—
Найти тебя было просто,
—
сказал
Фриц.
—
В
конце концов, имя твое я
знал.
— Но в городе, наверное, тысяча девушек по имени Айя — нахмурилась она.
— Если точнее — тысяча двести, — поправил ее Фриц с
усмешкой.
В этот момент еще один воин в роботизированных доспехах повалился на землю и задергался в «предсмертных судорогах». Бой набирал обороты. Футбольное поле уже было усеяно «погибшими». Моггл сновал по его периметру и практиковался, снимая летящие в воздухе резиновые пули. Похоже, он полностью оправился после пребывания в ледяной воде.
О себе Айя такого сказать не могла. Сидя рядом с Фрицем в расцвеченной солнечными пятнышками тени под деревом, она все еще ощущала легкий озноб. Казалось, лекарство преображает ее болезненную дрожь в амбиционное волнение. На счастье, Фриц не сводил глаз с поля боя.
— Однако я знал, что ты была на вечеринке с компанией «бомбил реноме», — продолжал свой рассказ Фриц — И проверил рейтинги лиц за ту ночь. Некто по имени Йосио Нара неведомым образом превратился в Йосио-сэнсэя.
Айи вздрогнула. При звуке имени Йосио у нее в мозгу словно сработала сигнализация.
— Но каким образом ты ухитрился связать его со мной?
— Я прокрутил ссылки и поискал имя Айя.
— Ты можешь такое проделывать? А я считала, что разговоры — это из области частной жизни! Правда, это был даже не разговор… Я просто вместе с остальными целый час скандировала его имя. Но все-таки!
— Нет-нет, ты права. Городской интерфейс, конеч
но,
ни за что не покажет того, что именно ты говорила, — заверил Фриц — Но наш город не обеспечивает полной тайны частной жизни. Интерфейс специально разработан для публичности, для слежки за связями между людьми, за их спорами и так далее. Каждому позволено прослеживать мелькание любого лица вплоть до первоисточника — в особенности если мельканий много. А ты была единственной Айей, повторившей имя Йосио Нары три тысячи раз за ту ночь.
— Ох! Не называй больше это имя, — с тоской проговорила Айя и вздохнула. — Да. Я о таком не знала. Мой брат изучает ссылки и перепосты часами, но мои сюжеты так редко вызывают обратную связь, что их трудно заметить.
— Твой брат знаменит?
Айя кивнула и грустно ответила:
— Очень. Наверное, именно поэтому он такой сноб. Он считает мои сюжеты тупыми.
— Это не так. История насчет подземных граффитчиков была прекрасна.
— О-о… Хм… Спасибо.
Айя почувствовала, что краснеет. Она была потрясена тем, что Фриц и в самом деле просмотрел ее канал.
— Но это просто детские глупости. Сейчас я работаю над более серьезным сюжетом. Смогу прославиться! Насчет одной тайной группировки. Они…
Фриц предостерегающе поднял руку.
— Если это тайна, то лучше мне не говори. Я не большой умелец хранить тайны.
— Я знаю. Из-за твоей…
Айя чуть было не показала на голову Фрица. Это было странно. До сих пор из тех, кому делали операции на головном мозге, Айя была знакома только с так называемыми пустоголовыми красавцами и красотками, но Фриц совсем не казался ей пустоголовым.
— А какое отношение честность имеет к хранению тайн? — спросила она.
— Абсолютная честность избавляет человека от любых обманов, — произнес Фриц таким тоном, словно процитировал кодекс. Наверное, он эту фразу произносил
уже
миллион раз. — Я не способен лгать, не способен иска
жать
правду, не способен делать вид, будто мне что-то неизвестно, если я об этом знаю. Меня даже нельзя пригл
ашать
на вечеринки с сюрпризами, иначе я все сюрпризы выдам.
Айе стало ужасно смешно.
— Но ведь тогда… все становится не таким удивительным?
— Ты сильно удивишься тому, насколько часто все становится куда более удивительным.
— Хм… — Айя перевела взгляд на игровое поле, гадая, сколько же секретов она сохраняла каждый день. — Значит
, ты
ничего не можешь скрыть. Честно говоря, это не
много
страшновато.
Фриц посмотрел на нее удивленно и спросил:
— Страшновато для меня? Или для остальных?
От
его
взгляда Айю зазнобило. Она снова почувствовала
, что
краснеет. По спине у нее побежали мурашки. Нет, ею честность действительно пугала ее! В голове у не
е вертелась
масса вопросов, которые мучительно хо
телось
задать,
но Айя не была уверена, выдержит ли ответы. Например, зачем Фриц пришел к ней и что он думал о
том,
насколько у него с ней разные амбиции.
— Я тебе нравлюсь? — спросила Айя.
— Неужели я так старательно это скрывал? — рассмеялся Фриц.
— Да нет, похоже. Но это так непонятно… потому что ты такой знаменитый, а я… я почти никто! К тому же я уродка, и ты меня то и дело видишь кошмарно одетой или перемазанной в грязи. А еще… еще при нашей первой встрече я тебе наврала насчет моего носа!
Выпалив все это скороговоркой, Айя в ужасе умолкла, гадая, откуда у нее взялись эти слова. Они просто вырвались у нее, вылетели, словно пузырьки из открытой бутылки шампанского.
— Ой-ой-ой! — изумленно проговорила Айя, — Эта твоя абсолютная честность заразная, что ли?
— Иногда — да, — с усмешкой ответил Фриц. — Неожиданный плюс, так сказать.
Айя снова покраснела и отвела глаза. Она посмотрела на игровое поле. Теперь там осталось всего несколько воинов-малышей в доспехах. Они колотили друг дружку пластиковыми мечами и топориками.
—
Но почему я тебе нравлюсь?
Фриц наклонился и взял Айю за руку. От волнения у девушки сжалось сердце. Она словно опять оказалась под водой и была вынуждена задержать дыхание.
— Когда я впервые увидел тебя возле дома, где проходила вечеринка, ты была чем-то занята. Я увидел, как ты сосредоточена. А потом у тебя капюшон откинулся, я подумал: «Ох, какая она отважная — разгуливает с таким ужасным носом».
Айя в отчаянии застонала.
— Но я вовсе не отважная. Я просто родилась с таким носом. Так что я погрешила против правды, сказав тебе, что делала пластику.
— Верно. Но к тому времени, когда я понял, что это так, я успел узнать о тебе кое-что еще.
— То, что я ничтожество и живу в интернатской общаге? — спросила Айя. — И что я обманываю людей насче
т
своего огромного носа?
— Что ты прокрадываешься на вечеринки технарей
и
про
изводишь подводные спасательные операции. Что ты делаешь потрясающие сюжеты, хотя они и не повышают рейтинг твоего лица.
— Что верно, то верно — Айя вздохнула. — Мои сюжеты просто жуть как хороши.
— Но они действительно хороши, — пожав плечами, проговорил Фриц. — Просто они слишком интересны.
— Не понимаю, — взглянув на него, сказала Айя. — Если они так интересны, почему же никто ими не интересуется?
Айскрины в глазах Фрица сверкнули.
— Ты в последнее время смотрела канал Наны Лав? Она выбирает себе наряд для «Бала тысячи лиц». Сегодня
речь
идет
о шляпке: «Эту надеть? Или ту?» В итоге, семьдесят тысяч проголосовавших, да еще на сотне других каналов — комментарии.
У Айи от удивления вытянулось лицо. Нана была урожденной красавицей, одной из очень немногих лю
дей,
которым пластическая хирургия не была нужна даже в эпоху Красоты. Вот почему она была второй по счету знаменитостью в городе.
— Это не считается. Нана-тян может быть интересной, даже ничего не делая.
— А ты не можешь? — улыбнулся Фриц.
Айя посмотрела в его огромные глаза. Впервые за все время она не оторопела, глядя на него. Казалось, какой-то барьер между ними рухнул.
И вдруг Айя поняла, о чем действительно хочет спросить его.
— Каково это — быть знаменитостью?
— Ничего особенного… — Фриц пожал плечами. — За исключением того, что все больше людей вступают в мое общество. А потом, через неделю, уходят.
— Но до тех пор, пока Общество абсолютной честности так не прославилось, тебе никогда не казалось, что тебе чего-то не хватает? Ну, смотришь на город и чувствуешь себя невидимкой? Или смотришь чужие каналы и чуть не плачешь, потому что ты знаешь все эти имена, а тебя не знает никто? И тебе кажется, что ты можешь исчезнуть, потому что никто о тебе ничего не слышал?
