– Вам плохо?

Около стажера остановилась пожилая женщина, участливо заглянула в глаза.

– Ничего, ничего, – прошептал побелевшими губами юноша, – сейчас пройдет.

– Может, лекаря позвать? Он тут неподалеку живет.

– Не надо. Мне уже лучше.

Денис оторвался от стены, заставил себя улыбнуться и двинуться на ватных ногах вперед. Прямо к саням, которые лошадка уже тянула ему навстречу. «Смотри, смотри, сволочь! Это твоя работа! Господи! Что же на меня вчера такое нашло? Смотри! Не отводи глаза! Это твой грех! Ее жизнь на твоей совести!» Глаза выхватили спичечный коробок в замерзшей ручонке, и вот тут-то Денису стало по-настоящему плохо.

– Тпр-р-ру-у-у!!! – Шедший рядом с санями дворник бросил поводья, подхватил падающее тело, но удержать его не смог и осторожно усадил прямо на снег.

– Никак сомлел, – сокрушенно вздохнул дворник.

Денис закопошился на земле, пытаясь встать. Из ювелирной лавки, от которой лошадка не успела отъехать далеко, выбежал плотный мужичок в добротном костюме и кинулся на помощь дворнику.

– Сомлеешь тут, – сердито пробурчал он, помогая стажеру подняться на ноги. – Такое зрелище не каждый выдержит. Открываю лавку, а из снега нога торчит!

– Вчерась замерзла, – простодушно пояснил дворник, – вот и торчит.

– Да вчера буран был! И кто ее в такую погоду из дома выпустил? – возмущенно воскликнул лавочник.

– Так нищенка же. Какой дом? Как с вечера метель, так я поутру кажный день таких вот выкапываю, – флегматично пожал плечами дворник, сел на сани и тронул вожжи.

Как только сани скрылись за поворотом, Денису стало немного легче. Он нагнулся, зачерпнул полную горсть снега, утер им лицо и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь привести себя в чувство.

– Эк вас… – лавочник взял юношу под локоток, – давайте-ка в мою лавку. Сразу видно, что вы очень хороший, тонко чувствующий человек, не безучастный к чужому горю, а хороших людей Франц в беде не оставляет! – Денис скрипнул зубами. Сочувствие лавочника ударило его прямо в сердце. – У, как вас перекосило! Идемте, молодой человек, идемте. У меня есть замечательная настойка. Очень хорошо от сердечных расстройств помогает.

– Зайду, – понуро кивнул стажер, – почему не зайти, если я к вам как раз и шел?

– О! Так вы у меня сегодня первый клиент? Поздравляю. Вам полагается скидка, – расцвел Франц и, почтительно поддерживая первого клиента, помог ему войти в лавку, где тут же развил бурную деятельность. – Фридрих! – крикнул он одному из приказчиков. – Господину надо согреться. Подкинь дровишек. За ночь лавка выстудилась, а ты и не чешешься.

Приказчик тут же начал подкидывать дрова в расположенный в глубине лавки камин.

– Вольф, моей фирменной сюда!

Второй приказчик нырнул в подсобку и вынырнул оттуда уже с двумя бокалами и графином, в котором искрилась янтарная жидкость.

Франц лично наполнил бокалы.

– Попробуйте, молодой человек. Замечательный букет. Прекрасно успокаивает нервы.

Стажер залпом опорожнил свой бокал.

– И согревает, – благодарно кивнул он.

Настойка действительно была замечательная. Она омыла изнутри тело стажера мягкой, теплой, успокаивающей волной, и юношу перестало колотить.

– Вижу, вам уже лучше, – удовлетворенно кивнул хозяин лавки, неспешно прихлебывая из своего бокала.

– О да. Еще пара глотков, и я буду в форме.

Франц немедленно наполнил ему еще, и Денису полегчало окончательно.

– Вот теперь я готов приступить к делу, – облегченно выдохнул он.

– Я так понимаю, решили у нас подобрать подарки к празднику? – спросил радушный хозяин.

– Да, хочу купить своей невесте подарок.

– У нас очень богатый выбор. Я приобретаю товар у лучших ювелиров Дании, а потому получаю заказы даже от короля, – гордо сказал Франц.

– Это хорошо. Только есть одна проблема. Я приезжий, много путешествую, а потому не обременяю себя валютами государств, которые посещаю. У меня при себе всегда универсальная валюта. Думаю, вам как ювелиру не составит труда ее оценить. – Денис извлек мешочек и высыпал на ладонь горсть алмазов.

– О-о-о… – округлил глаза Франц, – молодой человек, извините, не знаю, как к вам обращаться…

– Граф де Нис.

– Граф, вы носите при себе целое состояние! Вы позволите?

Лавочник извлек из кармана лупу, взял самый крупный алмаз, подошел к окну и начал изучать его на свету.

– Изумительной чистоты камень, – восхитился Франц, – после огранки он, конечно, потеряет в весе, но зато выиграет в цене. Да один этот камень стоит половины моей лавки! Такие алмазы достойны украшать тиары царей! Замечательно! Разрешите осмотреть остальные?

– Разумеется.

Это Денису было на руку. Он небрежно, словно горсть камней, высыпал алмазы на подоконник, пристроился рядом и, пользуясь тем, что ювелир углубился в изучение его сокровищ, начал изучать то, что творится за окном. Разумеется, его интересовал дом напротив, а если точнее – окно квартиры на втором этаже. Квартиры, где еще вчера строчил свои сказки Ганс Христиан Андерсен. Окно Ганса с цветочным горшком в доме напротив он нашел сразу и сразу понял, что в апартаментах сказочника уже кто-то побывал. Окно было раскрыто нараспашку. Видно, запаха несвежей рыбки незваные гости не выдержали и осуществляли интенсивное проветривание. Зонтика в цветочном горшке уже не наблюдалось. Индикатор стажера честно сработал. Внутри их уже кто-то ждал. В этом Денис убедился, заметив подозрительное шевеление полуоткрытой шторы. Чья-то голова осторожно выглянула из-за них, окинула взглядом улицу и нырнула обратно. «Непрофессионально работаете, ребята», – мысленно усмехнулся юноша. Тут внимание его привлек молодой человек, приближавшийся к интересующему стажера подъезду. Дениса насторожило его необычайно бледное лицо, непокрытая голова и не по сезону легкое пальто. Присмотревшись, стажер понял, что это даже не пальто, а черный кожаный плащ, развевавшийся за спиной стремительно двигавшегося к подъезду юноши.

Около подъезда он на мгновение притормозил, посмотрел на распахнутое окно Ганса и начал окидывать взглядом улицу. Дэн словно ненароком отодвинулся от окна и встал так, чтобы между ним и незнакомцем оказался Франц, который продолжал увлеченно рассматривать через лупу камни. Не заметив ничего подозрительного, юноша решительно вошел в подъезд и скрылся за дверью. Денис поспешил занять свой пост у окна. Дальше события развивались стремительно. Затрепетали шторы, в глубине комнаты замелькали неясные тени. Там явно шла борьба. Чья-то рука, на мгновение показавшаяся в проеме окна, смела в глубь комнаты цветочный горшок, после чего судорожно вцепилась в подоконник. Затем кто-то взметнулся вверх, намереваясь выпрыгнуть из окна, но его перехватила фигура в черном плаще. Несчастный открыл рот, но закричать не смог. Горло бедолаги мертвой хваткой держали пальцы юноши, вминая кадык в гортань. Схватка длилась недолго. Язык несчастного вывалился наружу, голова безвольно свесилась набок. А потом случилось то, что расстроило Дениса окончательно.

Странный юноша рывком развернул безжизненное тело к себе лицом, схватил его за голову так, что большие пальцы рук оказались на висках жертвы, и уставился в широко распахнутые, объятые уже не предсмертным, а посмертным ужасом глаза мертвеца, и они начали оживать. Одновременно багровое, налитое кровью лицо покойника стало стремительно бледнеть. Юноша отпустил руки, что-то властно сказал, оживший мертвец почтительно склонился перед ним, развернулся и скрылся в глубине комнаты. Юноша, видно, только теперь сообразил, что совершил убийство практически на виду у всей улицы, и обвел стремительным взглядом окружающее пространство. На этот раз Денис спрятаться не успел, а потому просто сделал вид, что тоже рассматривает драгоценные камни вместе с Францем, хотя внутренне его передернуло. В глазах убийцы, несмотря на разделяющее их расстояние, он увидел адское пламя, а от его взгляда, мельком скользнувшего по окну ювелирной лавки, повеяло замогильным холодом. Это почувствовал не только стажер. Франц тоже зябко поежился.