Похоже, ей было безразлично, что он ответит.

– Очень неплохо подышать свежим воздухом. Там так приятно.

Он выглянул в окно:

– Совершенно верно.

Сара явно пыталась избавиться от него и, вероятно, заслуживала определенного уважения за то, что не желала даже скрывать этого. С другой стороны, сейчас, когда она проснулась, а он сидел в кресле, вытянув ногу, казалось, нет причин спешить: в течение десяти минут он может вытерпеть все, что угодно, – даже Сару Плейнсуорт.

– Собираетесь стрелять? – спросила она.

– Собираюсь.

– Из пистолета?

– Как обычно.

Ее лицо словно окаменело.

– И вы считаете это приличным?

– Хотите сказать, при вашем кузене? Уверяю: у него тоже будет пистолет, – невесело усмехнулся Хью. – Это будет почти как дуэль.

Он позволил себе посмотреть ей прямо в глаза.

– Когда альтернативой становится отчаяние, я предпочитаю юмор… даже если это юмор висельника.

Что-то блеснуло в ее глазах. Тень понимания? Возможно, но она слишком быстро промелькнула, чтобы быть уверенным, что ему не показалось. А потом леди Плейнсуорт поджала губы с таким чопорным выражением, что стало ясно: это кратчайшее мгновение сочувствия он себе просто вообразил.

– Хочу заявить, что не одобряю ваше намерение.

– Я вас услышал.

– И… – Она вскинула подбородок и чуть дернула плечом. – Думаю, это очень плохая мысль.

– Вы уже высказали свое неодобрение.

Она насупилась, и тут его осенило:

– Достаточно ли, по-вашему, эта мысль плоха, чтобы лишиться чувств?

– Что? – встрепенулась леди Сара.

– Если упадете в обморок на газоне, то Чаттерису придется отдать нам с Дэниелом по десять фунтов.

Рот Сары округлился в удивленном «О-о!..» и застыл в этом положении, а Хью откинулся на спинку кресла и лениво улыбнулся:

– Готов отдать вам двадцать процентов, если будете очень убедительны.

Губы ее наконец пошевелились, но оттуда не вырвалось ни звука. Черт, до чего же забавно ее дразнить!

– Впрочем, не важно, – добавил Хью. – Все равно ничего не получится.

Ее рот наконец закрылся, потом снова открылся. Ну конечно. Ему следовало знать, что долго она молчать не сможет, и он не ошибся:

– Вы меня презираете!

– Вовсе нет, – уклончиво ответил Хью, решив не лгать, но и не говорить оскорбительную правду.

– А я не люблю вас.

– Не сомневаюсь. Да и с какой стати вам меня любить…

– Так почему вы здесь?

– На свадьбе?

– В этой комнате. Господи! Вы еще и тугодум!..

Последняя фраза была сказана себе под нос, но у Хью всегда был превосходный слух.

– Дело в ноге, – пояснил он спокойно. Хью редко козырял своим увечьем, но сейчас, похоже, самое время. – Болит.

Последовало восхитительное молчание. Восхитительное для него. Для нее, вероятно, это было сущим кошмаром.

– Простите, – промямлила она, опуская голову, прежде чем он сумел разглядеть ее багровые от стыда щеки. – Это было крайне бестактно с моей стороны.

– Ничего страшного. Вы говорили кое-что и похуже.

Она вспыхнула, он сложил кончики пальцев наподобие треугольника и спокойно произнес:

– Я с весьма неприятной точностью помню нашу предыдущую встречу.

Она в ярости подалась вперед:

– Из-за вас моя тетя и кузина покинули бал!

– Они сбежали, в то время как я даже не знал об их присутствии.

– А следовало бы.

– Ясновидение никогда не входило в число моих талантов.

Он видел, что она сдерживается из последних сил.

– Знаю, что вы с кузеном Дэниелом уладили свои разногласия. Мне очень жаль, но я не могу простить вас.

– Даже если он простил? – тихо спросил Хью.

Сара неловко переступила с ноги на ногу, на лице сменилась череда самых разных выражений, прежде чем наконец сказала:

– Он может позволить себе быть милосердным: к нему вернулась жизнь.

– А к вам нет.

Это не было вопросом – скорее утверждением, причем весьма холодным, без всякого участия.

Она прямо-таки онемела.

– Скажите, – потребовал Хью довольно жестко, потому что, черт возьми, давно пора выяснить отношения, – что я сделал именно вам? Не вашему кузену, не вашей кузине, но именно вам, леди Сара Плейнсуорт.

Она окинула его высокомерным взглядом, прежде чем подняться:

– Я ухожу.

– Трусиха, – обронил Хью, но тоже встал: даже такая невежда заслуживает почтения настоящего джентльмена.

– Ладно, – прошипела Сара, полыхая румянцем гнева. – Мой дебют должен был состояться в тысяча восемьсот двадцать первом.

– В год четырнадцати завидных женихов.

Да, правда: у него завидная память, – но она проигнорировала его слова.

– После того как вы выгнали Дэниела из страны, моя семья тоже была вынуждена удалиться в изгнание.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.