе, а по мышцам нет-нет, да и пробегала дрожь. Правители мира ЛОРДы были воистину всесильны, всемогущи и всеведущи.

Хозяин дома казался дряхлым и даже жалким в своей старости, но эта кажущаяся дряхлость не обманула умевшего видеть сквозь тень мага. В глазах сидевшего в постели старика блестел всесжигающий огонь непомерной власти. Человек, представший перед вошедшим магом (если это вообще был ещё человек), мог выбрать себе любую личину, и если он предпочёл сегодня образ древнего старца, то отнюдь не путающемуся в своих ногах и мыслях магу было испрашивать причину этого. Едва приоткрыв дверь и увидев брошенный на него взор, Караахмед бухнулся на колени. Вся мощь, вся его магическая сила будто истаяла, превратившись в едва угадываемую нить, исчезающую в бесконечном пространстве чужой власти. Ему показалось, что со всех сторон к его телу прихлынула и охватила всепоглощающая тьма. В глазах чародея померкло. Он ничего не видел, кроме внезапно окутавшей его черноты. На самом деле в тесной келье, служившей опочивальней незримого владыки мира, от яркого света, излучаемого самими стенами здания, было светло, как днём.

— Ты знаешь, зачем мы призвали тебя, раб? — прозвучал в ушах опустошённого Караахмеда надтреснутый голос старца. Не в силах произнести даже одно слово, чародей, отрицая, лишь слегка качнул головой.

— Но ты, наверное, догадываешься? — старец шевельнул пальцем, и мощь, сжимавшая чародея в своих объятьях, исчезла.

— Вы хотите возродить Чёрного Повелителя Хайлулу? — поражённый внезапно нахлынувшей догадкой, чародей испуганно приподнял брови.

— Нет, не мы, а ты возродишь его и скуёшь ему меч Смерти, Чёрный гробовой меч, — голос говорившего был холоден, как лёд.

— Но он же, — чародея била крупная дрожь, и он даже не пытался её унять, — давно не тот, кем был. Если он возродится, то приведёт в наш мир армию тьмы.

— Это неважно. Нам нужна его чёрная сила, — глядя на коленопреклонённого мага, лорд почувствовал, как в его груди вздымается волна плохо контролируемой злобы. — Ты понял меня, презренный?

— Да, мой господин! — не заметив, а скорее инстинктивно ощутив состояние своего хозяина, маг сжался, словно заползающая в свою раковину улитка.

— И будешь служить ему, покуда мы не скажем обратного, — лорд всё же сумел сдержать себя в руках, и на его лице вновь появилось выражение старческой умиротворённости.

— Да, мой господин, — склоняясь к самому полу, послушно подтвердил чародей.

— И будешь… — говоривший на секунду смолк, обдумывая свои слова. — Впрочем, это чуть позже. А сейчас займись советником короля Прибамбаса Изенкранцем. Он тоже может и должен послужить нашему делу. Нужно развалить Рутению изнутри. Ибо ни один Повелитель, ни один меч не способен сокрушить совместную силу россов. Эта кость в нашем горле должна рассыпаться в пепел, ничто не должно противиться нашей власти! — с этими словами лорд поднялся со своего ложа. — Всесильного советника ты сможешь прельстить только одним… — сухо, но многозначительно добавил он, повернулся и вышел сквозь стену, оставив Караахмеда наедине со своими мыслями. Чем прельстить Изенкранца, маг знал. Но чтобы выковать Чёрный меч, требовались не только тайные знания и сила праха усопших, нужно было найти место сосредоточения подземных сил и сотни рабов, способных построить гигантскую кузницу. Наконец Караахмед вспомнил о таком месте. Но для осуществления замыслов требовалось заручиться поддержкой правителя гор. Но захочет ли тот пойти на сговор с тёмными силами? А если нет, то как его заставить сделать это? Всё ещё стоя на коленях, маг думал, и постепенно в его голове начал вырисовываться план действий, который должен был привести к выполнению задуманного.

Ещё до начала лета король (по наущению советника Алексея Карапетовича Изенкранца) учредил указом своим реформу армии. В первую очередь были введены новые звания для командного состава. И хотя генерал-воевода так и остался воеводою, все остальные чины были упразднены и введены новые. Тысячники стали полковниками, полутысячники — майорами и флаг-майорами, если в подчинении у них были кавалеристы, и флиг-майорами, если они командовали лучниками; сотники стали капитанами, десятники — лейтенантами. Тысяча стала полком, полутысяча — вице-полком, сотня — ротой, а десяток — отделением. В армии появились полковые маги, да ещё в дружины зачастили храмовые жрецы. Собственно, этим вся военная реформа армии и ограничилась. Ах да, ещё: публичная порка рядового состава была заменена более "гуманной" ссылкой на рудники да вешаньем на дыбе. А полностью указ гласил:

Велением своим королевским повелеваю-приказываю: звания новые для людей служивых учредить штабам и составу ратному представить. Воеводам ленту бархатную багровую на камзол нацепить знаком отличным. Алую — генералам, армиями повелевающим; голубую — их заместителям и прочим, им равным; зелёную — старшим над штабной канцелярией. Тысячникам полковниками именоваться, равные должности от канцелярии с добавлением приставки штаб-с быть, тысячникам от кавалерии кавалергард-полковником утверждаю, и оным папаху баранью на голове носить, лентами украшенную муаровыми; полковникам и штаб-с-полковникам ленту красную, полковникам от кавалерии синюю ленту. Полутысячникам звание майор учредить, чин от канцелярии равный штаб-с-майором именовать. Майорам и штаб-с-майорам бант красный на груди иметь, кавалергард-майорам синий. Сотники отныне капитанами будут и носить им ленты жёлтые и зелёные на погон, десятников именовать лейтенантами и знак отличия иметь, коим самим себе возможным представится.

1
{"b":"159995","o":1}