— Тогда будем непрерывно охотиться, — говорю я ему. — Я люблю охоту.

Он тянется к моему животу и проводит по нему ладонью. Он у меня все еще плоский — и, вероятно, будет еще в течение довольно длительного периода времени, если этот трехлетний срок беременности соответствует правде.

— Тебе было бы легче и удобнее, останься ты здесь.

Я мотаю головой.

— Ты что, не понимаешь, Рáхош? Ты — моя жизнь. Ты — смысл всей моей жизни. Когда те инопланетяне похитили нас, оторвав от всего, что мы когда-либо знали, я чувствовала… пустоту. Я не чувствую эту пустоту, когда я с тобой. Я счастлива, — я прикасаюсь к его щеке. — Я полноценна.

— Моя пара, — бормочет он. — Моя Лиз. Мое все.

— Полностью твоя, — говорю я ему. И это — чистейшая правда. До тех пор, пока я с Рáхошем, пусть хоть весь мир снегом покроется, пусть племя на нас сваливает всю работу, которую только хочет, а спать мы можем и в охотничьих пещерах.

До тех пор, пока я с ним, я счастлива.

Конец