Литмир - Электронная Библиотека

Уже по завершению выступления, как говорится, краем глаза, он заметил восхищённые взгляды с трибуны. Особое внимание Гаврилова привлёк тот участок трибуны, где настоящий царь: сидел недалеко от своего «дублёра»?. Он был одет в зелёный костюм гвардейца Преображенского полка, и смотрел на происходящее перед ним широко открытыми глазами. Государь был молод, его знаменитые усы, ещё только пробивались над верхней губой. Самое главное, что привлекло внимание взгляд: не тот жёсткий и волевой, который он часто видел у артистов играющих его в кино, а открытый, можно сказать человечный и такое же лицо. Лицо восторженного, жизнелюбивого юноши. В данный момент он сидел и, не отрывая восторженного взгляда от происходящего действа, и о чём-то перешёптывался с неким пожилым мужчиной в парике. Когда-то у того, наверное, были утончённые черты лица, ну а по взгляду, до сих пор можно было сказать о не заурядном уме человека. Глядя на это, Юрий спонтанно решил разыграть в этакую рулетку — «иль грудь в крестах иль голова в кустах». Он, отточенным движением вложил в ножны катану и, проходя мимо трибуны гостей, легко перепрыгнул через перила. Стремительным движением, он оказался перед царём и пока ещё никто не опомнился, преклонил перед ним одно колено. Тем временем, руки Витальевича, уже протягивали рукояткой к царю меч. Все застыли, до сих пор не придя в себя, от такой наглости. Царь и не только он подскочили, со скамей, и его глаза, буравили наглеца взглядом из смеси испуга, и ярости.

— Государь! Дозволь присягнуть тебе лично! Клянусь, что я Гаврилов Юрий Витальевич и дети мои, будут верой, и правдой служить тебе, и твоему делу! Я жизни своей не пощажу, чтоб Россия под твоим руководством стала империей с выходом в моря! — На секунду задумавшись, пояснил. — Единственный мой минус в том, что если возникнет необходимость, буду спорить с тобой, или стараться другими способами донести своё мнение. Так буду поступать, не смотря на опасность опалы. Но всё это, только для пользы твоего дела. Моя же жизнь отныне в твоей власти! И только для служения тебе!

В ответ на такую дерзость: вокруг воцарилась полная тишина, даже гарнизонный оркестр перестал играть. Всё, замерев как заворожённые, ожидали развязки. Казалось, что в наступившей тишине было слышно, как за приделами крепости плещутся о берег, волны батюшки Доны. Царь очнулся первым — «быстро взяв себя в руки», широко улыбнулся. Его глаза загорелись радостно и самодовольно, точнее, с каким-то диким восторгом. Он неспешно вынул из ножен протянутый ему меч. Резко вскинул его вверх. Но не обрушил его на голову, склонившегося перед ним человека, а медленно коснулся им левого плеча, присягнувшего на личную верность (значит, Гаврилов не ошибся в том, что будущий император, благоговел перед рыцарскими орденами и первый орден Андрея первозванного, появился благодаря этому обстоятельству).

— Юрий Витальевич, я принимаю твою клятву верности! Служи мне так, как только что обещал! — При этом меч, описав дугу, коснулся и другого плеча. — Возьми своё оружие и рази им, всех недругов моих.

В этот момент из-за спины последнего царя, выглянул уже приезжавший в крепость юноша с нагловатыми манерами поведения. Он, как и все был в зелёном форменном кафтане европейского образца. И в данный момент, весь его вид говорил о бушующей в нём ревности. Он наверняка недоумевал, почему его кумир оставил жизнь этому наглецу. И прикидывал, не сделает ли Пётр, из него, себе нового фавора. И что ему тогда нужно предпринять: для устранения неожиданной, досадной помехи, возникшей между ним и царём.

Гаврилов в свою очередь, поднялся в полный рост, взял из рук царя возвращаемый ему меч и поцеловав его клинок, вложил в ножны. Пётр тем временем, цепко наблюдал, за каждым движением своего нового подданного. И когда тот, снова вытянулся перед ним, дружески хлопнул того по плечу и заговорил с ним, с добавлением русских крепких словечек.

— Вот шельма! Зело люблю таких! Только ты… мне сильно не перечь, а то, не посмотрю ни на что, и пошлю на дыбу. — С этими словами, он снова дружески похлопал Юрия по плечу.

— А рука то у него тяжёлая — Подумал Юрий, потирая плечо, когда царь перестал наглядно выказывать своё дружеское расположение.

— А Алёшка мне рассказал, как ты лихо его стреножил. Ух, ты, сук… сын, потом меня обязательно этому научишь. — Продолжил будущий самодержец.

— Как прикажешь государь. Отныне, я на твоей службе. Только прошу тебя об одном одолжении, сейчас по программе, у нас торжественный обед. Так после него, сможешь уделить мне немного времени. Мне нужно тебе кое-что показать — как у твоего подданного, у меня, от тебя, не должно быть больших секретов. Ну а другим, я думаю, их знать необязательно.

Пётр Алексеевич строго посмотрел в глаза собеседнику. Но он, не отвёл своего взгляда. Тогда светлейший князь положил правую ладонь на плечо Гаврилова и с силой стиснул его.

— Ассамблея говоришь, будет?! Это нам любо! Но, что за тайны такие, чтоб я их от другов своих скрывал?!

— От всех скрывать не надо. Возьми с собой тех, кому доверяешь — кто не предаст. — Юрий, смотрел Романову прямо в глаза. Не отводя в сторону своего взгляда. Хотя, царственная ладонь, сжимала как тиски, и инстинктивно хотелось избавиться от этого захвата, но он, даже не шелохнулся.

— Алексашко? поди, сюда. Живо! — Позвал царь Меньшикова. — Тут нам перед ассамблеей, кое, что хотят показать!

— Да, мин Херц! — Отозвался молодой человек, наконец сумевший совладать с нахлынувшей на него ревностью…

Глава 1

Три человека, бродили по подземным коридорам находящихся под музеем, шли как на экскурсии, заглядывая в каждую комнату, которые как на подбор были круглыми со сводчатыми потолками. Один из идущих впереди, держал факел, и вёл за собой своих спутников как настоящий экскурсовод, давая пояснения по поводу находящих в подземном хранилище вещей. Это был поджарый, молодой мужчина, (минимум лет на пять старше сопровождаемых им людей), на голову уступающий в росте самому высоком своему спутнику. И самым большим отличием от сопровождавших его людей была не, сколько камуфляжная одежда, сколько коротко стриженая причёска и отсутствие восхищения от вида богатств, лежащих в больших камерах.

Когда они вошли в зал полный сундуков с золотыми монетами, он, гордо с почтением сказал, указывая на них:

— Пётр Алексеевич, всё это я передаю вам. Будьте добры принять — это, наш вступительный взнос в государеву казну.

— Ты это где шельма, столько золота наворовал?! — Восторженно воскликнул тот, к кому молодой мужчина обращался по батюшке. Не отрывая взгляда от неожиданного подарка — Уж не беглый ли ты преступник — удачливый тать?! Не затребует ли тебя на расправу за твои былые грехи, кто ни будь из моих кузенов — правящих в соседних государствах, а вместе с тобой потребует и злато вернуть? Или не возьмёшься ли опять за былое. А?!

— Может по пути сюда, я и перешёл кому дорогу государь. Но только, это было далеко отсюда. А откуда это золото, я только тебе скажу, коли ты того от меня потребуешь. — По его устам пробежала пренебрежительная усмешка. — А для других золото не пахнет: поэтому нечего его происхождением интересоваться. Да и возвращать его, никому не надо — былые хозяева слишком далеко отсюда, чтобы додуматься здесь это богатство искать.

Пётр посмотрел в глаза говорившему человеку, смерил его придирчивым взглядом и зло, усмехнувшись, проговорил:

— Сие тайна страшная, говоришь?! Ну-ка, Алексашко, поди, воздухом подыши! А мы пока здесь, с моим новым подданным, с глазу на глаз потолкуем!

— Хорошо мин Херц, но чуть что, я рядом буду. — Меншиков в свою очередь одарил недоброй улыбкой мужчину в камуфляже.

Но царь, так зыркнул на него, что тот, стушевавшись, без слов поспешил на выход.

Когда шаркающие шаги Меньшикова, уходящего в полной темноте, стихли. Будущий император, буквально прожигая Юрия строгим взглядом, сказал:

2
{"b":"201817","o":1}