– Ну ты чего? – дернула за рукав стажера Кэтран. – Пошли скорее! Там уже король приехал. О, и Ланс с Фионой появился. Пошли, пока лучшие места не позанимали! Представление скоро начнется!

– А ты уверена, что мы за этим сюда пришли? – удивился Денис.

– Ой… верно! Пошли извращенца гасить. Он где-то рядом должен быть, зараза! – начала извлекать арбалет из-под шубы принцесса.

– Вот это другое дело, – одобрительно кивнул стажер, заталкивая арбалет обратно ей под шубу, – но оружием размахивать рано. Стрелять только по моей команде!

И бравые ликвидаторы начали рассекать толпу, прорываясь к подмосткам летней эстрады, где извращенец, он же Оле-Лукойе, уже перерезал ленточку под гром аплодисментов.

В целых безопасности правый ряд деревянных лавочек был выделен для благородных жителей Копенгагена, и от простонародья их отделял строй солдат личной гвардии короля. Сам король Карл I сидел в первых рядах в специально доставленном в парк для церемонии открытия летнего театра кресле. Рядом с ним в таких же шикарных креслах расположился Ланс с Фионой. Ланс тревожно крутил головой, выискивая друзей глазами. Что-то тревожило его, и он явно волновался. Оле-Лукойе с обрезком красной ленточки в руке осторожно пощупал ножкой первую ступеньку датского долгостроя.

– Всех строителей, на хрен, поувольняю, – прошипел он себе под нос.

Убедившись, что ступенька его держит, извращенец рискнул подняться на сцену и, лучезарно улыбнувшись, начал речь:

– Уважаемые дамы и господа! Наконец-то свершилось это долгожданное событие! Сегодня, в канун Нового года, мы открываем этот замечательный летний театр. Это знаменательное событие почтил своим присутствием наш горячо любимый король Карл I и его высокопоставленные гости. Поприветствуем нашего короля Карла I и их королевские величества Ланселота I и его красавицу жену королеву Фиону.

Толпа разразилась дружными аплодисментами, а Денис и принцесса еще сильнее заработали локтями, увидев цель.

– Представление начинается! – воскликнул министр культуры, восторженно раскинув руки, и на сцену тут же выбежала группа продрогших на морозе артистов.

В этот момент Ланс увидел друзей, рвущихся к лестнице, ведущей на подмостки. Король скрипнул зубами и вцепился в подлокотники кресла так, что костяшки пальцев на руках побелели.

– Что с тобой, дорогой? – тревожно спросила Фиона.

– Все нормально, – процедил Ланс, и тут взгляд его упал на шута, который уже не возил детишек на лошадке, а почему-то оказался в строго охраняемой зоне и корчил забавные рожи датскому королю, заставляя Карла I, наблюдавшего за его ужимками, складываться от смеха пополам.

Ланс перевел взгляд на друзей и внезапно по их суматошным действиям понял, что они абсолютно пьяные! От Дениса он такого еще мог ожидать, но от Кэтран!

– Идиоты… – Лицо Ланса начало стремительно бледнеть.

А шут тем временем не только рожи корчил. Он умудрялся, не прекращая приплясывать перед королем, жестами давать указания каким-то темным личностям в черных балахонах, которые ввинчивались в толпу, пробираясь к упившейся в зюзю гномьим пуншем парочке.

Тем временем на сцене начался парад-алле. Все артисты в красочных костюмах уже были там и дружно показывали свои номера. Вот по телу мускулистого мужчины с длинным шестом на лбу взметнулась вверх вся его семья: мама, сын и дочка – они начали крутиться на этом шесте, как обезьянки. Вот фокусник вытащил из пустого ящика кроликов и голубей. Вот метатель ножей принялся поражать деревянную мишень, которою радостно размахивала его ассистентка. Вот в руках жонглера замелькало не менее десятка булав. А рядом с ним силач тоже жонглировал, только не булавами, а тяжеленными пудовыми гирями…

Оле-Лукойе, завершивший торжественную часть, начал спускаться по лестнице как раз в тот момент, когда к ней прорвались Кэт и Денис.

– Иди сюда, родной, – поманил пальчиком стажер.

– Не-а, – отрицательно мотнул головой извращенец и попятился по лестнице назад.

– Иди сюда, сказал!

– Не-а! – гном стал затравленно озираться.

Глаза шута вспыхнули красным, демоническим огнем. Он уже не ублажал короля своими ужимками.

– Взять их, идиоты! – проревел шут.

Как ни был пьян Денис, среагировал на этот вопль мгновенно. Рывком развернувшись, он выхватил из-под полы шубы арбалет, но стрелять уже не было смысла. Ланс с диким воплем взвился со своего кресла и с размаху метнул серебряный клинок в спину демона.

– Прости, Фиона! – крикнул он. – Я не могу изменить присяге! Там мои друзья!!! Дэн! Нас окружают!

Серебряный кинжал свистнул в воздухе и пронзил капюшон одного из нападавших, с хрустом войдя в затылок. Кэтран вывернулась из-под падавшего на нее тела демона, бившегося в судорожных конвульсиях, одновременно выхватила свой арбалет, покачнулась… Толпа зевак с визгом и воплями рванула в разные стороны. Стража сбилась вокруг короля, спеша закрыть его своими телами, а в воздухе уже мелькали арбалетные болты, посылаемые стажером, которые разили наповал слуг Темного Мастера, со всех сторон рвущихся к эстраде, куда уже запрыгнул юноша, держа Кэтран под мышкой.

– Отпусти, дурак! – вонзила ему локоток в живот принцесса. – Лови бородатого! Я прикрою!

Тщательно продуманный Денисом план операции по захвату извращенца трещал по всем швам. Гномий пунш вносил в него свои коррективы.

– Кто допустил такое безобразие в моем государстве?!! – разозлился король. – Стража! Взять их!

Однако пробиться к сцене сквозь мятущуюся толпу было невозможно, да стража особо и не рвалась под обстрел арбалетных болтов, которые в данный момент посылала нетвердой рукой уже Кэтран, ибо били они не так прицельно, как стрелы Дениса. А потому, честно выполняя свой долг, доблестные гвардейцы подхватили на руки кресла короля и Фионы и потащили их от греха подальше к выходу из парка. Министр культуры тем временем как угорелый носился между артистами, уворачиваясь от загребущих рук Дениса. Ошалевшие от творящегося вокруг беспредела паяцы продолжали честно отрабатывать свои номера. Фокусник в очередной раз открыл «пустой» ящик, и оттуда выпрыгнул черный козел, на которого с разбегу запрыгнул извращенец. Глаза козла тут же вспыхнули адским пламенем. Крутые рога резко выпрямились, превратившись в две смертельные пики. Козел не по-козлиному, а словно бешеный бык, всхрапнул и, низко пригнув голову, ринулся на Дениса.

– Торе! – воскликнул юноша, срывая с себя овчинный тулуп, и резво отпрыгнул в сторону.

Рога с треском пронзили овчину, тулуп облепил морду козла, и теперь монстр метался по сцене вслепую. Увидев несущееся на него чудище, силач кубарем скатился со сцены, забыв про свои мелькающие в воздухе гири, одна из которых финишировала точно на рогатом лбу, и хотя тулупчик Дениса смягчил удар, козлику этого оказалась достаточно. Рога увязли в деревянном настиле подмостков летнего театра, а гном по инерции пролетел вперед, торпедировав своей лобастой головой метателя ножей. Это послужило сигналом к паническому бегству артистов со сцены, что и помешало Денису схватить извращенца. Пассом руки опомнившийся министр культуры прямо посреди сцены сотворил портал и рыбкой ушел в него.

– А, черт! – взревел Денис. – Катька, за мной! – Юноша оглянулся. – Да провалиться…

Окончательно окосевшая Кэтран сидела на подмостках сцены и давила на спусковой крючок, искренне удивляясь, почему из арбалета больше не летят стрелы. Тетива азартно щелкала зря, так как магазин был уже пуст.

– Я возьму ее! – Ланс сгреб принцессу в охапку, перекинул ее через плечо и ринулся к начинавшему смыкаться порталу.

– У, ты зараза! – промычал Денис, глядя на сжимающийся портал, и пьяно мотнул головой.

Двойная концентрированная доза гномьего пунша наконец-то ударила по его мозгам со всей силой. Тем не менее юноша чисто инстинктивно швырнул на подмостки сцены арбалет, схватился одной рукой за Железный рог, а другой за край портала и с силой рванул его на себя, не давая сжаться в точку.