Литмир - Электронная Библиотека

Дети

Даниил Румянцев

© Даниил Румянцев, 2017

ISBN 978-5-4485-1141-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Малое путешествие, или История о трёх сорванцах

Глава первая

МОЖАЙСКОЕ ШОССЕ

Должен признать, что весна в Центральной России – явление своеобразное и крайне капризное. Крепкий мороз и повсеместная слякоть сменяют друг друга в течение всего марта. Мягкий южный ветер, приносящий тепло, настолько робкий, что едва потянет холодом с севера, как он тут же теряется, и всё вокруг вновь покрывается коркой льда. Мартовское солнце тоже не слишком ответственно подходит к делу и, едва растопив зимний лёд, бросает всё на полпути и скрывается за берёзовой чащей, оставляя все нажитые за день лужи, ручьи и слякоть у порога длинной тёмной ночи. Та в свою очередь сковывает всё это богатство крепким морозцем. И так продолжается до тех пор, пока апрельские дни не принесут тёплый южный воздух, от которого зима, робея на глазах, уходит талым серым снегом в пряные земли. Отсюда и отношение к весне в наших краях у всех разное и неоднозначное. Но весна девяносто восьмого года оказалась особенной и запомнилась мне надолго.

Было мне тогда тринадцать лет. Жил я с отцом и матерью в небольшой деревушке с названием Сосновка близ города Можайска. Уже настали апрельские дни, и я с нетерпением ждал, когда высохнут местные просёлочные дороги и я вновь смогу кататься по полю на своём стареньком велосипеде. Так, в одну солнечную пятницу моё желание сбылось – деревенские дороги подсохли, и я мог вскочить на моего гнедого коня – так я любил называть свой велосипед за характерную ржавчину во многих местах.

Должен заметить, что у нас с родителями были разные представления о сухости местных дорог. Я считал дорогу сухой, даже если на ней оставалось немного снега, а количество и размеры луж были такими, что их можно было как-нибудь объехать хотя бы в пятидесяти процентах случаев (в том возрасте я был неравнодушен к математике и любил считать всё в процентах). Родители же считали такую дорогу слишком сырой и грязной, невзирая на мои математические выкладки. Поэтому гнедого коня мне доставали из сарая не сразу, а после многочисленных обещаний тепло одеться, быть предельно аккуратным и кататься только недалеко от дома по сухим тропинкам. Разумеется, каждый год все мои обещания растворялись в грязи, которая была в изобилии на одежде и ботинках после первой же весенней поездки. Виноватая улыбка была моим типичным оправданием в этих случаях.

Именно так всё было и той весной. Очистив запачканную одежду после первой моей поездки и поленившись очистить велосипед, я подумал завтра покататься ещё раз, может, даже махнуть в соседнюю деревню к своему другу Мишке. Деревня эта находилась в трёх километрах от нашего посёлка. Едва эта мысль проскользнула в моей голове, как я счёл её потрясающей, тем более что завтра была суббота.

«Отличное начало выходных», – подумал я.

В предвкушении завтрашнего дня я провёл вечер, но к ужину вдруг стал ощущать какую-то непонятную мне тоску. Следует отметить, что это недомогание в виде лёгкой скуки преследовало меня ещё днём и к вечеру обострилось. До самой ночи я так и не смог понять, отчего был повержен в такое состояние, и, так и не разгадав причину этого коварного вируса, лёг спать. Уснуть я так и не смог: всё сильнее одолевала меня таинственная тоска.

Это был первый день велосезона – лучший день в году, возможно, даже лучше дня рождения. Я думал о том, как скоро наступят майские праздники и я смогу кататься на велосипеде целыми днями, наблюдая цветение весенних деревьев. А там и длинное лето не за горами – будем ездить с мальчишками на пруд, брать с собой из дома пироги на весь день и играть в футбол на берегу.

Так мы проводили каждое лето, и каждый год я ждал этого с нетерпением. И в этот самый момент я осознал причину моей затянувшейся вечерней тоски. Ведь всё, что меня ждёт – майские праздники за рулём велосипеда напролёт, пикники и летние поездки на пруд с друзьями, – всё это повторяется из года в год. Мы всё так же будем подшучивать над чудной причёской Валерки, нашего двоечника, всё так же спорить на камень-ножницы-бумага, кому достанется последний пирожок из корзины, на пруду всё так же будем соревноваться в прыжках со старого дуба. А потом наступит август. Вечерняя свежесть сменится сначала мягкой прохладой, а потом и вовсе прогорклым туманом. Ясное звёздное небо всё раньше и раньше будет накрывать наши улицы, а утренняя прохлада будет держаться почти до полудня. Время пролетит быстро, и мы не заметим, как наступит сентябрь. Подует холодный ветер, начнутся дожди, станут длиннее ночи и короче дни, а самое главное, закончатся каникулы, и надо будет снова идти в школу. Но меня печалило не скорое окончание летних каникул, которые ещё даже не начались, и не неизбежный приход осени. Мне не давала покоя мысль о том, что я уже знаю, как проведу это лето, что всё повторится вновь по старому сценарию нашего детства. Я вдруг осознал, что вовсе не хочу этого, а хочу чего-то нового.

Но всё же я очень любил кататься на велосипеде с самого детства и этим летом так же планировал накататься вдоволь. Но весь мой водительский стаж ограничивался ездой только по трём дорогам: центральной улице в нашем посёлке, заросшей травой дорогой в лес, по которой мы обычно ходили за ягодами и грибами, и разбитой асфальтовой дорогой до соседней деревни. Каждую из этих дорог я знал вдоль и поперёк. Знал места, где в дождливое время образуются лужи, знал, где самые глубокие ямы и самые суровые кочки, знал, где ждать крутой спуск, на котором мы любили разгоняться, и знал, как утомительно будет подниматься на обратном пути. Я понял, что мне наскучило это однообразие придорожных пейзажей, что было бы недурно отправиться в путешествие на моём гнедом коне и увидеть новые места. Тотчас мне пришла идея выехать завтрашним утром на Можайское шоссе. Я хорошо знал эту дорогу, поскольку мы с родителями часто ездили по ней в Москву. Я подумал, что это было бы отличным приключением – отправиться тёплым апрельским днём на велосипеде по шоссе далеко-далеко, куда только может завести дорога. Выбор направления и конечного пункта я решил отложить до завтра и, воображая, как буду рассекать на велосипеде по широкой дороге, а по обочинам будут мелькать леса и поля, уснул.

На следующее утро я проснулся от звона капель дождя, настойчиво стучавших по крыше. Я понял, что барабанивший дождь уже размыл деревенский просёлок вместе с моими грандиозными планами на сегодняшний день. Я, безусловно, расстроился. Вообще, я всегда сильно расстраивался, когда дождь нарушал мои великие планы. Кроме того, моё расстройство сильно подогревалось моим детским воображением, в котором дождь продолжал непрерывно стучать по крышам домов до глубокой осени. Однако, как правило, этого не происходило, и едва на небе развеивались облака, как мои тревоги испарялись ещё быстрее луж, залитых робким белым светом только что выглянувшего солнца.

Тем не менее дождь продолжал упорно настукивать до самого обеда. Было ясно, что сегодня никакого путешествия не будет, но я всё же понадеялся, что завтра погода улучшится, а весь сегодняшний день решил посвятить подготовке к путешествию. Я почистил велосипед и подкачал колёса, собрал необходимые инструменты в рюкзак, заготовил термос для чая и отложил пару пирогов с капустой в дорогу.

За делами и хлопотами незаметно подкрался вечер, и погода заметно улучшилась. Набухшие чёрные тучи расплылись по розовому небу в разные стороны. Далеко на западе берёзовая роща заполыхала рыжим пламенем весенней зари, а мягкий апрельский ветер ласкал верхушки утомлённых былым ненастьем сосен. Просёлочная дорога была залита оранжевым светом луж, отражавших тающее вечернее солнце. Сквозь алую завесу уходящего дня начали просачиваться первые звёзды. Я больше не сомневался: завтра будет прекрасный день для новых открытий.

1
{"b":"576548","o":1}