– Атей, – пробормотал незнакомец. – Атей и Сай. Как же вы вовремя, ребятки!

Бросив еще один взгляд на лежащих, он опустился перед ними на колено, выпростав из длинного рукава правую руку. Протянув ее над парнем ладонью вниз, странник неожиданно встрепенулся.

– Однако времени у меня совсем немного. Не ожидал, что он так быстро придет в себя, – быстро зашептал неизвестный и стал водить ладонью над телом. – Хорошо, совсем хорошо, а вот это просто великолепно. Все нужно, все оставляем, и это оставим, только подправим немного. Ну, не нужна тебе верность конкретному государству. Ты будешь верен себе, тем идеалам и понятиям, которые в тебя вложили твои создатели. Никто не будет вмешиваться в твою жизнь, даже боги. Нельзя нам этого делать напрямую, хотя разумные любят всех собак повесить на нас, если что-то не вписывается в логику их мышления. Ты и только ты хозяин своей судьбы – мы всего лишь сторонние наблюдатели. Но небольшой подарок я тебе все же сделаю, совсем маленький, – это не будет расцениваться как вмешательство. Ты думаешь, у богов мало бастардов в мирах, которые они патронируют? Как бы не так! У землян даже есть очень удачное словосочетание: «человек с божьей искрой». Иначе, откуда берутся все эти великие: полководцы, ученые, композиторы, живописцы? То-то и оно. Ну, а мне сам Создатель велел, ты будешь моим первенцем.

Все это время, пока незнакомец бормотал себе под нос, он не переставал делать пасы рукой над телом парня. И лишь в самом конце его ладонь на краткий миг прикоснулась ко лбу воина. Касание было очень быстрым, но когда после этого странник стремительно выпрямился, на лице Атея обнаружилась татуировка. Она представляла собой затейливую вязь переплетенных между собой плавных линий. Начиналась она с правой стороны лба, смещалась на висок и, огибая глаз, расползалась по щеке, доходя до скулы.

– Прощай, сын, и пусть с тобой прибудет удача, – это были последние слова незнакомца.

Когда он увидел, как веки парня начали едва заметно подрагивать, тут же исчез, не оставив после себя даже примятой травы.

Лес Приграничья. Атей

Парень почувствовал, как правую сторону лица обдало жаром, который и послужил спусковым крючком дальнейший его действий.

Лежа на мягком травяном одеяле, он вдруг стремительно вскочил, распрямляясь, словно тугая пружина, которую до этого удерживал стопорный механизм. Несколько резких, отточенных до автоматизма движений, и воин опускается на правое колено, сжимая в руках великолепный лук с наложенной стрелой и оттянутой до уха тетивой. Быстрый поворот на колене вокруг своей оси, чтобы оценить обстановку, и только после этого его взгляд останавливается на звере, продолжающем лежать на земле. Первоначальный, совсем кратковременный испуг за своего друга сменяется легкой улыбкой, которая едва трогает губы воина, когда он замечает, как возле носа большого кота слабо колышется травинка.

«Сай».

Ментальный позыв можно было сравнить с резким окриком, после которого черное гибкое тело, как до этого и его старший товарищ, молниеносно взвивается в воздух, становясь на четыре широко расставленные лапы. Пасть ощеривается в устрашающем оскале, демонстрируя великолепные клыки, а из горла низко опущенной головы раздается вибрирующий рык.

«Спокойно, брат, спокойно, – проговорил Атей, увидев, как его Спутник закрутился на месте, выискивая потенциальную опасность. – Мы одни».

«Где мы, Старший?» – Поток картинок, мыслей и чувств, передаваемый животным, сложился в голове человека (или вернее, совсем не человека) во вполне понятную речь.

«Могу сказать лишь то, что мы не там, где должны были оказаться».

Парень ослабил тетиву лука, снял с нее стрелу и, еще раз окинув окрестности, убрал оружие в налуч, а стрелу отправил в колчан к своим товаркам. Втянув ноздрями воздух, Атей почувствовал запах воды и, безошибочно определив направление, мягким, стелющимся шагом направился к краю поляны. Подойдя к большому валуну, наполовину вросшему в землю, он увидел бьющий рядом с ним родник с кристально чистой водой. Взглянув в водяное зеркало на свое отражение, воин прошептал:

– А вот этого рисунка на моем лице совсем недавно не было.

Окунув в холодную воду ладонь, Атей потер татуировку. А вдруг, может, это пыль легла таким причудливым рисунком, всякое случается. Но пары движений мокрой перчаткой хватило для того, чтобы понять – это навсегда.

«Сай, на тебе разведка и… – парень поднял голову, чтобы определить местоположение местного светила, и только потом закончил: – обед. А мне надо подумать».

«Понял, Старший», – ответил хищник, длинными прыжками удаляясь в сторону стены лесных великанов, стоящих по периметру поляны.

Воин отцепил от пояса клинки и снял походный мешок, к которому был прикреплён боевой посох. Отошел от родничка на десяток шагов под крону величественного лиственного дерева, которое очень напоминало дуб, со стволом в три обхвата, где и опустился на траву, скрестив перед собой ноги. Мечи расположились с правой и левой стороны, как говорится под рукой, чтобы незамедлительно можно было ими воспользоваться. Мешок и посох он поставил перед собой и погрузился в мысли, краем сознания не переставая отслеживать обстановку на поляне и в ближайших зарослях.

«Итак, что мы имеем? Это определенно не Аркадия, где перед ним стояли конкретные задачи. Что это за мир – вопрос другой и в данный момент не такой актуальный, как могло бы показаться. Исходя из того, что он оказался не там, где должен был, следует, что он теперь предоставлен самому себе и нужно устраиваться здесь в соответствии с существующими реалиями.

СТОП, а кто сказал, что я не знаю, где нахожусь? Мир Тивалена. Вращается вокруг звезды, которую местные разумные называют Хассаш. Три спутника. Один большой континент, тоже Тивалена, много островов. Некоторые очень крупные, которые без труда можно принять за материки. Остальное – океан. Он на Тивалене, и основная жизнь идет здесь. На островах тоже есть разумные, но до более-менее развитого общества им еще далеко. Мореходство развито посредственно, если можно так сказать. Но с островами, окружающими этот материк, связь довольно хорошая. Шестьдесят второй год со времен Краха. Именно так с большой буквы. Население многорасовое, уже хорошо, я со своим не совсем человеческим видом не так буду бросаться в глаза. Оружие – старая добрая сталь. Прекрасно. Государства – ха, как блох на собаке, от очень маленьких до просто маленьких. Все воюют со всеми. Большая пустынная территория в центре континента – не заселена никем. Странно. Есть магия. Хороший такой пантеон богов. Ага, у воинов в почете Парон – бог воинов и ратей, что ж не мудрено. Единый язык для общения – общеимперский. Странно, а империй никаких и нет. Ну, да ладно. Кстати, я его знаю? Да знаю. Отлично. Вроде все. А больше и не надо. Что же, кто бы ты ни был – спасибо тебе за эти знания».

– Тивалена, – тихо проговорил Атей, поднимаясь на ноги, – встречай своего нового жителя. Вернее двух жителей, – добавил он, увидев, как из густого подлеска появляется Сай. В этот же момент по верхушкам деревьев пробежал ветерок, заставляя раскачиваться кроны. И на краткий миг парню показалось, что они приняты этим миром, приняты окончательно и бесповоротно.

«Люди с оружием, Старший», – это было первое, что сказал Сай, когда оказался рядом с парнем.

– А кто сказал, что будет легко? – очень хищно, по-звериному, улыбнулся воин. – Вперед, брат, будем врастать в общество. Веди.

Быстро пристегнув к поясу ножны с мечами, подхватив посох и «Мечту пилигрима» воин бесшумно двинулся за котом.

Лес Приграничья. Гайн Смышленый, обер[6] легкой конницы королевства Даргас

– Да уж, сопроводили караван, – вздохнул связанный, лежащий под кроной могучего дуба мужчина. Его лицо, залитое кровью, походило на гротескную маску, поэтому определить, сколько ему лет, не представлялось никакой возможности.