Я не стала спорить.

— Время, — сказал Михаил, — пора дарить подарки. Год сменяет год.

— Я дарю тебе лучик чистой и светлой любви, — сказала Серафима, и протянула от своего сердца к моему тоненькую золотую ниточку. Теперь, она навсегда останется с тобой. Помни, дорогая, чтобы не случилось любовь всегда в твоем сердце. Она согреет и поможет и простит и вдохновит. Будь счастлива, бесстрашная девочка!

Я услышала, как часы на городской ратуше ударили первый раз.

— Я ничего не могу подарить тебе, девочка, чтобы не нарушить равновесия, но я обещаю присматривать за тобой, оберегая тебя от страстей и соблазнов. И если тебе понадобиться совет, просто прислушайся к себе. Твой внутренний голос, твоя интуиция никогда не обманут и не предадут тебя, — сказал Михаил.

— Спасибо, — прошептала я, — Вы так добры.

Часы на городской ратуше пробили ещё несколько раз.

— Давай дари, — сказал Демон Бонду.

— Давай ты, я ещё не определился, — ответил Бонд своему брату, — и не теряй время, его и так почти не осталось.

— Я подарю тебе, как и обещал каплю страсти, — сказа Демон, — и ещё ты всегда можешь на меня рассчитывать. Теперь, появляться в вашем мире мне будет проще. Твоя душа, для меня, как маяк в тумане. Только позови меня, и я приду, где бы ни был я, и где бы ни ждала ты.

Часы пробили уже десть раз.

— А я, — торопясь успеть, быстро говорил Бонд, — я, я подарю тебе полёт по ночному небу. Хочешь?

Я только успела кивнуть, как часы на ратуше пробили двенадцать раз. Новый Год наступил.

— Да будет так, — сказал Михаил.

Они, с Серафимой расправив свои белоснежные крылья, легко оторвались от крыши дома и взмыли вверх.

— Ну, ты и жук, братец, — взорвался Демон, — я сам прекрасно мог подарить Неждане полёт по ночному небу.

— Мог, но не догадался, — веселился Бонд, — да ладно тебе, братец. Налетаетесь ещё, правда, Нежа. Зато мой будет для сестренки первым, да ещё и в Новогоднюю Ночь — дразня брата, хвастался блондин.

— Мне кажется, или кто-то обещал показать мне свои крылья? — спросила я, прерывая начинающий набирать обороты беспричинный спор.

Две пары чёрных крыльев разорвали ночное небо.

— Ух, ты, здорово! — восторженно выдохнула я, — Можно потрогать? — попросила я братьев.

Мне милостиво разрешили прикоснуться к крыльям, и я пропала. Крылья были такие бархатистые на ощупь, такие крепкие и упругие, что я, забыв о времени все гладила и трогала, рассматривала и изучала кожистые крылья братьев.

— Почему они стали другими? — спросила я, не переставая оглаживать чёрные крылья обоих демонов.

— Перистые крылья положены только ангелам, — ответил мне Демон.

— Ты раньше был ангелом? — спросила я, прижимаясь к своему демону.

— Мы раньше были ангелами, — грустно вздохнул Бонд, — правда, падшими, но всё равно ангелами. В Академии нас пытались перевоспитать.

— Разве возможно из падшего ангела сделать не падшего? — изумилась я.

— Говорят, любовь способна творить чудеса, — ответил мне Демон, мягко обнимая за плечи, — а у нас вместо перевоспитания получилось наказание.

— Так вот почему к тебе так строго отнеслись, — догадалась я, — ты им всю систему развалил. Не иначе как пара-тройка докторских диссертаций полетела чертям под хвост.

Демон уткнулся мне в макушку, и я отчётливо почувствовала, что он улыбается.

— Неждана, — позвал меня Бонд, — ты готова получить свой Новогодний Подарок и подняться со мной к звёздам.

— Да, — как завороженная кивнула я.

— Тогда полетели, — легко подхватив меня на руки, сказал Бонд, — а ты не скучай тут без нас, братец. Мы вернёмся, но не обещаю, что скоро.

— Вот ещё, — ответил Демон, — я лечу с вами. Мало ли, что в небе может приключиться, а у тебя руки заняты. Я буду защищать, и оберегать Неждану.

— Я надёжный защитник, — оскорбился Бонд.

— Конечно надёжный, — не стал спорить Демон, — но если я буду рядом, будет надёжней.

Никто не увидел, как в ночное небо поднялись два силуэта, постепенно превращаясь в невидимые точки. Два брата демона, осторожно, как величайшую ценность, несли по очереди хрупкую девушку, показывая ей мир с высоты птичьего полёта. А девушка, прижимаясь к могучей груди, точно знала, что всё будет хорошо и никто не нарушит равновесия.