Я заглатываю новость, как птенец червя, жадно желая еще.

— Ты видела Дрю? Что он сказал? Он спрашивал обо мне?

— По правде сказать, он мало что мог сказать связно в тот момент. По большей части просто мычал, как идиот. Его тащил Джек. Вообще то, этот кретин напивался в барах, в компании с Джеком. Что само по себе пугает, учитывая, что Джека готовили к награде Распутник Года.

Дрю ходил по барам. Вместе с Джеком О’Шеем. Вы помните, когда в последний раз Дрю ходил с Джеком, не так ли? Девочка-такси?

Значит вот какого это — когда тебя ударяют в сердце ножом.

Голос Билли с сарказмом и отвлекает ее гнев от меня.

— Эй, Долорес, я тоже рад тебя видеть. У меня все отлично, спасибо, что спросила. Альбом? Просто замечательно — тройной платинум. Калифорния? Сказочно, лучше и быть не может. Опять же… — он складывает ладони вокруг рта, словно рупор — …спасибо, что спросила.

Долорес выпучивает на него глаза, оглядывая его с ног до головы. Явно не радуясь тому, что видит.

— Есть такая штука, бритва называется. Тебе такую надо. Даже если древние люди это поняли, то у тебя тоже есть шанс. О, и Перл Джем звонили. Просят назад свою фланелевую рубашку.

Брови Билли взметнулись вверх.

— Ты критикуешь мой вид? Неужели, Жестокушка? Сколько щенков надо загубить, чтобы ты могла носить это пальтишко?

— Заткнись, или накормлю тебя дерьмом.

— Опять готовишь? Я думал, когда ты пыталась в последний раз, департамент здравоохранения запретил тебе это до конца жизни.

Долорес раскрывает рот, чтобы ответить, но ничего не говорит. Ее накрашенные блеском губы медленно растягиваются в улыбке.

— Я скучала по тебе, болван.

Билли подмигивает.

— Так же, как и я, сис.

Он садится на стул рядом со мной, а Долорес падает на другой.

— Ну, давай, подруга. Выкладывай.

Я делаю глубокий вдох.

— Я беременна.

Сначала, Долорес не произносит ни звука. Потом крестится.

— Антихрист еще и плодится? Какого хрена, надо искупать тебя в святой воде или что-то в этом роде. А четыре всадника апокалипсиса уже прибыли?

Возвращается Кимберли с большим стаканом содовой. Она ставит его перед Долорес и спешит удалиться.

Долорес делает большой глоток.

— Значит, ты неожиданно залетела — поздравляю. Случается с лучшими из нас. В чем проблема?

Я пристально смотрю на стол.

— Дрю не хочет ребенка.

Как вы уже знаете, моя подруга не фанатка Дрю. Когда дело касается его, она всегда предполагает худшее. Всегда. Так что я жду, что она начнет злиться на него от моего имени. Жду, что она вспылит и начнет выдавать громадную тираду о мужчинах-проститутках и кобелях и венерических болезнях. Жду, что она пустится по второму кругу с оскорблениями.

Но ничего этого она не делает.

Вместо этого — она смеется.

— Ты о чем? Конечно, он хочет ребенка. Дрю Эванс не хочет, что бы вокруг него бегал мини-Дрю? Это как сказать, что Мэтью не хочет минета, когда мы стоим в пробке. Просто смешно.

Не стоит говорить, что я удивлена.

— Почему ты так думаешь?

Она пожимает плечами.

— Из разговора, который у нас с ним как-то был. Плюс, он и Маккензи, они же, как Мастер Бластер из Безумного Макса: Под куполом грома. Скажи мне точно, что он тебе сказал. Иногда парни несут всякую чушь, и тебе надо пробраться через всякую хрень, прежде чем понять, что они имеют в виду.

— О, он был предельно ясен. Его точные слова «покончи с этим». И, конечно, стриптизерша, с которой он обжимался в тот момент, придала еще больше убедительности его словам, — говорю я огорченно.

Долорес тычет в меня пальцем, теперь она выглядит раздраженной.

— А вот в это, я верю. Хренов идиот. — Она поднимает руки вверх. — Но это ничего. Не паникуй. Я обо всем позабочусь. У нас есть новое горючее в лаборатории, которое мы собираемся тестировать на животных. Он даже не узнает, что его поразит — я могу подсунуть его в вентиляцию.

Она поворачивается к Билли.

— Ты отвечаешь за садовый шланг и клейкую ленту.

Потом смотрит на меня.

— Мне понадобятся твои ключи и код охраны.

Я качаю головой.

— Долорес, ты не можешь смертельно отравить Дрю.

— Может, я его и не убью. Я бы сказала, что шансы на выживание пятьдесят на пятьдесят.

— Долорес…

— Ну ладно, тридцать на семьдесят. Но все равно, это дает нам правдоподобное отрицание.

В комнату входят мама и Джордж, прерывая дьявольский план. Мама крепко обнимает Ди-Ди.

— Привет, милая! Так приятно тебя видеть. Ты голодна?

— Умираю от голода. — Она смотрит на Джорджа. — Привет, Джордж, ну как оно?

Думаю, Джордж Райнхарт немного побаивается Долорес.

Может, даже не немного.

Он поправляет свои очки.

— Оно… нормально… спасибо.

Мама продолжает ворковать.

— Только посмотрите на вас троих. Здесь, снова все вместе, как в старые времена.

Долорес улыбается.

— Пугает, правда?

Мама берет Джорджа за руку.

— Мы пойдем, приготовим вам что-нибудь на обед.

Они уходят, а Долорес потирает руки, как ненормальный ученый, коим она и является.

— Ну, вернемся к газовой камере…

Я ее перебиваю.

— Долорес, не думаю, что пойду на это.

Все признаки юмора исчезают с ее лица. Она думает. Выглядит задумчивой, но не осуждающей. Когда она говорит, ее голос серьезен. Но добр.

— Я поддерживаю тебя на сто пятьдесят процентов, Кейт, ты же знаешь это. Но я знаю тебя, поэтому скажу: Если ты решишь это сделать? Будь уверена, что делаешь это для себя, потому что это то, чего хочешь ты. Но если ты делаешь это, потому что думаешь, что этого хочет Дрю, или потому что это какая-то извращенная попытка все с ним наладить? Не надо. Кончится все тем, что ты возненавидишь себя за это, и прогонишь его.

Вы не можете врать своим лучшим друзьям. И иногда это палка о двух концах — потому что это означает, что они не позволят вам врать самим себе.

— Я еще ничего точно не решила. Пока что.

У Долорес в сумке зазвонил телефон, и по комнате разносится звук Sexy Bitch Эйкона. Пока она рыскает в своей сумке, спрашивает Билли.

— Можешь унести мои сумки наверх в комнату Кейт? Я переночую сегодня здесь.

— Я что похож на чертового носильщика?

Долорес замирает.

— Нет, ты похож на бомжа. Но у меня нет тут лобового стекла, чтобы ты на него поплевал. Поэтому будь хорошим бродяжкой, и утащи мои вещи наверх, и может быть, я кину в тебя доллар.

Улыбаясь Билли идет делать то, что она просила. Но все равно ворчит.

— Без тебя здесь было намного веселее.

Долорес смотрит на свой телефон.

— Ухх, это Мэтью. Клянусь, этот парень не может сходить в туалет, чтобы мне не позвонить и не сказать какого цвета дерьмо.

Она выходит через заднюю дверь, чтобы поговорить снаружи.

А Билли смотрит на меня.

— Ладно, я парень, и даже я считаю, что это мерзко.

Не могу с ним не согласиться.

Через несколько минут возвращается Долорес. Она все еще говорит по телефону, но уже кипит и готова взорваться, как хлопушка.

— Из всего грубого и дерьмого, что можно было бы сказать… к тому времени, как я разделаюсь с тобой, они обретут свою девственность по новой, приятель!

Она жмет на кнопку отключения на своем мобильном немного сильнее, чем требуется.

— Проблемы?

— Да. Проблема в том, что люди являются тем, что у них между ног, что объясняет, почему муж ведет себя как большой, жирный, необрезанный хрен!

Я закрываю свои уши.

— СМИ Долорес! С.М.И.[25]— Просто есть вещи, которые вы не очень-то хотите знать о мужьях своих подруг. — Что случилось?

Она фыркает и садится рядом со мной.

— Видимо, после того, как утром я уехала в аэропорт, Мэтью поехал проверить Дрю. Квартира была заперта, как Форт-Нокс,[26] но у Мэтью были запасные ключи. Так что он входит и видит твоего ненормального бывшего, валяющегося пьяным на полу в ванне. До этого он решил, что он «Левый Глаз» Лопес,[27] и развел костер прямо в ванне.