Глубоко погрузившись в свои мысли и страдания, сидя в своей машине, я даже не замечала ни времени, ни головной боли. Все отошло на задний план, а внутри меня поселилась пустота, какую никто на всем белом свете еще не испытывал. Я вспоминала свои самые счастливые фрагменты из детства. Папа…я так скучала по нему. Помню, как он часто устраивал «День Водолея» в любое время года, и было не важно, будь то дом или улица. Помню, как папа тайком от мамы давал мне денег на лишнюю шоколадку, а потом мы вместе с ним съедали ее перед сном. Помню, как он с мамой устраивал мне сценки на ночь с игрушками из мультика про Микки Мауса. Мама… Она тогда еще улыбалась. Я помнила, как она наряжала меня в разные платья, сшитые ее же руками, как она часами могла заплетать мне косы, напивая при этом какие-нибудь песенки. Помню, что когда мне не хотелось играть, мама доставала всю свою косметику и бижутерию, а затем, посадив папу на стул, принималась вместе со мной делать из него «красавицу». Помню, что когда мне было грустно, они вместе старались рассмешить меня, играя в придуманную нами же игру под названием «изобрази мою мечту», именно в нее мы часто играли с папой, когда шли из детского сада. Эта игра заключалась в том, что я говорила любое слово, например,  цветочек, и папа всячески пытался его изобразить. Это было самым лучшим временем в моей жизни. Я все вспоминала и вспоминала свое прошлое в надежде на то, что это мой очередной странный ночной кошмар, и, что если я постараюсь проснуться, то обнаружу себя все такой же маленькой девочкой, которую родители все еще целуют перед сном. Так продолжалось до тех пор, пока тишину не нарушил сильный стук в окно, а затем и крик моей подруги Стейси.

 Открывая ей дверь, и посмотрев в глаза подруге, я увидела в них искреннее переживание за меня.

 - Райли, в чем дело? Я битый час стучу в окно, а ты ничего не слышишь и не открываешь! И что тут делала твоя мать? Извини, что так спрашиваю, просто это так странно, ты согласна со мной?

 - Ты даже не представляешь насколько! – сказала я, пытаясь засмеяться, но моя попытка не удалась, и это лишь заново заставило меня расплакаться.

 - Да что случилось? Чего ты тут нюни распустила, прекращай давай!

 Продолжая смотреть на свою единственную и к тому же лучшую подругу, я понимала, что она единственная, кто мне по-настоящему дорог в этом мире.

           Мы подружились с ней еще в первом классе, когда меня в очередной раз обсмеивали и издевались, а она встала передо мной и заступилась, обозвав тех ребят такими словами, после которых мы обе попали на административное собрание в кабинет директора школы. С тех пор мы с ней и дружим. Конечно же, я не была у нее единственной подругой, и, конечно же, как и у большинства красивых девушек, у нее были парни, много парней. Просто в отличие от меня, серой мышки, она всегда была соблазнительным магнитом для большинства людей, не говоря уже о самих парнях, которые с легкостью попадали под ее обаяние и смекалку. Стейси всегда была стройной, длинноногой девушкой с каштановыми волосами до плеч и голубыми глазами, вокруг которых были редкие рыжие веснушки. Но это не давало ей повода издеваться надо мной и никогда не мешало дружить. Всегда, если парни ставили ей выбор, дружить со мной или встречаться с ними, она выбирала меня не задумываясь. Она всегда говорила: «Если парень ставит выбор и заставляет тебя измениться, то он просто не заслуживает и капли твоего драгоценного внимания!» Сейчас эта самая подруга смотрит на  меня и ждет честных и полных объяснений и ответов, да только я не знаю, как начать этот разговор. К тому времени шок, полученный за столь ужасное утро, уступал место прежней головной и душевной нестерпимой боли и тошноте. А левая рука зудела так, будто ее засунули в муравейник.

         Просидев еще так несколько долгих и мучительных минут, я все же решилась рассказать ей все, что сегодня случилось со мной, зная при этом, что данный рассказ может изменить нашу дружбу уже навсегда. Единственное, что я решила - приберечь новость о том, что я вампир напоследок.

 - Стейси, я не знаю, нужно ли вообще говорить об этом. Вся моя жизнь изменилась за это утро! Да что там утро, всего за несколько часов, я стала совершенно другой! Хотя нет, я была все это время другой, только не знала об этом! Меня удочерили в приюте! Ты можешь в это поверить или хотя бы представить?

- Если бы ты это не говорила с такой уверенностью, то я бы точно не поверила, – сказала она спокойно.

- А еще я узнала, что наш папа ушел из дома из-за меня, он бросил маму, а она все эти годы страдала и винила во всем меня, не потому что он ушел, а потому что она не смогла уйти с ним и оставить меня. Всю свою жизнь я была изгоем, маленькой зажатой девочкой, и только ты была со мной все эти годы! Хоть я и узнала обо всем этом только сегодня, глобальные изменения моей жизни начались с моего шестнадцатого дня рождения! Ты же наверняка заметила, как с каждым днем мне становилось все хуже и хуже! А теперь и все это!

 - Райли, успокойся. Все будет хорошо вот уви…

 - Да ничего уже не будет в моей жизни хорошо, понимаешь, ничего! Моя жизнь здесь закончена! Мое место больше не здесь и как оказалось, никогда им и не было!

- Что за бред ты тут несешь? Ты случайно головой нигде сегодня не ударилась? – спросила она.

- Стейси, я вампир, понимаешь? Я всегда была им, и буду всю оставшуюся жизнь, а она у меня, поверь, будет долгой! – сказала я со злостью, наблюдая за ее реакцией.

 В тот же миг зуд на руке сменился обжигающим жаром, и было такое ощущение, как будто я держу ее над открытым огнем. Посмотрев на свою руку, я не увидела ничего странного, никаких внешних изменений, пока не повернула ладонь вверх. На ней оказалась огненно – красная пентаграмма, а напротив каждого угла были небольшие одинаковые кружочки. В то же самое время я видела, как Стейси прикрывает свой открывшийся от потрясения рот рукой, лицо так побледнело, как будто она увидела приведение за моей спиной.

 - Райли! – кричала Стейси, рыдая уже вместе со мной – О Боже!  Что ты теперь будешь делать? Ты ведь не отправишься туда, правда? – спросила она с криком и испугом в голосе.

 Между мной и Стейси вдруг разверзлась пропасть, и я не знала, что мне об этом думать. На протяжении всей этой тирады она ни разу не сделала попытки приблизиться ко мне, или хотя бы успокоить меня. Я почувствовала, что сейчас снова разревусь, и из последних сил постаралась затолкать внутрь все переполняющие меня эмоции. Стейси начала дрожать и всем телом прижиматься к двери.

 Я сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с наступающим бешенством. Кажется, этого я не заслужила! Мы со Стейси дружили столько лет, и теперь она смотрит на меня с таким ужасом, будто я превратилась в трехглавое чудовище!

 - Стейси, это же я. Точно такая же, как и вчера…

 - Нет, не говори ни слова! Я могла смириться с тем, что ты серая мышь, даже с тем, что ты фрик, но с тем, что ты вампир, не могу!

- Но мы же подруги с самого детства – прошептала я.

- Ты долбанный урод, Райли! И не смотри так на меня! Как меня вообще угораздило с тобой дружить? Что теперь обо мне будут говорить?!