Annotation
Свинцов Тимофей Игоревич
Свинцов Тимофей Игоревич
Гул
1.
Следующая история, так уж получилось - глупо было бы сомневаться в том, что сошедшее однажды с авторского пера творение не подразумевает никакого, совершенно, корыстного умысла - зачинается в уездном прежде, а ныне провинциальном городе. Сам этот городишко, будучи немыслимо крохотных размеров, располагается (и надо думать, пребывал всегда) близ Москвы, а именно несколько южнее самой столицы, находясь в положении "Подмосковного", кроме всего прочего, и с географической точки зрения. Уточнять его истинного названия, впрочем, не стоит, по причине невероятной схожести с ним великого множества подобных ему близлежащих городов. Хотя, справедливым было бы заметить, что за долгие лета существования город мой успел обзавестись парой - тройкой самобытных довольно мест, которые могут показаться на первый взгляд ничем совершенно не примечательными, что, впрочем, ничуть не удивительно. Являют себя они вскользь длинной приятельской беседы, непременно посвящённой местному парку, а вероятней даже случившемуся в нём самом, не далее чем пару дней тому назад, прогремевшему (но скорее, в действительности, прикрикнувшему и тут же замолкшему) происшествию. Или в купаже ароматов, если позволите, жёстких и грубых, но встречающихся крайне редко, как например - подсохшей только грязи, подступившей почти весны и не смолкающих, не имеющих никакой причины, споров. Впрочем, и этого совершенно не достаточно, для того, чтобы герой надвигающейся повести явился вдруг жителем определённого толка города Л..., или совершенно иного рода города Р... . Словом, посетивший сей городишко гость (случайный, разумеется) вряд ли заметит какое либо отличие его от чего бы то ни было другого. С этих самых пор условимся, что NN - вполне себе годится обозначением пристанища всех неотвратимо наступающих событий.
Помимо сказанного выше стоит добавить, что выделять обитель NN определённым названием было бы несоизмеримо глупо ко всему прочему потому, что жители этого самого города давно уже не воспринимают никаких названий всерьёз, порой лишь пользуя его - само название, надо понимать - как насмешку, так :" Не то что в нашем О...", или же с некоторой иронией:"Куда им до нашего Д..." - про совсем уж мерзкое местечко.
В действительности, здесь нет ничего удивительного, ведь последнее о чём вспоминает зритель, наблюдающий спектакль, в особенности не балованный подобным зрелищем, так это о номере своего места, что ему, просматривающему себе комедию, или трагедию к тому же совершенно ни к чему. Город NN и иные - подобные ему города - на протяжении уже долгих лет наблюдают спектакль, который разворачивается кажется здесь, совсем рядом, оставаясь с тем же ведомыми любыми отыгранными пьесами. Вот со сцены слышится грохот стрельбы, так тут же пустеет весь зал, а стоит пуститься актёрской труппе, по законам пьесы, в пляс, здесь же, вопреки всякому этикету, пляшет каждый, мирно сидящий ранее зритель. Жизнь, здесь, описываемая фразой "течёт своим чередом", оправдывается только смертью, что в свою очередь оправдывается только лишь жизнью и приходит большей частью вполне ожидаемо.
К слову, в самом городе NN никаких театров видимо не предусматривалось. Хотя, всё же можно было, прогуливаясь по городу, наткнуться на несколько стоящих одиноко зданий, вопрошая о коих встречного прохожего, так вот, якобы "Не могли бы вы подсказать, какого рода это здание и что за предприятие в нём располагается?", услышать в ответ, после некоторой паузы, что-то вроде "Не зна-аю, спросите у другого" - и это в лучшем случае. Но те здания, как выяснялось позже, не были связанны не только с театром, но и вообще ни с чем связаны не были, а просто гордо занимали отведённое им когда-то место. Было, однако, в городе NN два кинотеатра, первый из коих носил зычное название "Звезда", а второй располагался, по отношению к первому, в противоположной стороне города, будучи, притом, извечно возрождаем какими-то неведомыми строительными силами и названий никаких не имел. Окружён он был бурыми рифлеными оградами, в которых - по точному замечанию местных жителей - не существовало ни входа, ни выхода, что, впрочем, объясняло невозможность приступить, наконец, к строительству. Однако проникнуть через ограду возможно было, забравшись по одиноко раскинувшейся веером осине, стоявшей к великой удачи, прислонившись точно к забору, что могло неоднократно навести на мысль о невообразимом его возрасте. Достаточно было всего- то уцепиться за первую из ветвей, слегка подтянувшись, чтобы оказаться в преддверии сплетенной годами древесной лестницы, что и вела, по прохождении её, прямиком к за-заборной пропасти. Оравы мальчишек часто, ещё лет пять тому назад, сновали через забор постоянно, те самые, коих не видно теперь. Теперь, впрочем, никто уже не стремится к любимому всеми, прежде, забору - сегодня, бывшее когда-то кинотеатром здание, пустовало. Также из архитектуры - совершенно не богатой, надо сказать - можно было бы изобразить раскинувшийся на окраине города стадион, имевший предназначения до невероятной степени отдалённые по своей природе. Так, местная арена порой выступала сценой для гастролирующих юмористов, или шансонье, а порой приходилась Колизеем схваток за титул учителя года, в остальном же, что происходило реже всего, представала тем самым спортивным стадионом, каким и была когда-то определена. К всеобщему удивлению, находясь в совершенной отдалённости от городского центра, стадион умудрялся носить название "Центрального", в соответствии вероятно с улицей, бывшей украшенной разнообразно в дни городских празднеств, которая в свою очередь располагалась на стороне прямо противоположной для той самой - содержащей при себе стадион. В части остальных архитектурных благ следует, пожалуй, назвать; старинный храм, ставший ещё более "старинным", после специальной, одобренной городской мэрией, реставрации, названной чем-то вроде "приводящей к старинному исконному виду храма", также древнюю городскую поликлинику, но на сей раз, необходимо сказать, обошедшуюся без единой реставрации и три питейных заведения. Последнее, однако, кажется довольно странным, учитывая особенность городского обелиска, возвышающегося на сей раз в действительном центре города NN, заверять об исконных пяти различных, если угодно, пивных. Сам обелиск представлял собой мраморный столб с украшенными позолотой, в большинстве своём сошедшей уже, и оголившей действительный материал дешёвенькой стали, фигурами ангелов. Внизу же, на каждой из четырёх сторон принимавшего ближе к изножью более кубическую форму столба, находилось по бронзовой плите, на всякой из которых вероятно было прочесть множество несуществующих и не бывших никогда в городе построек, также как и не посещавших его никогда лиц. Ко всему прочему, какого-то рожна, записи - те самые, украшавшие мемориал столба - были выполнены на четырёх различных языках; русском (что не вызывает удивления), французском, английском и немецком. Видно город тем самым выражал свою готовность принимать западных гостей, но западные гости, судя по всему, не были готовы к посещению города NN.
Сам город NN, если удостовериться по карте, представал пересечением нескольких немногих улиц, ловко загибавшихся и представлявших собой, в конечном счёте, что- то вроде рассечённой, вдоль, буханки хлеба. Там же извивалось на сколько-то сотен метров, несвойственно для подобных, несколько проспектов, как будто штопая разорванную ещё в прошлом предложении хлебную булку городского овала. Пара площадей, одна из коих - вышеупомянутая "центральная", про которую давно ещё говаривали, : "Вот де, город наш завален столь щедро различными архитектурными достижениями, что и улицу с характером "центральной" пришлось сместить на самый краешек - больше места для неё, уж извольте, не нашлось". Самым же интересным в построении города NN было его деление на, так называемые, городки типа "А".," Б". и с использованием прочих буквенных составляющих. Так, будто бы город NN и в самом деле претендовал на звание небольшого, страшно даже выразить вслух, государства. Правда, говоря "и прочих буквенных составляющих", автор несколько преувеличил, по той причине, что кроме городков "А" и "Б" (вторых даже немногим больше) никаких подобных более в городе NN не существовало. Впрочем, подобная помарка в авторских словах может статься отнюдь не случайной. Так, служащий ныне в самом обыденном городке "А" представитель охранного предприятия "ДомКрат" (которое, вероятно, усматривало какие - то особенные смыслы в слове Крат) семидесяти двух летний Василий Петрович Горчицын не раз заявлял, что ему не единожды предоставлялся случай послужить и в "Р" и в "Ц" городках, что наводит на мысль, будто бы городки типа "В", или скажем "Д" неоспоримо действительны и должны, судя по всему, располагаться совсем не далеко. Правда, местных жителей такого рода рассуждения деда Горчицина ни на что обыкновенно не наводили, а ещё чаще пожилого стража не слушали вовсе.
