Убийца действительно оказался шофером-дальнобойщиком Питером Сатклиффом. На дверце грузовика было написано название компании «Кларк транспорт». Проживал Сатклифф в Бредфорде на улице Гарден-Лайн, № 16. Перед домом были ворота, сваренные из стальных прутьев, а к двери вели ступеньки.

Бывали в истории случаи, когда психодетективы мысленно видели не только убийцу, но и картину преступления. Бизнесмен Калвен Шилменг из американского города Бостона, вернувшись домой, нашел в гостиной труп своей жены. Детективы Димо Море и Том Мотт не могли четко определить убийцу. Тогда они обратились к психодетективу Нэнси Маертзетли, которой показали фотографию погибшей. Нэнси прикоснулась к ней кончиками пальцев и стала рассказывать, что случилось с женщиной в последний день ее жизни.

«Лионетта улыбается, встречая кого-то в дверях гостиной. Обнимает его. Но это не любовные объятия, а приветствие, напряженное, она догадывается, что он пришел просить денег. Они идут на кухню. Он просит денег на алкоголь и наркотики. Она разговаривает с ним так, как матери с непослушными детьми, теряя терпение. Он хватает нож. Сначала пытается напугать ее, но, озлобившись сверх меры, наносит удар за ударом. Лионетта знала убийцу. Мне кажется, она даже ухаживала за ним, когда он был маленьким. Убийца, возбужденный, окровавленный, садится в пикап к знакомому мужчине, сидящему за рулем».

Нэнси по просьбе детективов дополняет свой рассказ сведениями о том, что убийца постоянно меняет работу, человек в машине его компаньон, оба они принимают наркотики. Читая список подозреваемых лиц, Нэнси остановилась на Алене Финке, племяннике убитой. Все говорили, что он был очень дружен с тетей. В список подозреваемых его внесли на всякий случай. Когда Алена арестовали, он сразу признался, что убил тетю за то, что она отказалась дать ему деньги на героин.

Одним из самых известных послевоенных психодетективов был Питер Харкос, чье имя не сходило со страниц газет.

У нас, в закрытом обществе, такой человек был бы даже не допущен к работе следователя. В лучшем случае, как Вольфу Мессингу, ему разрешили бы выступать на эстраде со своими психологическими опытами. Единственное, что роднит Харкоса и Мессинга, – это отношение к нему журналистов и под их влиянием массы людей. Одни считали его «человеком, для которого не было тайн», другие – мошенником.

Чтобы положить конец кривотолкам, американский телекомментатор Френк Эдвардс предложил Харкосу участвовать в телевизионном эксперименте, суть которого была ему неизвестна. Харкос согласился. Перед телекамерами Эдвардс передал ему записную книжку, принадлежавшую девушке, которая исчезла за два года до этого. Харкос озабоченно нахмурился, подался вперед и схватил себя за горло: «Она мертва. Она задохнулась, потому что в ее горле была кровь. Он схватил ее сзади и ударил чуть выше уха. Она упала. Он испугался, сбросил тело в глубокий ров за мостом и уехал. Это было убийство». Впоследствии Харкос сумел восстановить детали преступления, которое произошло ночью на безлюдной дороге, даже описал приметы убийцы, абсолютно точные, вплоть до шрама на руке.

Настоящее имя Харкоса было Питер ван дер Гуркос, он родился в голландском городе Додрехте. Свой необычный дар применил для разоблачения гестаповских агентов, когда в конце войны стал помогать голландскому движению Сопротивления. При его содействии восстановились очень многие семьи, члены которых пропали без вести или были депортированы немцами.

В 1948 году экстрасенс раскрыл тайну исчезновения Виолы Вайнденгрен из шведского города Хелыума, которая была убита отцом. После этого Гуркос переехал в США, изменил фамилию на американский манер и стал специализироваться на расследовании нераскрытых убийств. Можно привести немалый список его удачных разоблачений преступников. Основав небольшую компанию, он даже подсказал компаньонам, где находится заброшенный, но все еще богатый золотом прииск в Арканзасе.

Как и Вольф Мессинг, он не мог понять, каким образом получал сведения во время своих расследований. Сказал лишь, что, если Бог наградил его этим даром, он с благодарностью использует его. Иногда Харкос ошибался. И сам не отрицал этого. Но в целом процент удачных расследований был очень велик – более восьмидесяти.

Как уже упоминалось, с успехом занимался ими в довоенной Польше и юный Вольф Мессинг. Его имя и сейчас широко известно за рубежом, однако у нас в стране способности Мессинга оставили почти без внимания, не использовали его дар в криминалистике.

Ныне в России появилось немало экстрасенсов, предлагающих свои услуги для поиска пропавших людей и скрывающихся преступников. В открытых источниках информация об этом не появлялась, и журналист Сергей Демкин приводит рассказ своего друга, полковника в отставке, о применении ясновидения в современной криминалистике.

«Раньше, при советской власти, не могло быть и речи об использовании экстрасенсорных способностей отдельных лиц в розыскной или следственной практике. Все, что выходило за рамки ортодоксального материализма, считалось буржуазной лженаукой, которой не место в работе правоохранительных органов. Только в годы перестройки „на общественных началах“ в порядке эксперимента, но уже под неофициальным крылышком НИИ МВД стали заниматься мысленным сыском (уверен, что толчком к этому послужили не столько удачные эксперименты Вольфа Мессинга, сколько развитие целой серии таких лабораторий на Западе. – В. С.).

В группу входили две женщины и мужчина, собирались они в неприметном здании, попасть в которое можно было только по специальному пропуску. Доверенный сотрудник НИИ описывал группе конкретную ситуацию. «Сенсы» начинали излагать поступающую к ним информацию, перебивали друг друга, уточняли детали. Постепенно из обрывков их сведений складывалась общая картина, пусть и незавершенная, но общий смысл установить было можно.

Одним из первых реальных дел этих психосыщиков было выяснение обстоятельств гибели одного гражданина в Ялте. По черепу покойного они установили, что причиной смерти была неосторожная езда на велосипеде. Убийство категорически отрицалось. Был назван возраст покойного, описана его внешность и даже приведены вехи биографии.

В другой раз разыскивался изготовитель фальшивых документов. Все, чем располагал МУР, – это несколько удачно подделанных паспортов и удостоверений. Ясновидцы уверенно назвали поселок в Подмосковье, где жил преступник, указали его приметы и круг знакомств. Задержание его стало делом техники.

Расстояние для психосыщиков не играло роли, им показали фотографию матерого преступника, ускользнувшего от наблюдения, и попросили установить, где он может быть. В ответ был назван город на Северном Кавказе.

Однажды в Москве было совершено зверское убийство. На месте преступления обнаружен обрывок письма, предположительно написанного убийцей. Обрывок показали психодетективам. И они по нему назвали город в Сибири, где живет преступник, улицу, дом, описали квартиру и его самого. Даже после того, как убийца предстал перед судом, никто не решился доказать высокому начальству, что главную роль в раскрытии «висяка» сыграли экстрасенсы».

Когда забуксовала перестройка, эту спецгруппу распустили. То ли не до нее было, то ли экстрасенсы могли обнаружить целую серию заказных убийств, раскрытие которых не входило в интересы определенных кругов. Это могло случиться только в коррумпированном государстве, где не работают законы, где не до заботы о людях – страсти кипят вокруг создания личного благополучия. Ныне Вольф Мессинг представлял бы большую опасность, чем во времена, когда его деятельность ограничивалась психологическими опытами. Сейчас было бы труднее удержать его эмоциональную натуру, готовую вступиться за установление истины. Начальство знало, что Мессинг ведает немало о его незаконных действиях, но было уверено, что он будет вечно благодарен ему за спасение жизни. «Не завидуйте мне», – говорил Мессинг, подразумевая свои способности знать не только будущее людей, но и их настоящее и прошлое.