– Да, он пока побеждает, но, по крайней мере, мне удается его как-то сдерживать.

Я снова намочила губку и снова выжала из нее воду, пытаясь сохранить некий успокаивающий ритм.

– Ты не должен себя так строго судить. Ведь тогда ты был ребенком.

– И ты тоже.

Я закрыла глаза. Мне была невыносима сама мысль о том, что Гидеон видел мои снимки и видео, сделанные Натаном.

– Натан был садистом. И сопротивляться физической боли, как это делала я, – естественная реакция любого человека. Особой храбрости здесь не требуется.

– Жаль, что мне не было слишком больно, – взорвался Гидеон. – Самое противное, что он заставил меня наслаждаться этим.

– Ты вовсе не наслаждался. Тебе было приятно, а это совсем другое дело. Гидеон, наши тела реагируют, повинуясь инстинкту, причем помимо нашей воли. – Я обняла его сзади и положила подбородок ему на макушку. – Он ведь был ассистентом твоего психотерапевта, словом, тем человеком, кому ты, по определению, должен был доверять. А он занимался тем, что компостировал тебе мозги.

– Ты не понимаешь.

– Тогда объясни.

– Он… соблазнил меня. А я ему позволил. Он не смог заставить меня этого хотеть, но сделал все, чтобы я не сопротивлялся.

Наклонившись, я прижалась щекой к его виску.

– Тебя что, волнует твоя бисексуальность? Даже если и так, я как-нибудь переживу.

– Нет. – Он повернул голову, слегка коснулся губами моего рта и переплел свои пальцы с моими. – Меня никогда не привлекали мужчины. Но сам факт, что ты готова принять меня, даже если бы я оказался бисексуалом… Знаешь, сейчас я люблю тебя так, что невозможно сказать. До физической боли.

– Беби. – Я нежно поцеловала его, и наши губы слились. – У меня только одно желание. Чтобы ты был счастлив. И именно со мной. А еще чтобы ты наконец перестал терзаться из-за того, что с тобой случилось. Тебя изнасиловали. Ты был жертвой, а теперь страдаешь от посттравматического синдрома. И здесь нет ничего постыдного.

Гидеон повернулся ко мне и, стащив со ступеньки, окунул в воду.

Я устроилась рядом и положила руку ему на бедро:

– Мы можем поговорить о чем-то другом? Более сексуальном?

– Всегда.

– Ты как-то говорил, что анальный секс – это не для тебя. – Я почувствовала, как он сразу напрягся. – Но ты бы… Мы бы…

– А тебе что, мало моих пальцев и моего языка? – внимательно посмотрел он на меня. Его явно насторожила неожиданная смена темы нашего разговора, и к нему вернулась его обычная властная манера поведения. – Признайся, тебе ведь нравится?

– А тебе? – набравшись духу, парировала я. Дыхание Гидеона было тяжелым, его скулы блестели от горячей воды, темные волосы зализаны назад, открывая лицо. Гидеон молчал, и я испугалась, что он не собирается отвечать. – Если хочешь, я готова попробовать это с тобой.

– Мой ангел, – закрыл он глаза.

Тогда я просунула руку ему между ног и нежно сжала в руке мошонку. Мой средний палец осторожно двигался дальше и, добравшись до ануса, стал поглаживать его круговыми движениями. Гидеон судорожно дернулся и сжал бедра, да так резко, что вода чуть было не перелилась через край. И я почувствовала, как сразу затвердел его член.

Тогда, высвободив вторую руку, я зажала восставший признак его мужского достоинства в кулаке и принялась совершать рукой поступательные движения, а когда Гидеон застонал, зажала ему рот губами.

– Я все для тебя сделаю. В нашей кровати не должно быть границ дозволенного. И никаких воспоминаний. Только мы вдвоем. Только ты и я. И наша любовь. А я так тебя люблю.

Его жадный язык стремительно проник мне в рот, пробираясь все глубже. Гидеон еще крепче обхватил мою талию и накрыл ладонью мою руку, заставляя сжать кулак еще крепче.

Я массировала головку члена так интенсивно, что вода в ванне пошла рябью. От его стона у меня затвердели соски.

– Теперь твое удовольствие зависит только от меня, – прошептала я ему в полуоткрытые губы. – И если ты не ответишь тем же, то больше ничего от меня не получишь.

Он зарычал, как зверь, запрокинув голову:

– Помоги мне кончить!

– Выбирай любой способ, – ответила я.

– Надень синий галстук. Тот, что в цвет твоих глаз. – Я внимательно наблюдала за тем, как Гидеон выбирает себе в гардеробной костюм для последнего рабочего дня недели.

Он бросил взгляд в сторону своей кровати, на которой я сидела с чашечкой кофе в руках. Его губы тронула снисходительная улыбка.

– Мне нравятся твои глаза, – пожала я плечами. – Они великолепны.

Он снял с вешалки галстук и вышел из гардеробной с перекинутым через руку темно-серым костюмом. На нем были только черные трусы, так что я могла вволю любоваться его поджарым телом и золотистой кожей.

– Надо же, это просто удивительно, что мы с тобой думаем одинаково, – сказал он. – А я подбирал костюм под цвет твоих глаз.

Его замечание заставило меня улыбнуться. Меня настолько переполняла радость любви, что я не могла сидеть спокойно и, как девчонка, болтала ногами.

Положив одежду на кровать, Гидеон остановился передо мной. Я откинула голову и посмотрела на него, чувствуя, как уверенно и сильно бьется сердце.

Он взял мое лицо в ладони и провел пальцами по надбровьям.

– Такой чудесный сумрачный серый цвет. И такой любимый.

– Так нечестно. Для тебя мое лицо – открытая книга, а для меня твое – нет. У тебя всегда такое непроницаемое выражение, как у заядлого игрока в покер.

– Но с тобой этот номер не проходит. – Он наклонился и поцеловал меня в лоб.

– Говори-говори. – Я принялась наблюдать за тем, как он одевается. – Послушай, я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.

– Все, что угодно.

– Если тебе нужна будет пара – а я пока отпадаю, – пригласи Айерленд.

Его рука замерла на еще не застегнутой пуговице рубашки.

– Ева, ей всего семнадцать.

– Ну и что с того? Твоя сестра – красивая, стильная молодая женщина, которая к тому же тебя обожает. Ты будешь ею гордиться.

Тяжело вздохнув, он взял с кровати брюки.

– На тех мероприятиях, на которые я еще могу ее пригласить, ей будет невыносимо скучно.

– Ты уже говорил, что она будет скучать на обеде в моем доме, и оказался неправ.

– Там была ты, – возразил он, надевая брюки. – Ей было весело с тобой.

– Ты сам сказал: «Все, что угодно». Никто тебя за язык не тянул, – сделав глоток кофе, напомнила ему я.

– Ева, я вполне могу выходить в свет и один. Не вижу проблем. И я уже обещал тебе, что больше не стану встречаться с Коринн, – произнес он. Но я только смотрела на него и ничего не говорила. Гидеон раздраженно заправил рубашку в брюки и наконец сказал: – Хорошо.

– Спасибо.

– И нечего тут улыбаться, словно Чеширский кот.

– Ладно, не буду.

Гидеон застыл на месте и перевел взгляд с моего лица на голые ноги, видневшиеся из-под распахнутого халата.

– Даже и не думай, Ас. Я уже никакая.

– У тебя есть паспорт? – неожиданно спросил он.

– Да. А что? – нахмурилась я.

Он резко кивнул и потянулся за галстуком, который мне так нравился.

– Тебе он понадобится.

– Зачем? – заволновалась я.

– Для путешествия.

– Обалдеть! – Я живо соскочила с кровати. – Путешествия куда?

Гидеон быстро и умело завязывал галстук, казалось целиком отдавшись этому занятию, но в глазах его плясали озорные огоньки.

– Ты что, собираешься отвезти меня туда, где я еще не была?

– Ну разве это было бы не здорово? Мы вдвоем на каком-нибудь необитаемом тропическом острове. Ты будешь постоянно ходить голой, и я смогу поиметь тебя, когда захочу.

– Загорелая и кривоногая. И очень сексуальная, – подбоченившись, метнула я в его сторону выразительный взгляд.

Он расхохотался, а у меня невольно сжались пальцы на ногах.

– Я хочу видеть тебя сегодня вечером, – надевая жилет, произнес он.

– Просто ты хочешь снова засунуть его туда.

– Ну, ты сама напросилась. Говорила, чтобы я не останавливался. Причем неоднократно.