— Вы предполагаете, что он имеет какое-то отношение к его устройству? И почему вы так долго тянули? Прошло же больше полугода.

— Какой смысл в нерасшифрованном тексте? Наши люди всё это время пытались его разобрать.

— Ну что он за человек?! С виду обычный мясник, а копнёшь глубже, то вопросов оказывается намного больше, чем ответов. Кстати, вы не в курсе, какие о нём ходят слухи? Может, народная молва что-то интересное нам поведает?

— Слухи ходят самые разнообразные и классифицируются от бреда до полного бреда.

— В самом деле? Любопытно. Поведайте мне самые бредовые.

— Таков всего один слушок. Поговаривают, что Эрик — это земное воплощение древнего греческого бога войны Ареса, он же Марс у римлян. Дескать он вселился в парня, когда того прибили убийцы, и с тех пор это не маленький мальчик, а древний бог.

— Действительно, бред. Человек он, конечно, поразительный, но всего лишь человек. А откуда пошла эта байка?

— Вы будете удивлены — от ордена тамплиеров.

— Да, я тоже чуть не потерял дар речи, когда услышал это от Великого магистра.

— И что, он уверен в этом?

— Нет, конечно нет. Это всего лишь предположение. Однако, по моему мнению, де Плессье очень этого желает.

— Почему? Какая ему выгода?

— Ну как же — древний бог, некогда выступивший как конкурент истинному Богу, теперь принял католичество и совершает великие богоугодные дела. Сердца многих людей заденет подобная новость. Да и теологически будет очень выгодно. Главное, не давать никаких официальных комментариев. Пусть это будут только слухи.

— Да уж. Слухи. Что-то уж больно много об одном живом человеке странных слухов и легенд. У меня устойчивое впечатление, что мы играем с огнём, очень опасным огнём. Но не это страшно, а то, что мы о нём ровным счётом ничего не знаем — лишь разрозненные кусочки противоречивой информации, которые взаимно исключают друг друга. Вот вы говорите, правитель Эдессы отзывается о нём как об очень образованном человеке. Верно?

— Безусловно.

— Сколько он там убил мирных жителей, пока грабил караваны?

— Тысячи. Но все свидетели были случайными и видели его лишь издалека.

— И как это связать? Один из самых образованных людей самостоятельно занимается такими делами? Вы видели хоть одного учёного монаха, который рвался выпустить кишки иноверцам только за то, что у тех есть чем поживиться?

— Вы считаете меня недостаточно учёным? — Гонорий потупил взгляд и чуть покраснел.

— Но ты… а ведь ты прав. Мы совершенно упустили из вида эту деталь.

— Я ей пренебрёг, так как она не может быть верной. Он слишком самостоятелен. Я же служу святой церкви, а он — никому.

— Вы замечательно поработали. Возвращайтесь в Боспор и продолжайте в том же духе. Поработайте с его женой, может, она прольёт свет на эту ходячую мистификацию.

Гонорий поклонился и тихо удалился, прикрыв за собой дверь, а Иннокентий остался сидеть в кресле и с задумчивым видом крутить в руках ножик из странного железа.