Финальный занавес опустился над сценой битвы сразу же, как только она началась, будто можно было сделать эту короткую историю еще короче. Не то чтобы это было похвальбой, но наших сокрушительных наступательных заклинаний оказалось более чем достаточно, чтобы управиться с жалкой разбойничьей шайкой.

«Уф… эй,» — пробурчал Гаури после того, как развеялся угар очень быстрой битвы. Мечник одиноко стоял за нашими с Амелией спинами, с удрученным видом ковыряя мечом землю. Амелия же была слишком занята, позируя с героическим видом, чтобы это заметить, так что обернулась только я.

«В следующий раз, когда нам выпадет шанс накрутить бандитам хвосты,» — попросил Гаури, — «Не могли бы вы оставить хоть одного для меня?»

Я быстро и твердо ответила: «Нет.»

Амелия и я вовсе не собирались ждать, пока Гаури войдет в курс дела. Парень обычно возится достаточно долго даже с завязыванием шнурков по утрам. Кроме того, я собиралась с огоньком порасспросить этих ничтожных бандитов на предмет местонахождения их сокровищ.

Я схватила ближайшего мошенника за шиворот и сорвала его дешевую маску. Человек, с которого я стащила личину, оказался очень непохожим на бандита. Он не был уродлив, как типичный сказочный злодей с бородавчатым носом — но, давайте не будем питать иллюзий, красавцем он тоже не был. Он оказался просто очень обыкновенным.

«Эй!» — взвыла я так угрожающе, как только могла. — «А ну, просыпайся!» Я несколько раз тряхнула его за шкирку, потом его веки затрепетали, и он открыл глаза.

«Ух… ммм?» — он издал стенание, затем последовало «Ой-ёёёёёё!»

Я могла бы порассказать, как он пытался удрать куда подальше, пока не выдохся окончательно. Видите ли, детки, если наезжаешь на Лину, то недолго и обделаться.

«С-стой!» — заикаясь, выкрикнул он. — «Пожалуйста! Я не хочу умирать!»

Я захохотала так демонически, как только могла. «Сокровища в обмен на твою жизнь, будь любезен.»

Это были те самые слова, с которыми он и подобные ему жалкие подонки крали деньги у невинных жертв. Ну и как тебеэто нравится, ты, вороватый гаденыш?

«Э-это несправедливо,» — захныкал бандит. — «Как ты можешь быть такой жестокой?»

В исполнении разбойника это прозвучало особенно смешно.

«Ишь как запел, когда дошло до обсуждения наших моральных устоев!» — я разразилась на него бранью. — «Даже не думай об этом! Лучше расскажи-ка, где вы припрятали свой тайничок!»

«Простите.» — откуда-то сзади прозвучал голос. — «Не будете ли вы так любезны отпустить этого джентльмена?»

«Чё — ?!» — выпалила Амелия, когда мы вместе развернулись на каблуках.

На нас спокойно смотрела скрытая тенью дерева женщина.

Бандит, которого я допрашивала, внезапно выкрикнул: «М-мисс Мазенда!»

Она выглядела лет примерно на двадцать и носила легкое белое одеяние, которое выгодно подчеркивало ее светлую кожу. Ее длинные волосы и яркие губы были одинаково блестящими, алыми, полными живого очарования.

Она была из тех женщин, которых влюбленные по уши парни называют «несравненная красавица». Внезапно в моей голове возникла картинка, на которой эта леди неспешно угощалась вкуснейшим, замороженным с фруктами шербетом на склоне белоснежного горного пика.

«Я не хочу, чтобы кто-нибудь здесь пострадал.»

«Госпожа,» — встрял бандит. — «Мы попали в передрягу, он нас в это втравил, и — …»

«Я не с тобой разговариваю,» — перебила его Мазенда. Прервав поток слов разбойника с начальственной легкостью, она снова обратилась к нам: «Хоть они, похоже, бесполезны, но все-таки они у меня на службе. Не могли бы вы сделать мне одолжение и отпустить их?»

Она что, шутит, а?

«Ты что, действительно ожидаешь, что мы на это согласимся?» — спросила я, поднимая бровь.

Мазенда в ответ отрицательно покачала головой, на ее губах появилась кривая усмешка. «Нет,» — просто сказала она, совершенно не раздосадованная. — «Хмм… итак, что нам с этим делать? Я устала от формальностей. Давайте договоримся, не отвлекаясь от дела.»

Говоря это, она решительно шагнула вперед.

Этого оказалось достаточно, чтобы Амелия, Гаури и я приготовились к бою. Амелия отскочила далеко назад, в то время как рука Гаури легла на рукоять меча. Что до меня, то я отпустила бандита, которого допрашивала, и начала произносить заклинание.

Внезапно вершины деревьев резко вздрогнули. Мгновением позже на нас обрушился ливень из листьев, наполнивших воздух и почти полностью занавесивших нам обзор.

Все, что я успела сделать — это пискнуть «Ой?!»

Я почувствовала присутствие где — то над нашими головами, и глянула вверх. Мазенда парила высоко в воздухе, все с той же кривой усмешкой, застывшей на ее губах. Она держала в своей руке камень.

Она что, собирается забросать нас камнями? Интересно, подумала я, очевидно, она произносит нечто вроде ответного заклятья. И тут она швырнула камень, но не в меня, а на землю под моими ногами.

Я немедленно отреагировала, отпрыгнув в сторону. Но вскоре я поняла, что это была плохая идея.

ВЖИГ!

Меня ударил бледный разряд молнии. На некоторое время мои конечности поразило вызывающее онемение, покалывающее ощущение.

По крайней мере, его действие не продолжалось долго. Я быстро пришла в чувство, но все еще не могла понять, какой фокус собирается выкинуть эта женщина. Я скороговоркой произнесла заклинание.

«Эльмекиа Лэнс!» — выкрикнула я, и высвободила магию в ее направлении…

… Вообще-то, не совсем.

В голове сделалось абсолютно пусто. Это было, как будто внезапно выключили свет, и все переполненные энергией вспышки мыслей в моем мозгу неожиданно погасли.

«По-видимому, ты — предводитель этой маленькой компании,» — ядовито отметила Мазенда, ее манерно растягиваемая речь доносилась откуда-то из-за плотной завесы дико кружащихся в танце листьев. «Итак, поскольку последнее время меня одолевает скука, то я решила сделать тебя своей новой забавой. Если победишь меня, то сможешь восстановить силы. Приходи в деревеньку «Косматая грива», если мое предложение тебя заинтересовало.»

Сверху обрушился еще один шквал из листьев, их яростный шелест заполнил весь лес. Затем снова сделалось тихо и мирно, как прежде, будто ничего и не было.

На месте битвы стояли только ошарашенные Амелия, Гаури и я. Понятия не имею, каким образом, но разгромленная шайка разбойников исчезла вместе с Мазендой — все было, как будто мы с самого начала с ними не сталкивались.

«Аргх!» — зарычала я, схватившись за виски руками. Ощущение было, словно внутри моей черепной коробки катается грецкий орех. Что, черт побери, эта женщина со мной сделала?!

«Они исчезли,» — не веря собственным глазам, выдохнула Амелия.

«Лина?» — позвал меня Гаури, вложив меч в ножны. — «С тобой все в порядке?» Когда он шагнул ко мне, что-то слегка оцарапало его ногу.

«Что это?» — спросил он, наклонившись к земле. Из дорожной грязи торчала длинная алая игла, тонкая, блестящая в лучах солнца. Гаури нагнулся и выдернул ее из земли; и в то самое мгновение, когда он это сделал, игла потеряла жесткость и свесилась с его пальцев, как струна.

«Это же волос,» — объявила Амелия со своей обычной командирской интонацией, в которой сейчас не было никакой необходимости. — «Наверное, его оставила та женщина, Мазенда.»

Нескольких быстрых взглядов оказалось достаточно, чтобы найти еще четыре иглы, всаженных в грязь вокруг меня. Вместе с той, которую нашел Гаури, их насчитывалось пять… образующих пентаграмму со мною в центре.

Ой, черт.

Эффектное шоу злых листьев, устроенное Мазендой, было лишь отвлекающим маневром. В тот самый момент, когда я потеряла ее из виду, она создала вокруг меня защитное поле, используя собственные волосы, как пять концов пентаграммы.

Но меня беспокоило кое-что еще, что-то, возможно, гораздо худшее. Я должна была проверить мою догадку прямо сейчас.