— Ты замерзла? — спросил он тихо, прижимая девушку к себе и обнимая ее одной рукой за талию, а второй поправил съехавшую диадемку.

— Вовсе нет, — ответила Лириан, не переставая улыбаться. — Мне так нравится, как пахнет в лесу после дождя. Такого свежего запаха не бывает больше нигде.

— Знаешь, ты не права, — возразил Леголас, проводя кончиком носа по шее девушки. — Через три недели ты в этом убедишься.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Лириан, прикрывая глаза.

— Когда ты впервые встретишь рассвет на берегу моря, ощутишь солоноватый аромат волн и свежесть утреннего морского воздуха, ты поймешь, как ты была не права.

Лириан улыбнулась, оставив слова принца без ответа.

— Я же обещал, что покажу тебе море, — прошептал Леголас Лириан на ухо, вызвав внизу живота девушки непрошенный тугой комочек.

Лириан развернулась лицом к принцу и заглянула ему в глаза. Когда она думала про море, то всегда представляла себе глаза любимого. Такие же синие, глубокие, искрящиеся… Как бы ей хотелось, чтобы они всегда были такие же счастливые, как сейчас. И всегда смотрели на нее с такой же любовью.

***

Пока Лириан мечтала увидеть, наконец, великие морские воды, Тауриэль сидела на пристани, свесив ноги вниз, и наблюдала закат. Оражевый диск солнца быстро скатывался за морской горизонт, отбрасывая последние рыжие и красноватые лучи на прекрасный город. Серебристые Гавани не зря были названы именно так, ведь все дворцы и дома этого эльфийского поселения были выполнены из серого камня, отшлифованного и оттого отражающего любой свет.

Тауриэль обожала закаты. Маленькой, она пару раз бывала в Гаванях, но это было очень давно. Приехав сюда несколько недель назад, северная принцесса словно заново открыла для себя это невероятной красоты место. Она влюбилась в закаты. Каждый вечер эльфийка провожала солнце и встречала звезды, яркими точками загоравшиеся на небосводе, на который с востока постепенно наползала бархатная темнота ночи.

Каждый день она сидела в одиночестве и одними губами шептала:

— До свидания, солнышко. Возвращайся ко мне утром.

Но сегодня ее одиночество нарушил нежданный в Гаванях гость.

— Говорят, Ариэн, майя, что управляет судном с последним плодом Великого Древа Лаурелин, скоро хочет уйти со своего поста, передав правление, — произнес эльф, остановившийся позади Тауриэль.

Девушка удивленно обернулась: на пристани стоял высокий эльф с прямыми шоколадными волосами, облаченный в мантию фиалкового цвета. Он приветливо улыбался принцессе.

— Я Линдир, моя госпожа, — представился он, подавая руку эльфийке, помогая подняться на ноги.

— Полагаю, кто я, вам известно? — Тауриэль переминалась с одной босой ноги на другую.

Линдир кивнул:

— Надеюсь, я не потревожил ваш покой?

— Ничуть, — пожала плечами Тауриэль. — Я провожаю здесь солнце каждый день…

Линдир обернулся на запад: солнечный диск спрятался за морем и вокруг сразу резко стало темнее. Сумерки мрачно опускались на город, а сверчки и светлячки выползали из своих укрытий, наполняя ночной воздух яркими точками желтого света и стрекотанием, создавая поистине волшебную атмосферу.

— Никогда не хотели последовать за ним? — спросил Линдир.

— За солнцем? — удивилась вопросу Тауриэль. — Зачем же за ним следовать?

— Там всегда светло, — резонно ответил Линдир. — А его лучи всегда такие теплые. Говорят, в Валиноре так — всегда свет и тепло. Там нет места злу и боли.

Тауриэль всмотрелась в серые глаза Линдира — эльф словно видел ее душу. Понимал, как хочется принцессе света и тепла и как много боли перенесло ее сердце.

— Я никогда не хотела покидать Средиземье, — произнесла Тауриэль и запрокинула голову, глядя на мерцающие звезды. — Мне милее свет ночных светил. Не смотря на их холод…

— Холод не страшен той, кто изнутри светится огнем, — тихо произнес Линдир.

Тауриэль опустила голову: эльф улыбался легкой полуулыбкой, а его глаза жадно впивались в зеленые омуты принцессы. Девушка неожиданно смутилась и робко улыбнулась…