16 «Пора, Готфрид, зачем еще ты медлишь? Дай клич военачальникам, за лень Их пожури; по Божьему избранью Они тебя главой своим признают. Так повелел Господь. Какое рвенье Должно в тебе и войске разгореться!» Сказал – ив небесах уже. Готфрид В безмолвном изумленье остается. 17 Но, овладев собой, он размышляет О слышанном Господнем повеленье, О Господе и о Его после. В воспрянувшем порыве он горит Желанием докончить начатое. Не суетной гордыней он проникнут: Как искру зажигает пламя, так В нем волю зажигает воля Неба. 18 Сзывает он соратников поспешно: И письма и гонцы летят повсюду. Советуя, он молит в то же время, Что может душу доблестную тронуть И побудить уснувшую отвагу, Все у себя находит он в душе И средствами могучими такими Он все сердца чарует и пленяет. 19 Съезжаются вожди. Лишь Боэмунд Свои владенья бросить не желает. Одни находят кров в стенах Тортозы, Другие размещаются в равнинах. В урочный день торжественный совет Воителей державных заседает. Там и Готфрид; величием отмечен Он и в лице, и в речи вдохновенной. 20 «Вершители небесного возмездья, Вы, призванные в храмах обновленных Восстановить святую веру, вы, Кого десница Божья сохранила От бед и зол на суше и воде, Вы, столько стран вернувшие закону, Вы, посреди народов покоренных Христово возвеличившие имя! 21 Не ради же тщеславия пустого Мы бросили отчизну, жен, детей; Не для того ж мы вверили себя Стихии вероломной и подверглись Опасности далекого похода, Чтоб варваров лишить свободной доли: Столь низменные подвиги, конечно, Не окупили б крови пролитой. 22 Над городом святым святые стяги Победно развернуть, единоверцев Спасти от унизительного рабства, Основу положить державе новой, Дать прочный благочестию приют, Преграды сокрушить для поклоненья Святому Гробу – вот какие цели Вооружили нас на славный подвиг. 23 Мы тысячью опасностей презрели, Перенесли тягчайшие труды, Но очень мало мы бы совершили Для нашей славы, а для целей наших Не совершили б ровно ничего, Когда бы здесь остановили натиск Соединенных сил иль на другие Места его направили отсюда. 24 Какую бы мы выгоду стяжали, В глубь Азии увлекши всю Европу И заревом пожаров осветив Из края в край обширные пространства, Когда бы эти все деянья наши К тому лишь привели, что много царств Разрушенных осталось бы за нами, Но созданного вновь ни одного? 25 Тот царства не построит, кто в основу Мирские вожделения кладет. Оторванный от Запада, среди Язычников, неверных, чужеземцев И греков вероломных, он увидит, Как рушится его сооруженье, И, заживо заваленный камнями, Могилу он лишь выроет себе. 26 Все имена, все подвиги: и турки, И персы, и у ног Антиохия! Но подвиги не наши. Милость Неба И мощь его явилась в них. И если Мы эти все щедроты обратим В орудия борьбы мятежной с ним же, То, я боюсь, лишимся мы всего И станем только притчей во языцех. 27 Прогоним, ах, прогоним мысль преступно Воспользоваться благостью небесной! Идем, не останавливаясь больше, И славой увенчаем наш почин. Свободен путь, за нас и время года; Бежим, летим к стенам, где Небесами Предел для наших подвигов указан: Что нас еще удерживает здесь? 28 Да, государи, вот, что без ошибки Предчувствие мое вам возвещает: Вселенная, грядущие века И сонмы сил небесных да услышат! Пришла пора, созрела жатва наша. Промедлим – все плоды победы сгинут. Пока мы спим, Египет, вижу я, Спешит уже на помощь Палестине». 29 Сказал; глухой повсюду шепот слышен. И Петр тогда встает; простой пустынник, Он помогал советами в походе, Что по его же кличу был предпринят. «К чему Готфрид зовет вас, то я вам Советую. Довольно колебаний. Показана вам истина, вы в ней Убеждены. Одно лишь я прибавлю. 30 Припоминая распри между вами, Приведшие к постыдным неудачам, Взаимную припоминая зависть, Препону и помеху вашей славы, И вечную медлительность в делах, Я нахожу, что все проистекает От разделенья власти, оттого, Что нет у вас во мнениях единства. |