Некоторое время Госпер был одержим идеей создания робота, который мог бы играть в настольный теннис. Хакеры научили робота держать ракетку и наносить хороший удар по мячу, который бросался в его сторону. Билл Беннетт вспоминал, как однажды Минский зашел в зону действия манипулятора, подсвеченной сильными лампами для создания освещенности требуемой для работы видикона[26] ТВ-камеры. Робот, перепутав отражение от лысины Минского, ошибочно принял профессора за большой мяч для пинг-понга, и чуть не отрубил ему ракеткой голову.
Госпер хотел идти до самого конца, и заставить робота передвигаться и наносить хитрые удары, также как это любил делать он сам. Но Минский, который также принимал участие в разработке оборудования для этой машины для ловли шариков, не считал, что это является интересной проблемой. Он сделал вывод, что эта задача не сложнее чем сбивать одни ракеты, летящие по небу, при помощи других ракет — проблему, которое Министерство Обороны похоже уже решило. Минский сумел убедить Госпера прекратить работу над проектом игры в настольный теннис, из-за чего Госпер впоследствии говорил, что именно этот робот изменил бы весь ход истории.
Конечно, идея проекта, подобного этому внушала невероятное уважение и была фантастической для Дэвида Сильвера. Минский разрешил Сильверу оставаться на девятом этаже, и вскоре Сильвер полностью забросил школу. Он для себя решил, что у него получается более продуктивно проводить время в ТехСквере. Так как хакеров мало заботил возраст и больше интересовал конкретный потенциальный вклад в хакерство, то четырнадцатилетний Дэвид Сильвер был принят в это сообщество, на первых порах в качестве талисмана, приносящего удачу.
Он немедленно зарекомендовал себя с хорошей стороны, добровольно выполняя нудную часть работы по хаченью замков. Это было как раз в тот момент, когда администрация установила новую сложную систему замков с повышенной степенью секретности. Иногда легко сложенный паренек мог потратить целую ночь на ползанье по фальш-потолкам, для того чтобы вынуть замок с противоположной стороны двери, разобрать его на части, чтобы посмотреть, как работает запирающая система и с трудом собрать его, как раз перед тем как утром должно заявиться руководство. Сильвер очень хорошо работал со слесарным инструментом, и ему удалось сделать заготовку для ключа, из которого можно было попытаться сделать ключ, открывавший этот сложный новый замок. Этот замок находился на двери, защищавшей от проникновения в комнату, где стоял сейф со сложным замком, и в котором лежали… ключи. Если бы хакеры до него добрались, то запутанная система, по словам Сильвера, была бы «распутана».
Сильвер относился к хакерам, как к своим учителям. Он мог задавать им любые вопросы о компьютерах или прочих машинах. И они подробно излагали ему очень большие объемы информации. Рассказывалось это все на цветастом хакерском жаргоне, приправленном корявыми и детскими вариациями слов английского языка. Слова, такие как winnitude, Greenblattful, gronkиfooбыли скрепками их хакерского словаря, сокращениями не очень-то разговорчивых людей для объяснения мыслей, теснившихся в их головах.
Вопросов у Сильвера было великое множество. Некоторые из них были очень просты: «Из каких частей делаются компьютеры? Из чего сделаны системы управления?» Но по мере того как он глубже постигал робототехнику, вопросы, которые он задавал, становились все более и более сложными. Прежде чем заниматься созданием мира для робота, следовало все обдумать в таких же мировых масштабах. Что есть точка? Что есть скорость? Что такое ускорение? Вопросы по физике, вопросы по численным методам, вопросы по информации по представлению вещей… постепенно он начинал улавливать суть. Позднее Сильвер понял, что он «задавал простые философские вопросы типа — что есть я, что есть вселенная, что такое компьютеры, для чего их можно использовать, и с чем это связано? В тот момент все эти вопросы были для меня крайне интересны, потому что впервые в своей жизни я начал размышлять. Я узнал достаточно о компьютерах, и начал размышлять над их подобием биологической природе, человеку и животным, а также начал увязывать последних с наукой, технологией и компьютерами. Я начал понимать, что с помощью компьютеров можно совершать действия, подобные тем, которые делают разумные существа».
Билл Госпер стал для Сильвера гуру, духовным учителем. Они часто ходили вместе в общежитие, для того чтобы поиграть в пинг-понг, отведать китайской кухни или поговорить о компьютерах и математике. Тем временем, Сильвер обеими руками черпал знания из этого хакерского Ксанаду, раскинувшегося по территории Кембриджа. Это была школа, о существовании которой никто не подозревал, и впервые в жизни он почувствовал себя счастливым человеком.
Компьютеры и сообщество вокруг них дали ему чувство свободы, и вскоре Дэвид Сильвер почувствовал в себе достаточно сил, чтобы взяться за серьезную работу. Он хотел написать большую и сложную программу по распознаванию образов: он хотел модифицировать своего маленького «жука», так, чтобы на нем можно было установить телекамеру, с помощью которого можно было бы подбирать вещи, которые люди случайно уронили на пол. Хакеров не волновало, что ранее подобных задач не решал никто, включая людей, имевших опыт работы с различным сложным оборудованием. Сильвер начал над ней работать своим уже испытанным инквизиторским методом, обойдя десять или двадцать хакеров и выпытывая у каждого нужную информацию, которая, по его соображениям, была ему необходима для решения этой задачи. Этакий высокотехнологичный Том Сойер, красящий забор своей тетки при помощи ассемблерного кода. Если дело касалось аппаратуры — он спрашивал Нельсона. Если дело касалось системных вопросов, то Гринблатта. Если математических формул, то Госпера. Затем он просил помощи у народа в написании подпрограммы, которая решала некоторую конкретную проблему. После этого, он собирал в кучу все подпрограммы и объединял их в одну, после чего получалось то, чего он и добивался — программа распознавания образов.
Сам по себе жук имел фут в длину и семь дюймов в ширину и приводился в движение двумя маленькими двигателями, соединенными между собой пластиковыми стяжками. На обоих концах он имел по паре подъемных колес, поднимающуюся полосу, проходящую по верхней части, и сваренные медные полосы, торчащие спереди как пара антенн. Честно говоря, он был похож на кусок металлолома. Сильвер использовал способ под названием «вычитание изображений», с помощью которого компьютер мог узнать, где находится жук всякий раз, когда камера завершала сканирование сцены, после чего можно было определить что и куда сдвинулось и определить изменение в полученной картинке. До тех пор пока не поднималась камера, жук перемещался хаотично, после чего компьютер направлял его на движущуюся цель, которая вполне могла оказаться бумажником, который кто-нибудь обронил неподалеку.
Тем временем, случилось нечто, что было свидетельством продолжающейся борьбы на хакерском Олимпе. Сильвер получил большое количество критики в свой адрес. Критика исходила от людей, не принимавших Хакерскую Этику: теоретиков ИИ и дипломников, обитавших на восьмом этаже. Для этих людей процесс вычислений зачастую не доставлял никакого удовольствия, они были гораздо больше озабочены получением степеней, профессионального признания, и, как это ни странно, продвижением дальше компьютерной науки. Они считали хакеров абсолютно ненаучными. Они всегда требовали, чтобы хакеры проваливали с машины, на которой они могли бы заниматься Официально Санкционированными Программами, и они ужасались тем применениям, которые хакеры зачастую находили для компьютера. Дипломники все сплошь были загружены учеными рассуждениями, написанием научных работ и диссертаций, которые воздвигали в святыню сложность решения проблем, которые также попытался решить Сильвер. У них и мысли не было заниматься компьютерными экспериментами с машинным зрением без должного длительного и нудного планирования, полного обзора предыдущих экспериментов, тщательной проработки архитектуры и построения сцены сплошь состоящей из белых кубов на черном бархате в безжизненной комнате без единой пылинки. И они были в ярости, что ценное время PDP-6 расходуется на такие, с позволения сказать, … игрушки! Да еще и каким-то неоперившимся птенцом, который играет с PDP-6, словно маленький ребенок с ходунками.
