— Ты думаешь, Джонни, он пустился в самостоятельное плавание?

— От этой сволочи всего можно ждать!

Ого, Счастливчик сорвался. Что ж, раз так, поможем Пауку.

— В одиночку не поплывёшь, сразу утонешь.

— Или утопят, — жизнерадостно ржёт Пит.

Попробуем прямой цитатой. Паук сказал чётко, не грех и повторить.

— Нэтти дурак. Он исполнитель, а возомнил себя… Не жалко.

Джонни задумчиво кивает…

…Кропстон усмехнулся, разглядывая сошедшийся пасьянс. Ну что ж, если Нэтти и доберётся до Бредли — интересно, конечно, а какая фамилия у Джонни-Счастливчика настоящая? Никто ведь не знает. Для всех и всегда только Бредли — так если Нэтти доберётся, там его путь и закончится. То, что на нём… ну, об этой мелочевке не стоит и думать. Вряд ли у Нэтти было что ценное. Он слишком боялся Паука, чтобы рискнуть что-то утаить. На такое могла решиться только Изабелла, но с ней Паук управился сам. По-семейному. А ведь сдаёт семейка позиции. Старший уже на небесах, и всё его ведомство либо там же, либо дрожит по норам, либо болтает у русских. А наша Система напрямую с Пауком не работала. Но если у Паука на хвосте русские, то он их приведёт к нам. И сдаст нас русским так же, как сдал ведомство своего первенца. И Паук не так уж теперь неуязвим. Но… да, Белая Смерть. Если бы не она… Больше Пауку не на кого рассчитывать. А это очень серьёзная сила. И самое плохое, что о ней ничего не знаешь, кроме того, что она есть. Паук не мог не послать сюда кого-то оттуда, но кого? Паук…

…— Я доверяю тебе, Бобби. Я рассчитываю на тебя, на твоё благоразумие и осмотрительность. Мы не можем спешить. Но промедление смертельно. К Рождеству надо закончить. Я не дам этим скотам отпраздновать годовщину. На Рождество мы повеселимся. И сортировка, и чистка — всё на Рождество…

…Кропстон задумчиво покачал головой, собрал карты и, сменив колоду, начал другой пасьянс. Доверие Паука имеет большую цену. Цену жизни. Неизвестно, кому он доверяет, но ему верят. И предавать верящих он умеет давно. Так что не будем спешить с выводами. И с поступками. Пит, конечно, дурак, если бы Нэтти дошёл до Бредли, Джонни вёл бы себя иначе. Всё-таки он ещё слишком молод для таких игр. Его заинтересованность во встрече и этот срыв… Нет, с Нэтти ни он, ни Фредди ещё не пересеклись. Тут всё впереди. Если только Нэтти не попал к русским. Но об этом должен был позаботиться Паук. Ему такой вариант слишком невыгоден и даже опасен. Нэтти пока оставим, отложим. Теперь Крыса… Старина Ротбус получил своё, но только такому дураку как Пит придёт в голову связывать Фредди со смертью Ротбуса. Не будет такой стрелок мараться о проволоку и рисковать прямым контактом, это во-первых. А во-вторых и главных… все, кто побывал на Крысином курорте, боятся Крысу до потери сознания, до рабского столбняка. Ненавидят, но ещё больше боятся. Что и как там в Уорринге с ними делали, никто не знает, но ни один из выкупленных не смог бы. Чистильщики, не чета Фредди, от одной мысли поднять руку на Крысу слетали с катушек. Никогда ни один из них не убил бы Крысу, никаким способом, даже приказать бы не смог. И Фредди — не исключение. Духу бы у него не хватило. Да… чего там, самому себе можно не врать, и сам бы не смог.

Кропстон невольно улыбнулся, вспомнив, как неделю назад ему привезли добытую невероятно головоломным путём фотографию. Мёртвый Ротбус с проволокой на шее. И как Джимми Найф, способный обыкновенным ножом нарезать человека на ломтики, невзирая на пол и возраст жертвы, рыдал над ней:

— Господи, верую, что ты есть, господи, сподобил увидеть…

И чуть ли не целовал этот снимок, и предлагал всё, что есть, всё с себя, будущую добычу, лишь бы ему отдали. А потом попробовал с претензиями лезть. Но как напомнили о его карте и что, по слухам, русские нашли у Крысы карты чистильщиков, сразу притих. И напился так, что и остановиться не может. А снимок пришлось отправить по назначению, Пауку. Дурак Пит, но если русские доберутся и насядут, нужно будет скинуть им Пита. Их его домыслы о Бредли и Фредди заинтересуют. Как же из-под носа у них и Нэтти, и Крысу вынули. Этого никто не любит. А Фредди с Бредли… да, этой парочки русским надолго хватит, там есть что копать. Особенно по карте Фредди.

Кропстон удовлетворённо оглядел сошедшийся сложный пасьянс и окончательно собрал карты. Всё, день закончен, всё обдумано и решено, можно отдыхать.

— Ну и гнида, — Фредди выплюнул в окно окурок и, придерживая руль одной рукой, закурил следующую сигарету.

— Ты это только сейчас обнаружил? — Джонатан просматривал выигранные деньги: не подсунули бы фальшивок, с них станется. — И потом, почему гнида? Их же двое было.

— Пит до гниды не дорос, — усмехнулся Фредди. — Зачем Бобби этот болтливый дурак?

— Для развлечения наверное. Или чтобы откупиться им от русских, когда припечёт. Знает он много, но ещё больше сам выдумывает. Говорить будет, но толку русским от его болтовни…

— Может и так, — согласился Фредди. — Но это смотря о чём будут спрашивать и как слушать. Сейчас в Бифпит?

— Да, — Джонатан спрятал деньги и откинулся на спинку сиденья. — Вторая серия и обговорить с русским кое-какие моменты.

— Ещё дело с парнями. Ну, наши инвестиции…

— Это и хочу обговорить. И о находках. Болтали, что у русских здесь есть отличия, а я очень не хочу попасть под конфискацию.

— О чём речь, Джонни. Но… риск.

— Да, — кивнул Джонатан. — Конечно, риск. Но другого варианта нет. Не твою же русскую об этом спрашивать.

— Можно и её.

— Попробуй, — пожал плечами Джонатан. — Тоже риск, кстати.

Какое-то время ехали молча.

— Самое поганое, — вдруг сказал Фредди, — что Пит видел парней.

— Заткнуть ему глотку не проблема.

— Поздно, Джонни. Он этой гниде о парнях уже рассказал. А теперь и покажет.

— Может и не показывать, они и так приметные.

— Так что нам не к Рождеству, Джонни, а пораньше надо.

— Да. Думаю, дня за три.

Фредди кивнул.

— Как думаешь, Джонни, они поверили?

— Насчёт Нэтти и Крысы? Пит не поверил.

— Значит, Бобби поверит, — усмехнулся Фредди. — Он выслушает Пита и подумает наоборот.

— Тоже неплохо, — рассмеялся Джонатан. — Подменить тебя?

— После ленча. Поспи пока.

— Поспите, капитан. До Бифпита часа четыре, не меньше.

— Хорошо. Спасибо, сержант.

— Да не за что, капитан.

Старцев закрыл глаза, но спать не стал. Не мог. Слишком сумасшедшими были эти сутки.

Он уже возвращался от Аристова, когда на подъезде к Бифпиту его перехватил Новиков и повёз к Спинозе. Хорошо, что хоть к себе не пересадил, и удалось выспаться в своей машине, предчувствуя бурную насыщенную ночь. А ночка выдалась… под стать компании.

Старцев полулежал на заднем сидении, закрыв глаза и покачиваясь вместе с машиной. Будто спал…

…Комната — обычное временное жильё. Кровати, тумбочки, чемоданы под кроватями. Два электрочайника на подоконнике. Стол, заставленный стаканами с чаем и тарелками с бутербродами. И вокруг стола команда. Лучшие умы, тузы, зубры, чистильщики, волкодавы, звёзды розыска… и он, непонятно как и зачем затесавшийся в эту… пожалуй, стаю, если не свору. Вольность обращения, имена и прозвища, никаких чинов, шутки и намёки, понятные только присутствующим. И он никак не мог отнестись к этому серьёзно, не мог поверить в реальность происходящего. Потому что не понимал причины собрания и своего участия. И мешало увиденное, и услышанное у Аристова. И как всегда мешала не столько недостаточность, сколько необработанность информации.

— Не робей, капитан, — Гольцев дружески хлопает его по плечу. — Звание не главное.

— Бешеный, умерь натиск, — улыбается миловидная блондинка с майорскими погонами. Шурочка Милютина. Как о ней отозвался один из её поклонников? Очаровательная кобра? Похоже. — Садитесь, Старцев. А как вас по имени? Геннадий? Ну и отлично. Спиноза, подвинь тарелку. Геннадий, тут каждый сам за собой ухаживает. И кто не успел, тот опоздал.

— Шурочка, не обижай Костю. Он ревнивый.