Но, видимо, судьба сегодня решила расставить все точки в летописи моей истории.
И я вздрогнул от ладони, опустившейся на мое плечо.
- Здравствуй, Джарван.
Я, нащупав рукоятки кинжалов, спрятанных под одеждой, резко обернулся.
- Хамдан. - выдохнул я, опуская руки.
Я смотрел на него не в силах отвести взгляда и тонул в море бушующих эмоций, затопивших все мое сознание.
- Хамдан. - попытался я зацепиться за его имя, словно утопающий за спасательный круг.
- Как ты думаешь, Джарван, Всевышний наверное превосходный шахматист?Посмотри какую комбинацию разыграл он.
- Я не понимаю…
- Когда-то давно ты был сокровищем моего сердца, но исчез для того, чтобы спустя столько лет похитить другое сокровище. Вполне материальное. Розовый бриллиант, Джарван. Зачем он тебе? Сколько заплатили тебе для того, чтобы ты обворовал меня?
- Это не я.
-Джарван, ты опять лжешь. - Хамдан обреченно покачал головой. - Взять его. - кинул он в сторону своим церберам.
И через мгновение, мои руки выкручивали, опуская перед ним на колени.
Хамдан, склонившись, одним безошибочным движением достал мои кинжалы.
- Когти Львенка. – он провел по острию и посмотрев на капельку выступившей крови аккуратно слизнул ее. – Нам надо побеседовать, не так ли?
Я не сопротивлялся. Я сам хотел этого разговора, пусть и в качестве обвиняемого. Но это будет мой шанс. И поэтому я спокойно позволил себя увести из отеля, краем глаза отметив того самого вора. Самодовольная улыбка победно осветила его лицо, когда мы встретились взглядом. Я горько усмехнулся, отмечая его самонадеянность.
***
Меня привезли в дом Хамдана и проводили в его кабинет. По пути туда я жадно разглядывал, отмечая знакомые детали и изменения, которые произошли за это время. Желание прикоснуться руками к знакомым предметам было неимоверно сильным. И когда меня привели в кабинет и нас оставили наедине, я, не удержавшись, огладил кончиками пальцев край стола, обводя затейливую вязь рисунка.
- Кофе?- Хамдан неторопливо шагнул к очагу, водружая турку на раскаленную решетку маленькой жаровни. Вода в турке почти моментально закипела и, сдвинув ее, он насыпал туда размолотый почти в пыль кофе, щедро добавив туда кардамон и сняв, разлил по маленьким чашечкам.
По кабинету поплыл густой насыщенный аромат, который подействовал на меня странно успокоительный образом. Я вдруг понял, что все закончилось. Странное нелогичное чувство завершенности наполнило меня, усмирив душу.
Я, вдохнув этот густой аромат, неторопливо рассматривал сидящего напротив меня человека. Отмечая, что с возрастом черты его лица стали жестче, суровые складки пролегли от крыльев носа к уголкам губ, словно эти губы давно не улыбались. Легкая морщинка, тонким штрихом застывшая между бровями выдавала то, что, как и раньше, он много работает. На висках поблескивали новые ниточки лунной седины, которая совсем не старила его, а напротив, скрадывала несколько лет, делая его как-будто моложе.
- Я не причастен к краже бриллианта. Я даже не знал, что ты решил купить его.
- Почему я должен поверить тебе, Львенок?
- Хамдан. - я придвинулся к нему. - Столько лет…
Он протестующее поднял руку:
- Не надо, Львенок. Не разочаровывай меня еще больше. Я слишком много знаю о тебе, чтобы поверить в эту игру.
- Что же ты знаешь обо мне? – прошептал я, чувствуя как сердце разрывают противоречивые чувства радости и боли.
- Ты вор, Львенок, один из лучших. Много побед на твоем счету и главная - это Звезда Соломона… Это сделало тебя почти легендой. Свести с ума самого осторожного человека, который, стараясь купить тебя, сам одел тебе его на шею… Я его понимаю. Тогда я еще помнил, насколько ты хорош. Но его труп напомнил мне, что ты хорош не только в постели. У тебя еще есть когти. И потом тебя уже ничего не останавливало. И ты, возникая то тут, то там оставлял свой призрачный след и сказки про белого духа, который, возникая из воздуха и прихватив себе что-то, вновь исчезает. Я очень любил слушать эти легенды, стараясь понять почему ты делаешь это. Но сегодня, Львенок, ты совершил ошибку.
Я слушал Хамдана, не отрываясь от его изгиба его губ, следя за красивыми плавными жестами его рук, и меня потихоньку наполняла тихая радость.
Алогичная, необоснованная и безостановочная она топила меня, заставляя улыбаться, и я чувствовал себя наполненным теплым трепетным счастьем.
Что бы не разделяло нас, какие преграды бы Всевышний не поставил, какой бы дорогой он меня не вел, но я пришел к нему. Через боль, через страх, через унижения, через любовь и потери.
Я стянул с руки фенечку, принадлежащую Игорю и протянул ее Хамдану. Он, споткнувшись на полуслове, вопросительно посмотрел на меня.
- Я убил его из-за этого. - улыбнулся я ему. – Хочешь расскажу?
Я подгреб к себе одну и множества подушечек и сполз с ней на пол, устраиваясь у его ног. Откинув голову на его колени, закрыл глаза и начал с той самой минуты как провожал его самолет. Я чувствовал, как в душе словно тает комок стылого снега ,выходя наружу словами и горячими дорожками слез.
Я рассказывал, чувствуя как его пальцы сначала робко и не хотя зарываются в мои волосы, как они застывают в ласке, как они вздрогнув снова начинают перебирать мои локоны. Понимая, без слов понимая, что принимает его душа, чему верит, что вызывает в ней протест и боль. Я отдавал ему себя на откуп, без оговорок и без сожаления. Я верил вот так до конца. Закончив, я замолчал.
Поймав его пальцы, я притянул к губам и, слегка касаясь их поцелуями, ждал. Ждал его шага навстречу. Мой путь к нему, к его доверию, к его любви будет долгим и не простым, но я готов. Но, если он сделает мне шаг навстречу, этот путь станет короче. И его пальцы слегка сжали мои, отвечая…
-Львенок…
