Литмир - Электронная Библиотека
A
A

В последний раз, когда я знакомилась с мужчиной в баре и позволяла ему проводить себя до дома, он блеванул на мою юбку и оросил мое лицо слезами, от которых шел запах пива. Затем он прошелся по мне словесным поносом и потребовал, чтобы я вернула ему деньги за напитки, которые он мне купил. Нечто подобное со мной уже случалось. Парни, которые не ладили со своими пенисами, мужчины постарше, считавшие, что двух секунд поглаживания в качестве прелюдии достаточно, симпатичные на лицо ребята, превращавшиеся в недоделанных грубиянов, как только дверь за ними закрывалась.

Самым лучшим вариантом стало воздержание – своеобразный вызов, который я бросила себе и который постепенно превратился в привычку. До встречи с ним в «Сладком рае» у меня не было мужчин три года, два месяца, неделя и три дня. И вот тогда мне не стало покоя от мыслей об этом незнакомце, чьего имени я даже не знала, и желания секса. Каждый встреченный на улице мужчина мог поймать мой взгляд, и мое влагалище сжималось, словно пальцы, обхватывающие бутон. Соски чесались от постоянного трения с лифчиком. Трусики бесконечно натирали клитор, вызывая желание гладить эту маленькую пимпочку снова и снова, и не важно, когда и где я находилась.

Я сгорала от желания.

В моих встречах с мужчинами никакой любовью не пахло. Их цель была либо заполнить пустоту внутри, либо развеять хандру, если я – пусть даже такое случалось редко – не могла справиться с ней сама. Я шлялась по барам, вечеринкам, паркам в поисках мужчин, которые могли составить мне компанию на несколько часов и помочь от всего отключиться. Секс стал выбором, который я сделала, чтобы облегчить боль внутри. Я знала, почему так жила. Знала, почему внешне выглядела как училка, а поступала как шлюха.

До недавнего времени это не имело значения. Я встречалась с мужчинами, которые могли меня рассмешить, заставляли вздыхать, и лишь единицы доводили меня до оргазма. До недавнего времени на моем пути еще не встречался мужчина, мысли о котором не покидали бы меня ни на секунду.

Я пребывала в таком состоянии две недели, но на моей концентрации оно не сказалось, правда скорее в силу привычки, а не благодаря сознательному волевому усилию. Работа не страдала лишь потому, что я всегда ладила с цифрами. Зато страдало все остальное. Я забыла отправить счета по почте, взять одежду из чистки, забыла ставить будильник.

Весенние дни все еще быстро сменялись ночами, иногда уже становилось темно, когда я возвращалась домой с работы в автобусе. Я сидела скрестив ноги на своем привычном месте в конце салона, кейс и аккуратно сложенное пальто лежали на моих коленях. Я смотрела в окно и представляла его лицо, воскрешая в памяти запах его дыхания. Автобус шумел, и, пользуясь этим, я стала себя возбуждать.

Сначала, в унисон глухим ударам колес об асфальт, возникло слабое напряжение в мышцах таза. Моя киска набухла. Клитор превратился в маленький твердый узелок, раздразненный узкой полоской мягких трусиков. Бедра, скрытые пальто и кейсом, сотрясались на пластиковом сиденье. Никто, глядя на меня в эту минуту, на мои чинно сложенные на коленях руки, не догадался бы о том, чем я занимаюсь.

Серебристые полоски света уличных фонарей стремительно перемещались с моих колен по телу, оставляя позади себя темноту, через минуту озарявшуюся новой полоской света. Я стала синхронизировать свои движения с лучами света.

В животе возникло приятное напряжение. Я задерживала дыхание, со свистом выдыхая воздух через полураскрытые губы, когда начинали гореть легкие. Я смотрела в окно, но ничего не видела за ним, кроме возникающего и пропадающего в стекле отражения своего лица, и представляла, что он смотрит на меня.

Я впилась пальцами в кожаный кейс на коленях. Мои ступни двигались вверх-вниз, вверх-вниз, прижимая бедра друг к другу, слегка, но методично натирая клитор. Мне ужасно хотелось себя коснуться, круговыми движениями пальцев погладить твердый бутончик, засунуть пальцы внутрь и ласкать себя, пока ехал автобус, но я удержалась. Я двигала ногами и сжимала бедра и с каждым новым фонарем была все ближе к оргазму.

Мое тело, вынужденное сидеть ровно, дрожало от желания извиваться. Я никогда прежде этим не занималась – этот скрытый от посторонних глаз танец, приближавший меня к экстазу. До этого я мастурбировала дома одна, в ванной или в постели, и тогда все мои действия были направлены только на одно – избавиться от сексуального напряжения. Здесь, сейчас я занималась этим почти против воли. Мысли о нем, покачивания автобуса, мое сексуальное воздержание – все это и привело к тому, что мое тело горело огнем, который мог потушить только оргазм.

Пот струился у меня по спине, стекал между ягодиц. Он слегка щекотал кожу, вызывая ощущения языка, меня лизавшего, стремительно приближая меня к грани, разделяющей земное и неземное удовольствие. Мое тело напряглось, и вместе с ним напряглось влагалище. Впившиеся в кожаный кейс ногти прочертили на нем тонкие полоски. Мой клитор конвульсивно дрожал, пронзая меня тысячами молний чистейшего экстаза.

Я тряслась в тишине, привлекая к себе внимание меньшее, чем если бы чихнула. Мой пресекающийся вдох превратился в кашель, на который почти никто не отреагировал. В следующую секунду меня охватила расслабленность, и, обмякнув, я привалилась к спинке сиденья.

Автобус остановился. Я сфокусировала взгляд. Моя остановка.

Я поднялась на дрожащих ногах, точно зная, что от меня исходит запах секса, как если бы от меня исходил запах духов, но никто как будто ничего и не заметил. Я вышла из автобуса в весенний туман, подняла лицо к ночному небу, позволяя каплям воды целовать меня, не заботясь о том, что волосы липнут к голове и стала влажной блузка.

Я довела себя до оргазма в общественном транспорте, видя перед глазами его лицо и не зная его имени.

К добру ли, к худу ли, но, доведя себя в автобусе до оргазма, я немного избавилась от сексуальной неудовлетворенности. Вернулась четкость мысли, колонки цифр с плюсами и минусами обрели былую ясность. Я с головой окунулась в работу, справилась с несколькими большими счетами Боба Хувера, которому сейчас было не до минетов с секретаршей мистера Флинна во время обеденного перерыва.

Я не возражала. То, что я была нагружена работой, для меня было даже хорошо – так у меня появлялся шанс подтвердить, что я не напрасно ем свой хлеб, занимая угловой офис и имея больше отпускных дней. Это означало, что мне не нужно было ломать голову над причинами, вынуждавшими меня задерживаться в офисе допоздна, и чтобы не выбирать между тем, возвращаться ли мне в пустой дом или отправиться в какой-нибудь бар у мясного рынка и испытать свою силу воли.

– Секс, – объявила Марси в комнате для обеда, – похож на этот шоколадный эклер.

Мне она принесла пончик, обсыпанный сахарной пудрой.

– С кремовой начинкой, после которой начинает подташнивать?

Она округлила глаза:

– Каким сексом, черт возьми, ты занимаешься, Элли?

– В последнее время никаким.

– Я в шоке. – Ее голос меня в этом не убедил. – Впрочем, чему удивляться при твоем-то поведении.

У Марси, конечно, пышные волосы и склонность к ношению одежды, подходящей для проститутки, но она меня смешила.

– Ну тогда объясни мне, в чем сходство эклера и секса.

– И то и другое вызывает невероятный соблазн, заставляющий позабыть обо всем остальном. – Она слизнула с верхушки шоколад. – Он вызывает удовлетворение и радость оттого, что ты ему все-таки уступила.

Я чуть откинулась на стуле, продолжая смотреть на нее.

– Я так понимаю, вчера ночью ты уступила этому соблазну?

Она состроила насмешливо-невинную гримасу, а я кое-что поняла. Она мне нравится.

Марси взмахнула ресницами.

– Кто, такая кляча вроде меня?

– Ну да. – Я положила пончик обратно в коробку и схватила последний эклер. – И ты просто умираешь от желания поделиться со мной, как все было. Так что лучше не теряй времени и начинай делиться – а то как бы кто-нибудь не зашел, иначе придется в темпе менять тему и говорить о делах.

3
{"b":"219220","o":1}