Капитан Паркер сидел перед пультом и тупо смотрел на экраны.

Чернота. Одна чернота. Бездонная. Абсолютная.

Даже в межгалактическом вакууме можно увидеть тусклые пятнышки затерявшихся звёзд, пульсирующие точки квазаров, красноватые сполохи космической пыли, на которые падает луч допплеровского искателя. Даже в гравитационных субсвёртках изредка мелькают фотонные шапки стоячих волн-солитонов, невидимых в евклидовой метрике, но вполне различимых в гиперпространстве, серо-белёсой мутью прокатывающихся по воображаемым линиям супеструн.

Везде – жизнь, везде – свет.

Но здесь и сейчас – ничего.

Любая энергия поглощается без остатка. Каждый глюон, каждый квант, каждый бит информации. Всё идет в дело. Ничто не может пропасть просто так. Движение перетекает в массу, время сливается с расстоянием, Вселенная превращается в точку.

– Искин! Наши текущие координаты?

– Привязка отсутствует, – после короткой заминки ответил металлический голос.

– Проверь маршрут и статистику.

На этот раз компьютер «раздумывал» почти пять секунд.

– С вероятностью девяносто четыре процента текущее положение – окрестности коллапсара МН3479, зона сингулярности.

Отстегнув ремни безопасности, капитан выбрался из ложемента и прошёлся по рубке. Остановился возле резервной панели жизнеобеспечения, погладил рукой прикрученную к ней табличку. На изрядно потертой латуни всё еще проступали знакомые буквы. «Капля». Так когда-то назывался этот корабль. Бывший военный корвет, ныне межзвёздная яхта. Не сказать, что комфортная, зато скоростная. Не танкер, не лихтер, не сухогруз, не лайнер для богатеев, не круизное судно, не баржа для переселенцев. С крупными компаниями Паркер конкурировать не собирался. Яхту «Стремительная Стрела» (название, конечно, дурацкое, но так посоветовали рекламщики) он использовал как «многоцелевое» космическое такси.

Бизнесмены средней руки, желающие заключить сделку раньше других, чиновники, пусть невысокого ранга, но жутко амбициозные, учёные, жаждущие доказать коллегам правоту своих безумных теорий, курьеры небольших логистических фирм, опаздывающие с доставкой. Такие клиенты ценили в первую очередь скорость, во вторую – надежность, и только в третью – стоимость.

Случалось, впрочем, переправлять и грузы без пассажиров. Подобные рейсы считались особенно выгодными. В цену включались страховка, надбавка за риск, стоимость карго-услуг, но в то же время снижались затраты на сопровождающих. Ведь суперкарго нанимать на «Стрелу» не требовалось: эту должность бессменно занимала Патриция – дражайшая и горячо любимая «половина» ветерана военно-космических сил Эндрю Роберта Паркера.

В яхту Эндрю вложил все имеющиеся средства, включая выходное пособие, пенсионные накопления и деньги, полученные от продажи родительского дома на Аквилее. Сумма, по меркам отставника, получилась внушительная, но на полное переоборудование списанного корвета её, увы, не хватило. Ведь компанию, способную удовлетворить все «хотелки», капитан выбрал самую лучшую – корпорацию «Астра-Заслон» из русского сектора. В итоге, даже с учётом приличной скидки, ему пришлось брать кредит и просить у жены добавить тысчонку-другую на разные мелочи. Супруга не отказала, но взамен потребовала перевести имущество на своё имя. Паркер немного подумал и… согласился. В конце концов, муж и жена – одна сатана. Да и кредит, если что, на Патрицию уже не повесят, а корабль останется в собственности семьи при любом раскладе.

Предпринимателем Эндрю оказался удачливым. За год работы он практически полностью расплатился с кредиторами и уже начинал подумывать о расширении бизнеса. Тем более что случай как раз подвернулся. Ведь нынешний рейс обещал стать поистине золотым.

Банк R’n’G, в котором Паркер занимал деньги, предложил уникальный контракт. Максимально быстро переправить груз с Пэри на Осцион. Цена груза зашкаливала. Ответственность охрененная. Но и вознаграждение предполагалось такое, что отказаться от договора мог только дурак. Эндрю дураком себя не считал, поэтому согласился сразу. С женой не советовался. Груз – дорогой и горячий, а женский язык… словом, сболтнёт невзначай – беды не оберёшься…

– Какой же ты, Том, придурок, – процедил сквозь зубы Паркер. – И я заодно. Так облажаться на ровном месте.

– Капитан? – не уловил суть команды машинный разум.

– Это я не тебе, – отмахнулся Эндрю.

Искин «обиженно» замолчал.

Досадливо чертыхнувшись, Паркер вывел на главный экран схему полётной карты. Ошибки быть не могло. Он сам проверял выкладки навигатора. Да, некоторые изменения внести пришлось. В целях безопасности – чтобы сохранить в тайне конечную точку маршрута. По всем расчетам добавка выводила «Стрелу» в систему Осциона. А вывела прямиком в объятия чёрной дыры – извечного ужаса звездоплавателей. Из тысяч пропавших в глубинах космоса кораблей, по оценкам учёных, около половины сгинули именно так – встретили на пути коллапсар и не смогли вырваться из гравитационной ловушки. Спаслись считанные единицы. Те экипажи, которые вовремя сориентировались, бросили всю энергию на щиты и закрутили неуправляемую спираль в аккреационном диске, моля бога, чтобы их не затянуло в пространственно-временную воронку.

Томас Голдбой появился на корабле три месяца назад. Прежний навигатор, старый приятель Паркера по ВКС, попал в ДТП, результатом которого стал сломанный позвоночник и пробитые лёгкие. С такими травмами особо не полетаешь, а лечение требовалось длительное. Волей-неволей пришлось искать нового навигатора. Освободившуюся вакансию занял Голдбой. Его привела Патриция, сказав, что он её дальний родственник.

Специалистом Голдбой оказался хорошим. Пусть и слегка хамоватым и довольно смазливым – типичный жиголо. Во времена службы Паркер привык ждать от подобных субъектов всяческих неприятностей. Однако маршрутные схемы Том выстраивал грамотно и уже через пару рейсов подписал годовой контракт и стал полноправным членом экипажа «Стрелы».

Всего на борту находилось шестеро звездолетчиков. Сам Паркер, Патриция, уже упомянутый Голдбой, второй пилот Макс Кэмпбелл, оператор энерго-двигательной системы Глен Саммерс и судовой врач Мэгги Бэдфорт.

Последняя, по мнению Эндрю, была явно лишней. Ну, на кой чёрт, скажите, «Стреле» нужен доктор? На судах малого класса такая должность в принципе не предусматривалась – обязанности медика обычно исполнял или борт-инженер, или карго-мастер. Однако на включении в экипаж дипломированного врача настояла всё та же Патриция. В её роду все были хроническими ипохондриками. Не избежала этого и миссис Паркер. На медицинские темы она могла говорить часами. С кем угодно и когда угодно. Понятно, что Эндрю не смог отказать супруге, и в результате на яхте появилась мисс Бэдфорт.

Врача подбирала лично Патриция, и для мужской «половины» экипажа её выбор стал шоком. «Коровища» Мэгги оказалась не только глупой (это ей бы простили), но и страшной. Крикливо и безвкусно одетая, с сальными жиденькими волосами, большой бородавкой над верхней губой, носом-картошкой и не влезающими ни в одно платье «формами», она постоянно жевала конфеты-тянучки. Всякий раз, покончив с очередным леденцом, любительница сладенького жадно облизывала липкие пальцы и тут же отправляла в рот следующий, никого и ничего не стесняясь. Мало того, дамочка была буквально помешана на мистике и почти всю зарплату тратила на гадалок и экстрасенсов, снабжающих толстуху «приворотными зельями» и сулящих ей выгодного жениха.

Одна радость: в рейсах мисс Бэдфорт бОльшую часть времени не показывалась на глаза остальным. Сидела, как мышка, в своей каюте и медитировала над «магическими» шарами и пирамидками или вела душещипательные беседы с забредающей на огонёк Патрицией. У Эндрю даже возникло подозрение, что супруга специально притащила на яхту эту туповатую докторшу, дабы та оттеняла её собственные ум с красотой. Ну и чтобы у мужа никаких лишних желаний не возникало. А то ведь мало ли что… Короче, Паркер просто махнул рукой на причуды жены и постарался как можно реже общаться с мисс Бэдфорт…