— Это он, — сказал Малко.

Место было абсолютно безлюдным, поскольку в это позднее время музей уже не работал. Малко остановился метров за двадцать от другой машины. Было слишком темно, чтобы различить, кто в салоне. Зазвонил его мобильный телефон, и он мгновенно узнал хриплый голос руководителя президентской администрации.

— Это вы там, в автомобиле?

— Да.

— Вы один?

— Нет. А вы?

— Я один. Присоединяйтесь ко мне.

— Ладно.

Закончив разговор, Малко повернулся к Татьяне.

— Я иду к нему на встречу. Прикроете меня?

С напряженным лицом молодая женщина пыталась пронизать мрак.

— Это опасно, — сказала она. — Вероятно, он хочет убить вас.

— Да, это возможно, — согласился Малко.

— Погодите!

Она зарядила пулемет и повернулась к нему.

— Скажете ему, что у меня пулемет. Что в случае малейшей проблемы я изрешечу его машину.

Она открыла дверцу и погрузилась в темень. Малко видел, как она заняла позицию за небольшой стенкой, направив пулемет на «Мерседес».

С напряженным от волнения животом он в свою очередь вышел из СЛК, держа «глок» у себя за поясом, и направился к другой машине, молясь, чтобы эта встреча не оказалась ловушкой. Было холодно, и вдобавок дул ужасный сквозной ветер. Звук его шагов эхом отражался от мостовой. Он добрался до «Мерседеса» и открыл правую дверцу.

В машине находился только один человек, седой мужчина с грубыми чертами лица, одетый в темный костюм. В руках у него была дымящаяся сигарета. Он окинул Малко долгим любопытным взглядом.

— Это вы Малко Линге?

— Да.

— Почему вы хотели видеть меня?

— Я хочу узнать, почему вы попросили вашего друга Игоря Байкала убить меня. И кто потребовал от вас эту услугу. Поскольку мы не были знакомы, разногласий между нами быть не могло.

— А если я откажусь отвечать, что произойдет тогда?

— Я передам в средства массовой информации исповедь Анатолия Гирки, который сможет подтвердить ее, дав прямые показания.

— Мне это все нипочем, — пробормотал украинец. — Никто не поверит в это...

— Быть может, — ответил Малко, — но те, кто кредитовал мое устранение, могут испугаться и уготовить вам судьбу Игоря Байкала.

— Вы забываете, кто я! — изрыгнул Олег Будинок. — В моем распоряжении личная охрана, защищающая меня от вещей подобного рода.

Малко холодно улыбнулся.

— У Игоря Байкала тоже были телохранители. Кто скажет вам, нет ли среди ваших телохранителей одного, готового предать? В любом случае, как только это дело станет известно публике, несмотря на все ваше могущество, ваши друзья оставят вас. В том числе и президент Кучма. И тогда с вами может многое произойти.

Олег Будинок молча курил свою сигарету. Малко чувствовал, что в душе он менее уверен, чем на словах.

— Ладно, — произнес он, берясь за ручку дверцы. — Это ваш выбор, но я считаю, что это плохой выбор.

Он открыл дверцу и уже поставил ногу на землю, когда Олег Будинок окликнул его.

— Погодите!

— Да?

— Если я сообщу вам ключевую информацию, вы оставите меня в покое?

Малко почувствовал, как его пульс понесся вверх. Будто он вытянул девятку за столом, где шла баккара. Он сделал над собой усилие, чтобы не выказать свой интерес, и спросил безразличным тоном:

— Информацию о чем?

— Вы согласны на мое предложение? — настаивал Олег Будинок, казавшийся все менее уверенным в себе.

— Для этого надо, чтобы эта информация действительно была ключевой.

— Она действительно ключевая.

— Тогда сообщите мне ее.

— А потом вы больше не будете нуждаться во мне. И сдадите меня.

— Нет. Но вам следует поспешить.

На одном дыхании, Олег Будинок выдал:

— Будет совершена вторая попытка помешать Виктору Ющенко занять пост президента.

Малко скрыл свою радость. Именно так он и полагал в течение многих дней. Признание Олега Будинка подтверждало его рабочую гипотезу.

— Организованная кем? — спросил он.

— Некоторыми сотрудниками СБУ, подчиняющимися Владимиру Сацюку.

— Это точно?

— Да.

— Почему вы рассказываете мне об этом? — удивился Малко. — Если Янукович выиграет, вы будете защищены от всяческих преследований.

Олег Будинок, казалось, колебался. Потом, после долгого молчания, признался:

— Это не имеет ничего общего с Януковичем, — пробормотал он. — Я сделаю вам предложение. Я помогаю вам предотвратить это покушение, но вы передаете мне Анатолия Гирку и его заявление.

— В случае победы Януковича, — настаивал Малко, — вам нечего будет бояться...

Олег Будинок повернулся к нему с напряженным лицом.

— Мне наплевать на политиков. Но никто и никогда не должен узнать, как я поступил с Игорем Байкалом. У него два брата. Если они узнают, что это я виновник его смерти, они убьют меня, где бы я ни находился.

Малко не стал долго размышлять. Даже самые фанатичные радетели прав человека не поднялись бы на защиту убийцы Игоря Байкала.

— Мы можем договориться, — сказал он, — но при условии, что вы поможете мне помешать этому покушению.

— Хорошо, — согласился украинец. — С вами свяжется некто Алексей Данилович. Имя ненастоящее. Это важный сотрудник СБУ. Он в курсе операции, организованной против Виктора Ющенко. Он поможет вам помешать ее осуществлению.

— С какой стати он станет говорить?

— Он не одобряет этот план, но не знает, к кому обратиться. К тому же, он мой должник.

— Очень хорошо, — заключил Малко. — Я буду ждать новостей от Алексея Даниловича. Если все пройдет удачно, никто и никогда не узнает, что вы приказали ликвидировать своего друга Игоря Байкала.

Олег Будинок бросил на него косой взгляд.

— Если Ющенко выиграет, скажете вашим друзьям, что я немного помог...

Олег Будинок устраивал свое будущее... Малко не ответил. Он открыл дверцу и двинулся в сторону своей машины. Уже без напряжения. Это была настоящая разборка, из тех, на которых заключают мир. «Мерседес-500» Олега Будинка проехал мимо него и исчез. Последний раунд начался.

Появилась Татьяна Михайлова, оцепеневшая от холода несмотря на свой соболь, и ринулась в машину, бросая пулемет на заднее сидение.

— Все прошло удачно? — спросила она.

— Пока что да, — осторожничая, ответил Малко.

— Необходимо предупредить Евгения Червоненко, — посоветовал Дональд Редстоун. — Если мы этого не сделаем, а с Виктором Ющенко что-нибудь случится, он нам никогда не простит этого. И Лэнгли тоже.

— Предупредить его, сообщив ему что? — не согласился Малко. — Ющенко уже носит кевларо-керамический бронежилет, когда бывает на публике... У него двенадцать телохранителей, не отходящих от него ни на шаг. Пока у меня не будет чего-то конкретного, чтобы сообщить ему, это бесполезно.

— Завтра 25-е, — заметил американец. — Остается два дня.

— Не обязательно, — возразил Малко. — Даже если Ющенко изберут 26 декабря, его могут убить и после избрания. Так уже было в Ливане. Если я ничего не узнаю до завтрашнего вечера, я предупрежу Червоненко.

Татьяна Михайлова и Ирина Мюррей смотрелись, как две фаянсовые собачки, если можно так выразиться. Не желая оставлять россиянку одну, Малко решил поужинать с обеими женщинами, избрав для этого необычный для Украины марокканский ресторан, «Марокано», с кальяном наргиле на каждом столике. Усевшись бок о бок на скамейке, обе женщины пытались держать себя в руках, состязаясь в обольстительности. На Татьяне было гибкое, как перчатка, кожаное платье цвета беж, очень темный макияж, выгодно подчеркивающий ее голубые глаза. Ирина же, как всегда, выглядела гиперсексуально. Высокие сапоги, пуловер, облегающий восхитительную грудь, и оранжевая мини-юбка, вызывающая желание заглянуть под нее.

После встречи с Олегом Будинком Малко пребывал почти в эйфории, но все-таки нуждался в вечере-отдыхе.

— А не сходить ли нам в фитнес-клуб после ужина? — неожиданно предложила Татьяна. — Я так намерзлась давеча...