Взломщица вошла в комнату, наступая влажными туфлями на паркет. Этот пистолет не требовалось взводить. Предохранитель, смазанный и надежный, бесшумно поддался под пальцем взломщицы.

Стена между столовой и кухней внезапно пролилась рекой влажной материи, ударив по полу, как сель.

Жилец проснулась, когда взломщица сделала еще шаг в комнату. Комбинация звука и движения дала спящей встряску.

Взломщица подняла оружие. Жилец шлепнула по простыне. Материя простыни узнала силу удара и выровнялась в прочное широкое лезвие, способное принять на себя удар пули. Простыню приобрели в качестве последней линии обороны, без подключения к сети. Часто она только мешалась и раздражала. Простыню могло включить обычное сонное нашаривание упавшего телефона, — у некоторых еще была необходимость в защищенном ручном телефоне, другим не нравилась идея мягких глазных имплантов, — расшвыряв вещи с кровати или жестко ударив по горлу. Жилец подняла колени, уперлась в простыню, развернулась и выхватила из-под подушки свой пистолет. Охранные системы дома, как и табельное оружие, входили в условия ее службы и целиком оплачивались работодателем.

M1911A1 загремел. Пуля разлетелась о простыню. Взломщик выстрелила еще — дом пока мог наблюдать и добавил параметры звука выстрела в накапливающийся отчет — и простыня выдержала второе попадание, но через секунду раскололась на три части. Жилец уже держала в руках оружие. Она не открывала глаз по время вспышек выстрелов, поэтому ее ночное зрение не пострадало. Она подняла пистолет в натренированной хватке двумя руками, с большими пальцами вверх.

Пистолет был подключен к сети. Современное оружие было способно на многое. Подключенный ствол постоянно и во множестве вариаций наблюдал и слушал окружающий мир, каждую секунду консультируясь с различными поведенческими базами данных. Его собственные системы принятия решения выбирали режимы ответа на угрозу и даже исключали смертельный исход в требуемых обстоятельствах. Он мог швырнуть наносекундный электрический разряд, который без вреда лишает цель сознания на время от пяти до десяти минут. Он мог рассчитать попадание разрывной пули в соответствии с информацией, поступающей о цели, пока пуля еще в полете, и заменить фатальный исход на номинально несмертельное ранение. Или наоборот. Некоторые современнейшие стволы использовали подключенные к сети боеприпасы, которые могли менять форму — уплощаясь для оглушающего удара или заостряясь для проникновения сквозь броню. Учитывая эпоху, разрушительную природу информационных технологий и адскую путаницу общественного порядка, подключенное оружие было до странного законным чудом.

Но если сеть отключена из-за eDoS-атаки, оно попросту не работало.

Крючок даже не сдвинулся. Оружие отказалось работать ввиду того, что не могло найти доступ к сети, гарантирующий легальность применения. Оно заблокировалось.

Взломщица всадила две пули в сердце жильца и две в лоб.

Кровать тупо попыталась впитать пролитую жидкость.

Кондиционеры давно отказали, так что в комнате повисли горькие облака нитрата и сажи. Это дом тоже записал. Следы продуктов выстрела до сих пор было почти невозможно подделать традиционными средствами.

Взломщик обернулась на едкий, рваный звук водопроводных труб, удалившихся в ванной.

Пол покрылся шрамами канальцев и наклонился на два градуса к лестнице. Мягкий изгиб, предназначенный направлять протечку. Кровать содрогнулась, пытаясь обработать труп, а затем сама испустила дух, забыв установленную форму и осев, как болонка под эвтаназией. Стены покрылись десятком тысяч уколов и стали истекать.

Взломщик подождала еще, чтобы убедиться, что цель невозвратно мертва. EDoS помешал бортовой системе жильца загрузить основную аудиовизуальную информацию, а выстрелы в голову уничтожили как мозг, так и оффлайн-хранилище данных, но в эти дни внутренние медицинские операции были слишком хитроумны, чтобы их недооценивать. Сердце еще слабо дергалось, по пустыне кожи жильца пузырились и текли маслянистые красные ручейки. Плоть не затянула пулевые отверстия. Глаза не дрогнули, как при вторичной нервной обработке. Красное накапливалось в лужи и не двигалось. Подключенные к сети атрибуты внутри тела, еще заряжаясь из пьезоэлектрических резервов, кричали о помощи. Такие люди умирают дважды. Вычислительные элементы следовали за плотью только через несколько минут. Сейчас они были призраками в запертом сундуке из мяса.

Взломщица быстро вышла в коридор второго этажа, убрав пистолет под куртку. Дальше по коридору разрушалась ванная. Грохот тяжелых полимерных дверей обозначил, что комната хранения загерметизировалась. Потолок растрескался, стал похож на плетение. Дом готовился к предсмертной агонии. Полы разъезжались, тающие стены бежали по канальцам под ногами к лестнице. В последнюю минуту сложились и ступеньки, став наклонной плоскостью, чтобы облегчить сток разжижающегося остова дома.

Потолок задрожал и разорвался, высвободив в коридор поток жидкости, забрызгав взломщицу и сделав пол еще более скользким. Взломщица в этот момент даже вообразила, что дом смеется над ней, с ненавистью плюет из последних сил. Выискивая взглядом признаки нового густого водопада, она на миг подумала, что сквозь потолок видно ночное небо. Спустя пять секунд осознала, что это именно оно и есть. Дом окончательно схлопывался.

Взломщица начала медленно и осторожно спускаться по скату, одной рукой упершись в стену, второй — схватившись за перила. Рука на стене погрузилась на пару сантиметров. Взломщица словно копошилась в миске теплой овсянки. Перила начали поддаваться под рукой, оставаясь на ладони влажным компостом. Шум текущей жидкости становился оглушительным.

Взломщица присела, как лыжник, и, для баланса касаясь пальцами стены, стала дергано скользить, отчаянно пытаясь не завалиться на спину или нырнуть ничком в пол. Это бы как минимум уничтожило маску, а она полагала, что дом еще в состоянии видеть.

С обнаженных костей дома поднялась пена. Пришло время уничтожения несущих структур.

Раздался внезапный ужасный грохот, и огромный серый контейнер пробился сквозь потолок первого этажа и пол коридора. Это была комната хранения с имуществом жильца, которая перемещалась для сохранности в основание дома, в котлован. Все здание тяжело дышало, словно раненый зверь. Пена разъедала жесткую суперструктуру дома.

Скоро она начнет разъедать туфли взломщика и любую одежду, на какую попадет. Уничтожит она и тело жильца.

Взломщица снова извлекла M1911A1 и бросила на пол, в угол у двери в гостиную. Пена сожрет пистолет вместе с суперструктурой, превратит его в пульпу из минералов. Наверху же минеральные элементы с тела жильца уже расползались и изолировались в отсеке в цоколе дома для дальнейшего использования. Взломщица осмелилась подождать немного, чтобы увидеть, как пена коснется пистолета, и последующую грубую химическую реакцию. Она отвернулась от шипящего, трескающегося железа и направилась в вестибюль.

Дом уже ослеп и мог только слышать взломщицу, бредущую по расплывшимся жирам дома, со всей возможной скоростью пробираясь по пустотам, оставшимся от вытекшего мозга, к обмякшей пасти.