На следующее утро Вакер вновь поджидал Блада на пристани.

– Я дам вам тридцать фунтов, но купить лодку не смогу. Если догадаются, что я причастен к вашему побегу, мне грозит тюремное заключение и штраф в двести фунтов.

– Но ведь мне лодку никто не продаст! – с отчаянием проговорил Блад.

– На острове есть немало людей, которые с радостью покинули бы это место. Например, корабельный плотник Джеймс Нэтталл. Обратитесь к нему и бегите немедля, чтобы ни у кого не возникло вопроса, зачем ему лодка. А если вас вдруг поймают, забудьте, кто дал вам деньги.

Блад понимающе кивнул головой и немедленно отправился искать плотника. Три недели ушло на поиски подходящей лодки, в течение которых повстанцы делали веревочную лестницу, собирали необходимое снаряжение и продукты. Наконец день побега был назначен. Заключенные с нетерпением ждали наступления вечера, когда Нэтталл должен был пойти за лодкой. Вручив ему деньги, Блад возвращался к своей хижине, когда дорогу ему преградил полковник Бишоп.

– Где тебя носит? – зарычал он, и сердце Блада учащенно забилось. – Ты слишком злоупотребляешь своей свободой, забывая о том, что на самом деле ты не больше чем осужденный каторжник.

Лицо Питера исказилось гневом, но, увидев испуганные глаза своих товарищей, внимательно наблюдавших за разговором, он взял себя в руки и с необычным для него смирением ответил:

– Сожалею, что вам пришлось потратить время на мои поиски.

– У губернатора разыгралась подагра так, что он визжит, словно свинья, а ты шарахаешься невесть где. Бери лошадь и немедленно отправляйся к нему!

– А как я вернусь? – спросил Блад, садясь на лошадь и все еще надеясь управиться до назначенного времени. – Ворота ведь будут закрыты?

– А ты не вернешься, там тебе найдут какую-нибудь подстилку, – и Бишоп с такой силой ударил лошадь тростью, что Блад едва не вылетел из седла.

Неожиданная помеха вынуждала перенести побег на другой день, а это могло быть чревато серьезными опасностями. Если власти узнают, что Нэтталл купил лодку, это наверняка вызовет подозрения.

Вопреки ожиданиям уехать не удалось даже после того, как Блад при помощи кровопускания облегчил страдания губернатора. Напуганный приступом, Стид приказал, чтобы доктор всю ночь провел у его постели. Только под утро Питер смог повидаться с перепуганным Нэтталлом. Тот был уверен, что их план раскрыт, и ждал ареста.

– Мы бежим сегодня, – уверенно сказал Блад. – Придумайте что-нибудь, если спросят, откуда у вас деньги на лодку.

Однако не успел Нэтталл успокоиться, как к нему пожаловал человек из канцелярии с требованием зарегистрировать лодку и внести залог до двенадцати часов дня. Поблагодарив небо за то, что ему попался не слишком любопытный чиновник, бедный плотник кинулся разыскивать Блада, чтобы взять у него сумму, необходимую для залога.

В это время Блад, заехав в аптеку за лекарством и отвезя его губернатору, возвращался на плантации, чтобы успокоить встревоженных товарищей. Состояние Стида заметно улучшилось, и Питер не сомневался, что нынешней ночью ничто не сможет помешать побегу. Возле самых ворот губернаторского дома он встретил Арабеллу Бишоп. У девушки было на удивление хорошее настроение, казалось, она и не помнила об их размолвке.

– Кажется, мы не виделись целый месяц, я уже думала, что вы умерли, – приветливо улыбаясь, сказала она.

– Благодарю за венок на мою могилу.

– Почему вы все время шутите? – Арабелла вспомнила, что именно ирония Блада была причиной их ссоры.

– В моем положении это единственный способ не сойти с ума. Но поверьте, я бы никогда не позволил себе смеяться над вами. Вы такая… – он замялся, не в силах найти слов и сдержать восхищенного взгляда.

– Какая? – улыбнулась Арабелла.

– Человек, которому вы станете другом, был бы самым счастливым.

– А вы умеете говорить не только гадости, но и комплименты, – рассмеялась Арабелла и спросила: – Откуда вы так хорошо знаете испанский?

– Я выучил его в испанской тюрьме.

– Вы были в тюрьме? – в некотором замешательстве переспросила девушка.

– Как военнопленный, – пояснил Блад. – По профессии я скорее солдат, чем врач. Десять лет я убивал людей, а стоило мне заняться их лечением, как это сразу привело меня на каторгу. А вообще, это длинная история.

– Тогда, может быть, вы расскажете мне ее после того, как я справлюсь о здоровье губернатора?

Блад охотно дождался возвращения Арабеллы и по дороге к дому полковника Бишопа подробно рассказал ей историю своей жизни.

– Жаль, я не знала этого раньше, – Арабелла протянула на прощание руку, и в ее глазах блеснули слезы. – Судьба была к вам сурова.

– Могло быть и хуже, – ответил Блад, пылко глядя на девушку и целуя ее изящную руку.

Тем временем, обойдя все места, где мог быть доктор, и не обнаружив его, Джеймс Нэтталл направился на плантации полковника Бишопа. По дороге он случайно наткнулся на Джереми Питта, чистившего оросительный канал. Обрадованный плотник торопливо рассказал ему о своих несчастьях.

– Проклятый тупица! – гневно воскликнул Питт, нервы которого после ночи бесплодных ожиданий были доведены до предела. – Думаешь, я брошу лопату и кинусь искать доктора?!

– Видит бог, – вскричал возмущенный таким обращением Нэтталл, – я жалею, что ввязался в это!

Он хотел сказать что-то еще, но в следующую секунду из-за кустов показалась крупная фигура полковника в сопровождении двух негров. Перепуганный Нэтталл сделал самое глупое, что только мог придумать, – со всех ног кинулся в лес. Питт обреченно застонал, глядя на приближающегося Бишопа. А тот, обильно пересыпая свою речь грязной бранью, пытался угрозами заставить беглеца вернуться.

– Кто это был? – спросил он у Питта, поигрывая своей тростью.

– Не знаю, – раздраженно буркнул юноша, и в ту же секунду трость опустилась на его голую спину.

– Отвечай, собака! – удары сыпались один за другим. – Вспомнил?!

– Нет, я же его не знаю!

– Дерзишь! – вспылил Бишоп. – Ты узнаешь, как шутить со мной!

Питт только стиснул зубы, а взбешенный полковник принялся избивать несчастного юношу, пока тот, доведенный до отчаяния болью, не кинулся на своего мучителя, но тут же был схвачен неграми. Пока его тащили к баракам, Питт проклинал свою несдержанность. Как он мог так глупо погубить единственную возможность на спасение?! С безграничной тоской Джереми смотрел на море, где вдалеке под ослепительными лучами солнца мирно покачивался на волнах красный фрегат под английским флагом.

Как только Питта заковали в колодки, к нему неторопливо подошел Бишоп.

– Собака, скалящаяся на хозяина, достойна того, чтобы с нее содрали шкуру, – ухмыляясь, сказал полковник и с нескрываемым наслаждением стал наносить удары по спине своей жертвы.

Трость расщепилась, и ее острые края оставляли на теле несчастного глубокие рваные раны. Выбившись из сил, полковник приказал держать Питта без хлеба и воды до тех пор, пока он не сознается во всем.

Молодой моряк пришел в себя от нестерпимой боли, причиняемой палящими лучами солнца, обжигающими его кровоточащую спину, и целой тучей привлеченных запахом крови мух. Первое, что увидел несчастный, был Питер Блад. Он отогнал мух, накрыл израненную спину друга большим пальмовым листом, смыл кровь с лица измученного юноши и приложил флягу с водой к его дрожащим губам.

– Ты что, решил, что мы обойдемся без штурмана? Как ты мог дать Бишопу повод чуть не убить тебя?!

– Не нужен никакой штурман, – со стоном ответил юноша и рассказал Питеру о случившемся.