РУННЫЙ ЛАБИРИНТ

Прекрасные долины Юго-Западного Крыма привлекательны не только своей природной живописностью. На вершинах крутостенных гор, поднявшихся над долинами, нередко встречаются таинственные руины древних городов. Эти города процветали, когда в Крыму господствовали готы. Готы жили на равнинах, но любили, что бы за спиной у них были неприступные твердыни, в которых можно было бы укрыться, в случае нападения врага превосходящего числом.

Воинственные готы своими нашествиями сотрясли древний мир. Покинув исконную родину у Северного океана, готы двинулись на юг, чтобы овладеть страной с комфортным климатом. Они пересекли континент, побеждая по пути молодые народы и древние царства. Великие скифские цари пали перед этими суровыми, рыжеволосыми воинами. Но Крым не был пределом мечтаний готов, они двинулись дальше, чтобы покорить величайшее государство мира - Римскую империю. Лишь незначительная часть готов осталась в Скифии. По праву сильных, готы заняли лучшие земли в Крыму, плодородные долины и удобные пастбища.

Готы признавали своими королями только вождей из древних династий Амалов и Балтов, которые вели своё происхождение от богов. Но представители королевских династий слишком дорожили своей славой, и никто из них не довольствовался малым завоеванием, все ушли навстречу новым подвигам и трофеям. Во главе готов, которые остались в Крыму, были незначительные князья. Всякий князь хотел возвыситься над остальными и стать правителем всех крымских готов. Князья соперничали друг с другом за первенство, честными и нечестными способами. Одним из сильнейших князей готов был владетель Бельбекской долины, его город был на горе Бойка.

Слава империй, царств и княжеств часто угасает не из-за грандиозных событий, а из-за цепочки малозначимых происшествий, которые выпадают из поля зрения летописцев, и потом историки не могут понять причину исчезновения городов, и падения государств. Эта легенда повествует о том, как забвение богатого города началось с затеи не самых главных его обитателей.

Возле могущественных правителей всегда собирается много людей, которые ищут престижной и выгодной службы. Двор князя был многолюден, были у него и конюхи, и повара, и портные, и садовники. Много служило людей, на всех хватало у князя содержания. Был у него на службе и палач.

Палач отлично исполнял свою работу: одним махом рубил головы, вязал петли для виселицы, стегал кнутом, ослеплял и отрубал конечности. Мало ли, что приказывали делать палачу: жестоко пытать, убивать быстро и безболезненно, или наоборот медленно и мучительно. Палач орудие властей, он жестокосерден, но он всего лишь исполнитель, направляют на казни и истязания, совсем другие люди. Но людская психология такова, что, когда видишь казнь или мучения близкого человека, то обвиняешь того, кто это делает - палача. В последнее время у палача прибавилось работы, старый князь всё меньше проявлял милость. Казни и расправы происходили всё чаще, и всё чаще палачу доводилось слышать угрозы из толпы: "Гореть тебе в аду за это". К этому палач привык, но от привычки не перестал бояться, он опасался, что за своё ремесло ему действительно придётся ответить. И палач задумался о том, как он может искупить свои грехи. Нет, он не раскаивался, он просто рассуждал здраво: если у него есть какое-то количество грехов, то ему надо сделать какое-то количество хороших дел, чтобы они перекрыли тяжесть грехов. Молиться палач не умел, но был крепким мужчиной, умел обращаться с оружием и поэтому решил совершить подвиг ради христианства, способом, которым владел лучше всего. В городе и окрестностях в это время только и было разговоров о демоне, который доставлял вред всему христианскому, что было в этом краю.

Палач расспрашивал об этом демоне своих знакомых, и не скрывал ни от кого, что задумал одолеть его. Слух об этих расспросах вскоре дошёл до княжеского шута. Шутовская доля нелёгкая, каждый норовит ударить за обидную шутку. Доставалось шуту и от палача, и доставалось крепко, рука у палача была тяжела. Шут задумал отомстить палачу розыгрышем. Но шут задумал не просто шутку, он спланировал грандиозный розыгрыш, и кроме палача высмеян должен быть главный обидчик шута - монах-отшельник. Этот монах поселился в пещере у города и прославился на всю округу праведностью. Князь был вовсе не аскет, несмотря на преклонный возраст, его двор был наполнен весельем, пирами и женщинами. И бывало, возмущённый монах врывался на пиры князя и начинал его упрекать за неприличное веселье. Монах разгонял женщин, опрокидывал кувшины с вином и хорошенько перетягивал шута посохом по спине. Шута монах не любил особенно, за то, что когда монах пытался образумить пирующих, шут продолжал веселить гостей и мешать проповеди.

Идея розыгрыша распалила шута и он, не теряя времени, разыскал палача.

- О, знакомы сапоги! Правый из них частенько отвешивал мне пинка, когда был на ноге прежнего владельца. Прежний их владелец не любил мои шутки о нём!

- Одежда казнённого это законная собственность палача, - угрюмо ответил палач.

- А мою шапку ты будешь носить, если меня вдруг к тебе отправят? - весело спросил шут, указывая на свой разноцветный колпак.

- Тебя не отправят, тебе прощаются все выходки.

- Спасибо, обнадёжил, значит, мне можно не сдерживаться! - обрадовался шут.

- Лучше сдерживайся, как одежда казнённого законная собственность палача, так тяжёлая оплеуха законная награда за шутку шута.

- Ты прав, получить от тебя оплеуху мне бы не хотелось, поэтому давай поговорим без шуток.

Шут начал говорить очень серьёзно:

- Наши интересы неожиданно совпали - я тоже хочу победить демона, чтобы мне простились некоторые грешки.

Палач заинтересовался, если он не один берётся за это дело, значит это не такая плохая затея.

- Я много узнал о демоне, это одно из хитрейших порождений ада - он принял образ монаха-отшельника и привлекает к себе многих людей, своей, якобы, святой жизнью. Мы могли бы разоблачить его и наказать. Мне храбрости нахватает, а вдвоём мы бы совершили этот подвиг во имя христианской веры.

Палач поверил шута, и, видя это, шут уже представлял себе, как он с палачом заявиться в келью к монаху и объявит ему: "Знаю я кто ты такой, и князь знает, не скрыть тебе от него свою низменную сущность. Князь приказал наказать тебя за твоё лицемерие!"

Шут представлял, как напугается монах грозного вида палача, начнёт умолять о пощаде, будет каяться, и быть может со страху что-нибудь взболтнёт, выдаст какой либо свой грешок, ведь нет безгрешных, а потом шут найдет, как это обыграть.

Но, когда палач и шут вломились в келью монаха, и шут проговорил задуманную фразу, всё пошло не так, как он представлял себе. Монах нисколько не напугался, а уверенно ответил:

- Пусть твои лживые уста онемеют и не смогут источать скверную ложь.

Шут пытался что-то ответить, но лишь беззвучно похлопал ртом - он онемел. Шут от ужаса округлил глаза и начал жестикулировать руками. На палача это произвело жуткое впечатление, он подумал, что демон очень силён и с ним надо расправиться не мешкая. Молниеносно палач махнул мечом и снёс голову праведному монаху. Сделав дело, палач быстро выбежал из кельи, ожидая, что должно произойти нечто ужасное: вырваться пламя, сотрястись стены.

Шут, объятый ужасом, остался в келье. При виде того, как слетела голова безвинного монаха, которого многие считали святым, он остолбенел. Голос вернулся к нему, и он вскрикнул от страха, когда с ним, вдруг, заговорила отрубленная голова монаха:

- Осознаёшь ты, презренный, тяжесть своего греха? Что сотворил ты, думая устроить веселье?

Оказалось, что монах намеренно пошёл на смерть, чтобы принудить шута изгнать демона, который обосновался во дворце князя. Сам монах не мог это сделать, как не старался.