Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Боб Шоу

Деревянные космолеты

Часть I

ТЕНИ СГУЩАЮТСЯ

Глава 1

Лорд Толлер Маракайн достал из подарочного футляра блестящий меч и повернул так, чтобы по всему клинку заиграло солнце. Ослепительная красота меча пленяла, стоило лишь взять его в руки. В отличие от черного – традиционного оружия соотечественников Толлера – этот меч как будто обладал потусторонним, сверхъестественным свойством, роднившим его с солнечным лучом, пронзающим тонкое марево. Но лорд знал наверняка: в его силе нет ничего запредельного. Испокон веков меч – даже самый примитивный – был лучшим оружием человеческой расы, и Толлер весьма преуспел в его усовершенствовании.

Нажав на кнопку, скрытую в узоре рукояти, он заставил изогнутую накладку пружинисто встать торчком над полостью, где хранился тонкостенный стеклянный сосуд с желтоватой жидкостью. Убедившись, что все в порядке, Толлер со щелчком вернул накладку на место. Убирать меч в футляр не хотелось, и он еще несколько секунд наслаждался знакомым, почти родным ощущением рукояти в ладони и великолепной балансировкой оружия, а затем рубанул воздух и принял стойку фехтовальщика.

В этот миг его черноволосая постоянная жена очередной раз напомнила о своей сверхчеловеческой способности появляться в самый неподходящий момент – она отворила дверь и вошла в комнату.

– Прошу прощения, я думала, ты один. – Джесалла улыбнулась с наигранным весельем и окинула комнату удивленным взором. – Кстати, а где же твой противник? Искромсан на мелкие кусочки, да так, что без лупы и не разглядишь? Или он от рождения невидимка?

Толлер вздохнул и опустил меч.

– Ирония тебе не к лицу.

– А тебе не к лицу играть в солдатики. – Джесалла легко и бесшумно преодолела расстояние между ними и обняла мужа за шею. – Толлер, сколько тебе уже? Пятьдесят три. Когда же ты наконец избавишься от дурной привычки сражаться и убивать?

– Как только люди обретут святость, но едва ли это случится в ближайшую пару лет.

– Так кто из нас теперь иронизирует?

– Это, наверно, заразно. – Толлер с улыбкой глядел на Джесаллу сверху вниз, блаженствуя от одного ее вида; за долгий срок супружества это чувство почти нисколько не увяло. Двадцать три года, большинство из которых были полны испытаний, не сильно изменили ее облик и нисколько не обезобразили изящную фигуру. Разве что в глаза бросалась одинокая полоска серебра в волосах, но и ее, возможно, добавил к прическе искусный куафер. Джесалла по-прежнему любила длинные воздушные платья мягких тонов, хотя текстильная промышленность Верхнего Мира еще не научилась создавать прозрачные ткани, которые жена Толлера предпочитала на старой планете.

– В котором часу аудиенция? – Отступив на несколько шагов, она окинула мужа строгим взглядом. Супруги то и дело ссорились из-за того, что Толлер, вопреки обычаям своего сословия, ходил в одежде простолюдина, чаще всего в рубашке с открытым воротом и клетчатых штанах.

– В девятом, – ответил он. – Скоро отправляться.

– И ты собираешься предстать перед королем в этом… облачении?

– А почему бы и нет?

– Вряд ли оно годится для аудиенции. Король Чаккел может воспринять это как неуважение.

– Ну и пусть, если ему так хочется. – Толлер состроил гримасу, опуская меч в кожаный футляр и щелкая замком. – Порой мне кажется, что я уже сыт по горло августейшими особами и их чванством. – Он заметил мелькнувшую на лице жены тревогу и тут же пожалел о своих словах. Засунув футляр под мышку, он снова улыбнулся – мол, не беспокойся, я весел, любезен и в здравом рассудке, – и, взяв жену за руку, повел ее к парадной двери. Дом Маракайнов был одноэтажным, как и большинство зданий на Верхнем Мире, и почти лишен архитектурных излишеств. Лишь каменная кладка и широкие стены, вместившие десять просторных комнат, выдавали его принадлежность к имениям знати. После Великого Переселения прошло двадцать три года, но каменщиков и плотников по-прежнему не хватало, и многим верхнемирцам приходилось довольствоваться хлипкими лачугами.

Любимый меч Толлера покоился в ножнах, висящих на перевязи в коридоре. Лорд по привычке потянулся за ним, но тотчас спохватился – ведь рядом Джесалла, – резко опустил руку, отвернулся и распахнул дверь. Солнце за нею сверкало так ослепительно, что казалось, стены и мостовая сами по себе излучают сияние.

– Что-то я нынче не видел Кассилла, – удивился Толлер, жмурясь под теплыми лучами. – Где он?

– Рано встал и сразу уехал на рудник.

Толлер одобрительно кивнул.

– Он удивительно трудолюбив.

– Это у него от матери, – сказала Джесалла. – К малой ночи успеешь вернуться?

– Конечно. Очень мне надо засиживаться у Чаккела!

Подойдя к своему синерогу, терпеливо ожидавшему возле декоративного куста, который садовые ножницы превратили в подобие копья, Толлер притянул ремнем кожаный футляр к широким ляжкам животного, забрался в седло и помахал Джесалле на прощание. Она ответила одним-единственным кивком; вопреки обыкновению, лицо ее было угрюмым.

– Послушай, – проговорил Толлер, – я ведь всего-навсего еду во дворец. Что на тебя нашло?

– Не знаю. Может быть, предчувствие. – Джесалла едва заметно улыбнулась. – Наверно, ты слишком долго был паинькой.

– Ну почему ты разговариваешь со мной, как с мальчишкой-переростком? – возмутился Толлер.

Джесалла открыла было рот, но в последний момент решила не отвечать и вернулась в дом.

Толлер, немного расстроенный, пустил синерога вперед. Возле деревянных ворот отменно выдрессированное животное боднуло носом изобретение Кассилла – пластину, отпирающую замок, – и через секунду-другую Толлер уже скакал вдоль изумрудного пастбища.

Дорога – гравийно-галечная полоса, окаймленная с обеих сторон шеренгами валунов, – вела точно на восток, пересекаясь вдалеке с трактом на Прад, крупнейшим из городов Верхнего Мира. На землях Толлера трудились фермеры-арендаторы, и оттого поместье имело сходство с лоскутным одеялом из всевозможных оттенков зеленого, но за его пределами холмы сохранили природную монотонность цвета; яркая зелень стелилась до самого горизонта. На небе не было ни облачка, лишь самые яркие звезды мерцали на этом куполе бездонной и вечной чистоты да случайный метеорит изредка вспыхивал на фоне вселенской прозрачности. Как раз над головой, прикованный к своему брату гравитационной цепью, нависал гигантский диск Старого Мира – нависал, но не угрожал, а просто напоминал об очень важном эпизоде истории Колкоррона.

Такие дни обычно дарили Толлеру умиротворенность, ощущение гармонии с собою и со всей вселенной, но гнетущее чувство, порожденное мрачным настроением Джесаллы, никак не покидало его душу. А вдруг это действительно предвестие, намек на грядущий переворот в их жизни? Или, что вероятнее, Джесалла, зная его лучше, чем он сам, уловила в поведении мужа некие признаки, о которых лично он и не подозревал. Нельзя отрицать, что в последнее время его гложет непонятное беспокойство. Исполняя поручения короля, помогая изучать и осваивать единственный континент Верхнего Мира, Толлер Маракайн обрел богатство и славу. Он взял в жены единственную женщину, которой удалось пробудить любовь в его сердце; у них рос сын, каким в пору гордиться. И все же, как ни удивительно, жизнь казалась пресной. Мысли о приятном и невозмутимом существовании до самой старости, до смертного одра, вызывали удушье. Толлер сам в себе видел предателя и изо всех сил старался скрыть от Джесаллы свои терзания. Но обманывать жену подолгу ему ни разу не удавалось…

Неожиданно Толлер заметил впереди небольшую группу солдат, направляющихся на север по Прадской дороге. Несколько минут он едва удостаивал их вниманием, пока не подумал, что для верховых они двигаются чересчур медленно. Радуясь любой возможности отвлечься от тоскливых раздумий, он достал из кармана короткую подзорную трубу и навел ее на далекий отряд. Тотчас стала ясна причина их медлительности: четверо мужчин верхом на синерогах сопровождали пешего – по всей вероятности, узника.

1
{"b":"39916","o":1}