Они подошли ко входу в Храм. Некогда отличительной чертой Храма джедаев были пять башен, делавшие его уникальным на фоне зданий Корусканта. Но после войны с йуужань-вонгами от них мало что осталось. Интерьер Храма в значительной мере восстановили в прежнем виде — местами вплоть до узора на мраморном полу — но экстерьер, в виде группы транспаристальных пирамид разного размера, имел агрессивно-модерновый облик. Джузелла обнаружила, что скучает по четырем статуям бывших мастеров, которые когда-то возвышались перед главным входом.

Она вздохнула. Но едва она повернулась, чтобы обратиться к друзьям, как ее со страшной силой сдавили в объятиях. Джузелла невольно улыбнулась и обняла Барва в ответ.

— Спасибо, Барв, — сказала она, выдохнув весь оставшийся в легких воздух.

Рамоанец отпустил ее, и Джузелла, улыбнулась ему, набрав полную грудь кислорода. Якил тоже обняла ее с теплотой, о которой мало кто бы догадался; мех ботанки был теплым, с легким пряным ароматом.

Тебе полегчает, когда будешь что-то делать, — сказала Якил.

Барв признал, что лично ему всегда спокойнее, когда он что-то делает. Обычно под этим понималось избиение плохих парней. Якил потрепала Джузеллу по щеке:

— Уверена, что не хочешь, чтобы мы пошли с тобой?

— Нет, все нормально. Вы сделали все, что нужно. Я… я просто не знаю, что бы без вас делала, честно, — пролепетала Джузелла. — Мама с папой сейчас думают только о Валине… я хочу сказать — конечно, они и должны думать только о нем. И я тоже. Просто…

— Не надо ничего говорить, — мягко оборвала ее Якил, почувствовав — как и сама Джузелла — что если девушка будет продолжать свои излияния, то потеряет остатки контроля над собой. — Мы — Отряд. А члены Отряда всегда могут положиться друг на друга. Ты бы сделала для нас то же самое.

Барв энергично закивал. И это была правда. Джузелла и Валин сделали бы то же самое для любого из этих своих друзей-рыцарей. Сделали бы намного больше, если бы пришлось — как и их друзья.

— Что ж, — сказала она, приняв бодрый вид. — Я уверена, при таких помощниках, как вы и весь Орден джедаев мы в два счета вытащим Валина из карбонита. Хотя, должна признаться, когда я была маленькой, то не раз мечтала, чтобы он превратился в безъязыкий кофейный столик.

Это была жалкая попытка пошутить, но все засмеялись. „Надо смеяться, чтобы не плакать“, подумала Джузелла. Валин не хотел бы, чтобы она плакала. Она и так плакала слишком много в последние дни.

Улыбнувшись, Якил просунула руку под локоть Барву.

— Идем. Куплю тебе каф. Пообедаем-то мы вместе, Селла?

Обед. Она совсем забыла. Джузелла в последнее время забыла обо всем, кроме всепоглощающего желания, чтобы все снова стало нормальным.

— А, точно. Да, приходите через несколько часов. Я уверена, Силгал захочет вытряхнуть меня из своих… — Она рассмеялась, на этот раз искренне. — Впрочем, у мон-каламари нет волос, правда?

Это был хороший момент, чтобы расстаться, и трое оставшихся членов Отряда помахали друг другу на прощанье. Джузелла проводила взглядом Барва и Якил, вздохнула и повернулась к дверям Храма. Она вежливо улыбнулась пятерым ученикам, стоявшим на страже.

Сколько раз она бывала здесь? Джузелла сбилась со счета. Для нее, как и для любого джедая, это было особенное место. На протяжении долгих промежутков времени, когда она была не на задании, это место было ее домом. Но сейчас Храм еще больше казался ей бастионом надежды. Где-то там, в обширных хранилищах знаний, должна найтись какая-то информация, которая поможет ее брату. Какой-то ключ к тому, что с ним случилось и как исправить положение.

Барв был в этом уверен. Джузелла тоже цеплялась за эту надежду.

Цокая каблуками, она прошла по гулкому и просторному холла и вошла в кабину турболифта, которая должна была перевезти ее в Первое крыло архивов. Скрестив руки на груди и нетерпеливо покачиваясь на носках, она ждала, когда тихо гудящий турболифт поднимет ее на верхний этаж.

Силгал она нашла в маленькой нише между стеллажами; каламарианка сидела на столе в окружении высоких стеллажей с мерцающими лентами и инфочипами. Ее гладкая коричневая голова склонилась над древним текстом, руки-плавники были затянуты в перчатки, чтобы не повредить хрупкий флимсипласт. Силгал подняла голову и посмотрела на девушку.

— Джузелла. Как раз вовремя, — скрипуче, но с теплотой сказала она.

Джузелла в ответ слабо улыбнулась и села в кресло напротив. Хотя они условились встретиться именно в это время, было ясно, что Силгал здесь уже давненько. На столе рядом с ней громоздились кучи инфочипов и разные любопытные предметы, которые она, очевидно, отобрала для изучения.

— Я… — Джузелла вздохнула и протянула негнущуюся руку с планшетом. — Извините, мастер Силгал, но я не знаю даже, с чего начать поиски.

Силгал с сочувствием посмотрела на нее, слегка повернув голову и наставив на Джузеллу большой выпуклый глаз.

— Как ты знаешь, все стараются сделать все, что могут. Для нас всех важно, чтобы твой брат полностью поправился — и чтобы мы смогли понять, что с ним случилось. А с пониманием, как мы весьма надеемся, станет возможным и создание лекарства, что позволит добиться его освобождения.

Джузелла скривилась и откинула назад рыжеватый локон, который выбился из-под заколки, наспех приколотой утром.

— Знаю. Просто… просто печально, что все это только портит репутацию джедаев в глазах народа. Валин… он никак не мог этого хотеть.

— Конечно, — заверила ее Силгал. — Это вовсе не порицание твоей семьи, Джузелла. Это просто трагичное и — я надеюсь — временно необъяснимое событие.

Силгал проговорила это очень серьезно, и Джузелла не сомневалась, что каждое слово мон-каламарианской целительницы произнесено совершенно искренне. Она знала, что Силгал в определенной степени была против идеи джедайской привязанности. Но при всем этом она так хорошо относилась к Джузелле, поддерживала ее…. Для девушки это значило очень много.

И все же… ей было жаль, что с ними нет мастера Скайуокера. Хотя Люк сделал все возможное, чтобы передача власти прошла гладко, после его отъезда в Ордене джедаев наступило неспокойное время. Джузелла знала: мастер Кент делает все возможное, выполняя свою неблагодарную задачу — всем угодить, но в то же время понимала, что это у него не получается. Последнее, чего сейчас не хватало Ордену — это свихнувшийся рыцарь-джедай, бегающий на свободе и заявляющий, что все вокруг — не те, за кого себя выдают.

Джузелла на мгновение прикрыла глаза, вспомнив пережитую кошмарную боль, когда обожаемый старший брат уставился на нее и спросил ледяным тоном: „Где моя сестра? Где она? Что вы с ней сделали?“

А теперь он, замороженный в карбоните, находился в тюрьме ГА и не мог быть рядом с теми, кто его любит, не мог даже понять, что те, кто его любит, пытаются ему помочь. Словно почувствовав холод, окружавший Валина, Джузелла охватила свое тело изящными руками и вздрогнула.

О, Валин. Если бы только мог нам сказать, что случилось… почему ты посмотрел на маму с папой и решил, что это не они. Как ты мог нас не узнать? Не узнать меня?

Из-под зажмуренных век потекли слезы. Джузелла сердито смахнула их. „Прекрати, Селла“, сурово сказала она себе. Горе и тревога сейчас не помогут ни Валину, ни Ордену. Помогут только спокойствие и понимание. Она открыла глаза и потянулась за отброшенным планшетом.

— Похоже, вот эта запись очень старая, — сказала она, повернувшись к Силгал. — У вас есть какая-нибудь теория насчет…

И тут кровь отхлынула от ее лица.

Каламарианка, видимо, закончила рассматривать старый клочок флимси и теперь внимательно изучала информацию на планшете. Ее большие, сосредоточенные немигающие глаза были прикованы к прибору. В нише было тихо, только где-то вдалеке слышались негромкие голоса и шаги. Все было точно таким, как мгновение назад.

Если не считать того, что все — все! перевернулось с ног на голову.

Валин был прав. Теперь Джузелла это понимала…