Тэо нахмурился и оглянулся. На секунду ему показалось, что где-то далеко в зимнем лесу хрустнула ветка.

– Ты разве не умеешь читать следы?

– В твоем голосе столько разочарования, циркач. Представь себе. Я не такая разносторонняя личность, как ты думал. Чтение следов, охота на белок и рыбная ловля не относятся к моим талантам. Как и прогулки по лесу. Я городской житель и терпеть не могу все эти палки да ветки. Так что? Куда идем?

– Если ты призываешь меня довериться удаче, то выбрала не слишком подходящего человека.

– Рыба полосатая! Вечно мне приходится делать все самой! – раздраженно процедила та, посмотрев на следы, словно те были ее кровными врагами. – Ну, давай тогда направо. Вот эти похожи на женские.

– Да. Маленькие, – признал Тэо.

Женщина покосилась на него, поправила баклер, прикрепленный к поясу с помощью придуманной ею защелки, и пошла вперед, на каждом шагу проваливаясь по щиколотку в снег.

– Как я и думала, – с мрачной меланхолией произнесла Лавиани, когда пятеро воинов на низеньких, лохматых лошадках проскакали через поляну. – Полноценный рейд, мальчик. Горцам не сидится в своих пещерах. Копья вышли на охоту.

Лес был наводнен патрулями, и оставалось лишь предполагать, что происходит на тракте.

– Их что-то выгнало из долин.

– О чем ты? – не поняла Лавиани.

– Знал я одного ловчего. – Заметив ее удивленный взгляд, Тэо серьезно кивнул, показывая, что не врет. – Он сбежал из деревни прежде, чем его принесли в жертву за какое-то преступление. Работал в цирке охранником. Так он порой рассказывал о своем народе. Рейд часто начинается, если в долинах случается беда. Голод подступил, или мор напал на деревни. Их боги кровавы.

Лавиани прищурилась, начиная понимать:

– И много крови нужно, чтобы порадовать божков? Чтобы те отозвали беду от народа, сменив гнев на милость?

– Думаю, да.

– Плевать, какая у них беда приключилась. Дохнут ли овцы, или у верховного вождя запор – все равно. Мне не важны причины, по которым ловчие устроили охоту на людей. Главное, чтобы не мое горло вскрыли на их жертвенном камне. А это случится, если нас поймают.

– Нам стоит вернуться обратно.

– Что?!

Тэо не обратил внимания на ее нахмуренные брови:

– Мы ошиблись. Шерон здесь нет.

– Ты хочешь сказать, что я ошиблась.

– Я сказал то, что сказал, Лавиани. Мы ошиблись. Надо возвращаться и искать ее в другом месте.

– Рыба полосатая! Вроде еще не пришло время, чтобы ты полностью растерял свой разум. «В другом месте»! Оглядись по сторонам, мальчик. Это «другое место» тянется через все герцогство, с юга на север, вдоль подножия Мышиных гор.

– Я не предлагаю обшаривать весь лес.

Она подняла руку, останавливая его:

– Нет. Именно это ты мне предлагаешь. Уверена, передо мной мастер в том, что касается танцев на веревочке, но сейчас поверь моему опыту. Лес. Зима. Деревья. Скоро ночь. Опять набегают облака. Возможна метель. А еще патрули ловчих рыскают у нас под носом. Мы можем искать девочку до бесконечности, кружить друг за другом около одной поляны, но так и не встретимся. Зато наткнемся на полудурков, верящих в кровавых божков.

– Ты хочешь бросить Шерон? – Акробат недоверчиво нахмурился. – Даже на тебя это не похоже.

Лавиани несколько секунд размышляла, хотела ответить резко, но, посмотрев на Пружину, вздохнула и опустила плечи:

– У меня нет желания бросать девочку. Но и найти ее не смогу. Трезво оцениваю шансы. Мы просто потеряем время или умрем. Фламинго не допустит, чтобы с ней что-нибудь случилось.

Тэо потер подбородок, не удержавшись, спросил с иронией:

– Не ты ли всего несколько часов назад говорила, что не доверяешь Мильвио?

Сойка не смутилась:

– Я никому не доверяю. В той или иной степени. Но сейчас приходится кидать мешки на спину того осла, который подвернулся под руку. Думаю, ему удастся вывести указывающую из облавы. Насколько я успела узнать треттинца, он не из тех, кто забивается в нору и прячется. А значит, продолжит путь, уходя все дальше и дальше.

– И как мы его найдем? К ущелью он точно не пойдет, но и в город не вернется.

– У Шерон цель – дорога на восток. Преодолеть Мышиные горы можно тремя способами. Обойти их через Горное герцогство, а потом по Жемчужному морю в Алагорию. Это потеря двух месяцев, если погода будет позволять. Не думаю, что девочка согласится на такой вариант. Слишком большая задержка для нее.

– Как и для меня. – Тэо посмотрел на темнеющее небо. – Значит, остается единственный разумный вариант. Выйти на Северный тракт, вдоль горной цепи. Если Шестеро будут благосклонны, то за пять дней можно дойти до Тропы Любви. А если не хочется лезть через нее, то в десяти днях пути будет еще один торный перевал.

– Верно, мальчик. Если нет ловчих, то лучшего шанса перебраться в Накун просто не сыскать.

В ветвях над головами громко каркнула ворона, и они повернулись в сторону этого крика, заставшего их врасплох.

– А если дикари добрались и туда…

– Какого Скованного им нужна огромная развалившаяся крепость длиной в две с лишним лиги? Там редко кто бывает, и жертв не наловишь.

Лавиани обещала ему, что они будут идти всю ночь, но через пару часов после того, как стемнело, резко похолодало и началась метель.

– Надо остановиться! – сказал ей Тэо потрескавшимися губами, но деревья вокруг шумели так громко, что она его не расслышала, и пришлось схватить ее за плечо.

Когда сойка поняла, что он предлагает, то покрутила пальцем у виска:

– Нет, мальчик. Сегодня у тебя не все в порядке с башкой. Если остановимся, то я-то переживу стужу, но ты точно околеешь.

– Рад, что ты заботишься обо мне. – Он не стал улыбаться, губы кровоточили от ветра и мороза. – Но я скорее умру, если мы продолжим идти.

– Мальчик, это лес. Тут нет жилья и нет огня.

– Меня не раз и не два заставала метель в дороге. Я знаю, как ее переждать.

Мгновение она размышляла.

– Хорошо. Это твой выбор, циркач.

– Дай мне свой щит.

Сойка с интересом наблюдала, как он подошел к ближайшей ели, нижние лапы которой были занесены снегом, и начал баклером, словно лопатой, копать яму. Когда та стала достаточно глубока, Тэо утрамбовал стенки, бросил шерстяное одеяло, которым обычно укрывался, жестом попросил у Лавиани второе.

Та не стала жадничать, лишь ехидно заметила:

– Надеешься, что они тебя согреют?

– Отчасти. Можно нож?

И опять она не стала перечить. С соседней ели Тэо срубил несколько еловых лап, положил на те, что уже нависали над ямой, присыпал сверху снегом, оставив лишь небольшое отверстие между ветвей. Он нырнул под них, забираясь в «логово», и уже через несколько минут на кулачном щите Лавиани горел маленький огонек.

– От него мало тепла, мальчик.

– Но и дыма нет. Огня достаточно, чтобы не замерзнуть.

– Твое логово засыплет, – сказала Лавиани, усаживаясь рядом и ощущая слабый запах смолы, приглушенный морозом.

– Так и задумано. Нас будет греть наше дыхание. Станет еще теплее. Надо всего лишь приминать снег и следить, чтобы дымоход не завалило, пока горит огонь.

– Отличное занятие на всю оставшуюся ночь. Желаю тебе не скучать. А я пока посплю. Все равно делать нечего. – Она надвинула капюшон пониже себе на лицо. – И вот еще что, акробат. Надеюсь, что, когда проснусь, рядом со мной не будет замерзшего покойника.

– Постараюсь тебя не опечалить.

– Опечалить? Поверь мне, я просыпалась и в куда худших ситуациях. Один мертвец точно не испортит моего настроения.

Уже через минуту она уснула, задышав глубоко и медленно, оставив Тэо прислушиваться к вою ветра.

В берлоге властвовал мрак, было душно, но, к ее удивлению, совершенно не холодно. Огонь погас, Тэо спал, она слышала это и осторожно вытянула затекшие ноги. Дыру в «потолке» почти завалило, и сойка, взяв в руки копье, расширила ее. Судя по проникающему внутрь «свету», солнце еще не показалось над горизонтом, до рассвета оставалось больше часа.