– Здравствуйте, мисс Скайлер.

У Линдсея был глубокий бас, способный легко растопить нежное женское сердце. Он склонился над рукой Розалинды, и она ощутила теплое прикосновение его большой жесткой ладони. Вполне пристойный жест. Любой благовоспитанный мужчина на его месте поступил бы так же, но у нее почему-то перехватило горло и она едва сумела выдавить вежливый ответ.

– Хэл привел в Шайло нам на подмогу канонерскую лодку, – важно сообщил Дэвид, – и он был одним из тех отважных капитанов, которые провели эскадру мимо мощных укреплений конфедератов в Виксберге. – Дэвид широко развел руки, словно хотел обозначить размеры потерпевших поражение фортов; при этом он задел высокую китайскую вазу с узким горлом. Ваза, покачнувшись, начала падать, и Линдсей сделал шаг по направлению к ней, но Розалинда подхватила ее первой. В результате изрядная часть воды из вазы вылилась ей на платье.

Дэвид, конечно же, ничего не заметил и продолжал ораторствовать:

– Потом Линдсей, понимаешь ли…

– Эй, Резерфорд!

Одно-единственное слово пресекло поток красноречия Дэвида как метко брошенный в цель нож; он быстро обернулся, и Розалинда, обернувшись вслед за ним, увидела, что через холл навстречу им идет Николас Леннокс с черной траурной повязкой на рукаве и элегантной тростью-рапирой в руке. Превосходя на несколько дюймов не по-женски высокую Розалинду, он со своими темно-каштановыми волосами и густыми бакенбардами напоминал осанкой скаковую лошадь, а его темно-карие глаза смотрели с проницательностью карточного шулера, выискивающего очередную жертву.

Леннокс происходил из старинного рода – возможно, не менее старинного, чем Скайлеры и Линдсей, – но на долю последнего поколения этого рода выпали тяжелые времена. Старший брат Леннокса отправился на Запад в поисках счастья, но нашел там лишь свою гибель.

И все же… с чего вдруг Дэвид, услышав голос Николаса Леннокса, так быстро замолк?

Возникшую паузу нарушил голос Линдсея:

– Привет, Леннокс. Мои соболезнования по поводу кончины твоего брата. – Он протянул навстречу подошедшему руку, однако жест вызвал у Леннокса лишь усмешку.

Убрав руки за спину, он выпрямился во весь рост.

– По поводу убийства моего брата, ты хотел сказать? О том, как именно он умер, мы знаем лишь с твоих слов и со слов Донована.

Линдсей замер, и даже лакеи, казалось, застыли в оцепенении. Розалинда с трудом сдерживала волнение: Леннокс только что нанес Линдсею смертельное оскорбление. Случись это несколько лет назад, незамедлительно последовала бы дуэль и один из двоих нашел бы успокоение в могиле.

– Как смеете вы говорить такое о моем дяде? – неожиданно для всех вмешалась Порция.

Линдсей прищурился.

– Порция, детка, иди к бабуле.

Смерив Леннокса сердитым взглядом, Порция медленно удалилась, поглядывая на грубияна, как мангуста на кобру.

Хэл снова заговорил лишь после того, как ребенок отошел на безопасное расстояние; в его голосе звучала холодная сдержанность:

– Твой брат погиб во время паводка. Или у тебя есть сведения, способные опровергнуть слова тех, кто при этом присутствовал?

Леннокс чуть не задрожал от ярости, что было несвойственно человеку, известному своими изысканными манерами, и Розалинда всерьез забеспокоилась. С отцом и братьями, когда они были еще живы, она часто посещала игорные заведения, но никогда не видела, чтобы атмосфера до такой степени накалялась.

– Может, нам лучше поговорить о твоей сестрице, этой дешевой проститутке? – усмехнулся Леннокс.

– О Боже, – пробормотал Дэвид в тот миг, когда ладонь Линдсея сомкнулась вокруг рукояти шпаги.

– Прошу прощения?

Леннокс злорадно улыбнулся, а Розалинда непроизвольно потянулась к карманному флотскому «кольту». К счастью, она вовремя вспомнила, что на ней женское платье.

– Скажи мне, – продолжал Леннокс, явно довольный произведенным эффектом, – твоя сестра все еще спит с этим грязным придурком?

В этот момент Линдсей потерял самообладание и нанес Ленноксу удар кулаком в челюсть. Покачнувшись, тот мгновенно выдернул из трости клинок, после чего Линдсей обнажил свою шпагу и пошел в атаку. Клинки скрестились, издав чистый, мелодичный звон.

Мужчины дрались, не обращая внимания на страстные мольбы Дездемоны Линдсей и призывы остановиться; и хотя Леннокс превосходил Линдсея в скорости, это его преимущество компенсировалось силой и хитростью противника.

Нацелив острие Линдсею в грудь, Леннокс сделал внезапный выпад, так что его соперник едва успел уклониться.

Дездемона Линдсей пронзительно закричала.

– Помнишь нашу первую драку? – прошипел Леннокс. – Я оставил отметину на твоем лице, а теперь оставлю в сердце.

В ответ Линдсей лишь рассмеялся.

– Вряд ли ты сможешь это сделать после того, как я скормлю собакам твой лживый язык вместе с твоим членом.

Леннокс снова сделал яростный выпад, и клинки засверкали, со свистом рассекая воздух. Леннокс был гораздо подвижнее, и несколько раз его шпага проходила всего в нескольких дюймах от груди Линдсея. Однако Линдсей оказался сильнее и умнее; его тяжелый клинок неизменно отбивал все выпады Леннокса.

– Послушайте, господа, – начал Дэвид, но споткнулся о завернувшийся край ковра и упал, лишь чудом не ударившись об угол массивного стола.

Розалинда окинула комнату взглядом в поисках чего-нибудь, что бы могло остановить поединок, и в этот момент мимо нее промелькнула голубая тень – это Порция метнулась в сторону бального зала.

– Генри Андроник Линдсей, – выкрикнула Дездемона, – немедленно прекрати это безобразие!

Увы, драчуны не обратили на ее слова никакого внимания; с руки Линдсея закапала кровь, но он как будто не замечал ее. Леннокс бросил ему под ноги довольно уродливый мраморный бюст Вашингтона, но рослый флотский офицер с легкостью перепрыгнул через него.

Лакеи, до сих пор созерцавшие поединок как боксерский матч, пришли наконец в движение и переместились к двери, ведущей в помещение для слуг.

Поединок тем временем становился все более жестоким: в пылу схватки сабля Линдсея рассекла Ленноксу кожу под челюстью, пройдя всего в дюйме от сонной артерии.

– Ники! – громко позвала Дездемона.

Ники? Впрочем, размышлять, почему миссис Ричард Линдсей использует уменьшительное имя, Розалинде было некогда, ибо она наконец заметила нечто подходящее и, схватив большую серебряную вазу, замерла в ожидании. К этому моменту Линдсей уже сравнял счет, порезав Ленноксу лицо, однако трудно было предсказать, кто из двух фехтовальщиков выйдет победителем: сила Линдсея и скорость Леннокса делали их равными соперниками.

– Чтоб тебя! – выругался Леннокс, схватившись рукой за подбородок. Его пальцы тут же окрасились кровью.

– В другой раз я снесу тебе голову, дружок, – холодно предупредил его Линдсей. – Ты зашел слишком далеко, задев честь моей сестры.

Леннокс, исторгая проклятия, ринулся на него, и Линдсей вскинул шпагу…

В тот же миг сверху прогремел грозный мужской голос:

– Джентльмены!

Застыв на месте, Розалинда молча наблюдала, как по лестнице спускается капитан Ричард Линдсей – знаменитый герой Гражданской войны и владелец крупной линии речных пассажирско-почтовых перевозок на маршруте Цинциннати. За ним по пятам следовали трое его братьев с сыновьями; каждый в отдельности и все они вместе явно были настроены сражаться.

Черты Хэла Линдсея затвердели, когда он заметил, что ему на подмогу Порция привела весь клан Линдсеев. Он тут же отвернулся от Леннокса, и тот быстро отступил, бросая сердитые взгляды в сторону новоприбывших.

Капитан Линдсей прищурившись изучал Леннокса с высоты своего положения, обеспеченного преимуществом возраста и опыта, дополнительно подчеркнутого еще и роскошным вечерним костюмом; его семья почтительно выстроилась позади, готовая незамедлительно уничтожить любого противника.

Леннокс заскрипел зубами, и в его глазах блеснуло разочарование. К этому времени Дездемона Линдсей уже овладела собой и вновь обрела вид счастливой хозяйки, безмятежно взирающей на гостей.