Книги Джона Рональда Руэла Толкина я любил, сколько себя помню, хотя, должен признаться, не могу точно сказать, в каком возрасте впервые прочитал «Хоббита»; думаю, примерно лет в восемь или около того. Самое первое прочтение «Властелина колец» и «Хоббита» не задержалось у меня в памяти, возможно, потому, что я тотчас ринулся перечитывать книги во второй раз, а затем и в третий. Всю жизнь и до сегодняшнего дня я перечитывал Толкина по меньшей мере раз в год. В подростковом возрасте я не был типичным «толкинутым» – не учил язык квения, не выводил руны тенгвара и никогда не напяливал приставные резиновые уши или плащ из занавески. Мои отношения с Толкином всегда состояли лишь в том, что я читал и перечитывал его книги и погружался в его истории, в мир, созданный писателем. Неважно, сколько я перечитывал эти книги, потому что каждый раз совершал все новые открытия.

Произведения Толкина для меня, как и для многих, стали воротами в Средние века и привели к тому, что меня надолго заворожила литература Средневековья. (Возможно, книги Толкина следовало бы издавать с наклейкой: «Осторожно! Эти книги могут превратить вас в медиевиста!») В итоге я получил ученую степень по средневековой английской литературе, а когда меня пригласили преподавать в колледж Вашингтона в Мэриленде, я смог воплотить свою давнишнюю мечту, вернее, одну из них: помимо курсов лекций по Чосеру и артуровскому циклу я предложил вниманию студентов курс занятий по Толкину.

Преподавать произведения Толкина в колледже студентам, как я и ожидал, оказалось увлекательно. Эти занятия сильно отличались от прочих моих лекций и семинаров, потому что большинство студентов, записывавшихся на курс по Толкину, уже читали его книги, а многие причисляли себя к поклонникам писателя. В качестве медиевиста, то есть специалиста по средневековой литературе, я с таким никогда не сталкивался – ни разу не бывало, чтобы студенты записывались ко мне на курс по Чосеру потому, что это их любимый автор. Ни одна студентка не подходила ко мне после занятия, чтобы показать любимый, зачитанный до дыр экземпляр рыцарских романов Кретьена де Труа, который мама с папой впервые прочли ей, когда малютке было семь лет. Ни разу не имел я дела со студентом, который регулярно и активно писал бы на сайте поклонников «Видения о Петре Пахаре» и исправно играл в ролевые игры по мотивам поэмы Ленгленда, наряженный Совестью или иной христианской добродетелью. В общем и целом, когда преподаешь средневековую литературу, первым делом нужно избавить студентов от предубежденности против нее и внушить им, что хотя она и кажется нам далекой и чуждой, но это произведения захватывающие и достойные изучения. Студенты же, которые записались ко мне на курс по Толкину, подобными предубеждениями не страдали, и уговаривать их не требовалось.

В студентах я увидел явную жажду знаний: они хотели больше узнать о любимом авторе и основательнее изучить его книги. Кроме того, обнаружил я и множество препятствий, которые им надо было помочь преодолеть. Обычным, рядовым поклонникам Толкина многое в его книгах было не очень понятно, а некоторые книги и совсем не давались (особенно «Сильмариллион»). Многие студенты, даже те, кто неоднократно читал основные произведения Толкина, признавались, что пропускали все поэтические вставки и что стихи и песни в книгах Толкина просто-напросто казались им неважными и малозначимыми для сюжета. В итоге я пришел к выводу, что самое полезное и приятное для студентов – это возможность внимательно, медленно и подробно читать тексты, разбирая трудные места и изучая, как автор соткал сюжет книги, как работал над ней.

Курс по Толкину я читал несколько раз, но по мере развития своей академической карьеры все глубже разочаровывался в другом аспекте преподавательской деятельности – в научных публикациях. Разумеется, всем известен университетский принцип «публикации или жизнь, третьего не дано», но я обнаружил, что мир научных публикаций прискорбно ограничен. Я был бы поражен до глубины души, если бы выяснилось, что многие из тех, кто сейчас читает это вступление, знакомы с моими статьями по сэру Томасу Мэлори или по Толкину, которые я публиковал на заре карьеры. Типичные академические издания – книги и журналы – циркулируют в узком кругу, их читают не тысячи и даже не сотни, а лишь десятки людей. Как правило, стóят они так дорого, что их покупку могут себе позволить только научные библиотеки, а следовательно, широкая публика почти или полностью лишена доступа к трудам большинства ученых. С течением времени научные публикации замыкаются в академической среде и превращаются в беседу ученых и некоторых их учеников. Я понимал, что в мире есть десятки тысяч людей, объединенных тем же самым желанием больше узнать о Толкине, которое объединяет и моих студентов, и мне хотелось включить этих неведомых энтузиастов в нашу беседу – так, чтобы в ней мог принять участие всякий.

Именно из этих соображений в 2009 году я запустил подкаст и вебсайт под названием «Профессор Толкин» (www.tolkienprofessor.com). Начал я с того, что выложил на сайте свои лекции – и никак не ожидал такого масштабного отклика пользователей. Через месяц после запуска подкаста на iTunes у меня было уже больше тысячи подписчиков, а по истечении года подкаст насчитывал более миллионов просмотров. Публика обрадовалась возможности поучаствовать в серьезной научной беседе о Толкине гораздо сильнее, чем я предполагал. Я начал выкладывать записи диспутов, устраивать онлайновые конференции и проводить онлайновые семинары. В последние несколько лет я получал колоссальное удовольствие от общения как с давними поклонниками Толкина, так и со свежими читателями, а также от того, что помогал облегчить им путь к более глубокому пониманию книг Толкина.

В этой книге сведены воедино уроки, которые я получил, занимаясь со студентами, опыт, накопленный благодаря подкасту, и любовь, которую я всегда питал к книгам Толкина. Больше всего на свете я люблю именно это – медленно, не спеша продвигаться по строкам великой книги с группой слушателей и читателей, задерживаться на важных подробностях и прослеживать темы, которые ускользают от внимания, когда читаешь сам по себе. Надеюсь, это путешествие будет в радость и вам.

Как я обнаружил, многих читателей пугает, когда литературный критик или исследователь подступается к обсуждению книги, которую они любят. Слишком многим из нас памятны неприятные впечатления, вынесенные со школьных уроков литературы в старших классах, – на этих уроках нас заставляли препарировать книги, и потому, естественно, читателям не хочется наблюдать, как подобная ужасная участь постигнет не просто книгу, а горячо любимую. Однако работа, которая сейчас перед вами, вовсе не носит название «Препарируем „Хоббита“». Я не буду строить из себя дилетанта-психолога или дилетанта-парапсихолога, не стану обещать, будто прочитаю мысли Толкина, которые бродили у него в голове, когда он работал над книгой, и не раскрою, почему он написал «Хоббита».[1]

Я не буду объявлять себя арбитром изящного вкуса и водружать на голову венец непогрешимого судьи, вещающего истину в последней инстанции – какие фрагменты «Хоббита» хороши, а какие неудачны. В итоге эта книга должна лишь помочь вам в том, что вы и так уже, полагаю, делаете сами: прочитать «Хоббита» и получить от него удовольствие. Только понимание и удовольствие будут глубже.

На страницах «Путешествия по книге» мы пройдем долгий и неспешный путь от главы к главе, оглядываясь по сторонам. Проглотить книгу, которая пришлась по душе, – проще простого; моя же главная цель – читать «Хоббита» настолько медленно, чтобы вы смогли в процессе чтения увидеть, что именно разворачивается в повествовании. Мы будем прослеживать темы и образы, которые всплывают в тексте вновь и вновь, размышлять об идеях, к которым книга обращается опять и опять и которые развивает по ходу сюжета. Мы внимательно вслушаемся во все стихи и песни, которые Толкин встроил в повествование, поскольку они приоткрывают многие секреты книги, а в особенности – многое рассказывают о персонажах, которые их читают или поют. Если путешествовать с «Хоббитом» медленно и внимательно, то мы неизбежно обнаружим, что по окончании пути узнали столько же нового, сколько узнал Бильбо, по-иному, как и он, увидим мир и прозреем для чудес, которые не ожидали увидеть.