– Заходите к нам еще!– сверкнул белозубой улыбкой продавец, махая веером вслед невысокой черноволосой девушке.

– Кончай придуриваться, Киске,– недовольно отозвалась девушка перед тем, как исчезнуть в сюмпо. Урахара тут же перестал дурачиться, а его улыбка из беззаботной превратилась в удовлетворенную. Он был доволен хорошей сделкой, и, чего уж там таить, Урахара был рад снова увидеться с Шаолинь.

Три месяца назад Шаолинь Фонг восстала из мертвых, появившись в его магазине. Удивлению ученого не было границ, но когда он убедился, что Шаолинь настоящая, не плод гипноза и не замаскированный шпион Айзена, то сразу же сообщил Кеншину. За последние месяцы капитан Карасу стал еще мрачнее обычного, замкнулся в себе, и только появление Шаолинь привело его в относительную норму.

Теперь они живут вместе в особняке рядом с городом, пытаются адаптироваться к миру живых и наладить какое-нибудь свое дело, а Урахара как раз разрабатывал технику уничтожения воспоминаний о каком-то конкретном объекте. Техника рассчитана лишь на людей и сильно пригодится им всем для того, чтобы убрать подозрения людей относительно их долгожительства и вечной молодости.

Ребята Кеншина занялись кто чем и разбрелись по Каракуре. Фудо и Акира представились ветеранами войны, объяснив этим свои шрамы (а ведь Урахара предлагал им гигаи с функцией изменения облика), и теперь работают вышибалами в публичном доме, в котором Кадо быстро стал хозяином. Амайя стала частным врачом и открыла небольшую частную клинику, Харука стала инструктором тхэквондо в секции боевых искусств, открытой Шаолинь, Юмия пока еще не определилась, как и Кеншин, но Урахара подозревает, что мужчина станет хирургом в клинике Амайи, а Юмия отправится вслед за ним.

– Как они?– Тессай Цукашиби вынырнул из подсобки с внушительным ящиком в руках. Урахара краем глаза проследил за тем, как Цукашиби расставляет товар на полке, и честно ответил:

– Внешне все хорошо, но сдается мне, что только внешне.

Шаолинь Фонг почувствовала реацу Пустого, но останавливаться не стала. Если она применит свои способности в бою, ее могут обнаружить, а лишних проблем для Кеншина девушка не хотела. Ее избраннику и так очень тяжело в последнее время, не хватало еще, чтобы она начала приносить ему проблемы.

– Тебя что-то настораживает.

– Кья-а-а-а!– взвизгнула Шаолинь, закономерно роняя пакет.– Кеншин! Нельзя же так подкрадываться…

– И это мне говорит командир карательного подразделения Омницукидо?– насмешливо фыркнули за спиной. Шаолинь тут же надулась, недовольно глядя на своего мужчину исподлобья.

– Но важно не это,– Кеншин шагнул к ней. Шаолинь механически забрала пакет из его рук– и когда только он успел поймать?– и неуверенно подалась навстречу пальцам, скользнувшим по щеке.

– Что тебя настораживает?– синие глаза, казалось, заглядывали в самую глубину ее души.

– Ты,– тихо шепнула Шаолинь, зная, что Кеншин ее услышит.– Последнее время… я знаю, тебе больно, но почему ты держишь все в себе?

Кеншин ответил не сразу. Ему казалось, что серые глаза Шаолинь, полные любви и стремления помочь, видят все, что творится у него на душе. Почему-то от этого становилось легче. «Может, если выскажусь, станет еще легче?»– подумал мужчина.

– Я скучаю. Скучаю по своему отряду, по друзьям, по своим ученикам, по Йоруичи, Ячиру, Юки… Тоска пройдет, и все станет на круги своя, обещаю.

– Я понимаю,– Шаолинь подалась навстречу пальцам, нежно ласкающим ее щеку.– Я тоже… я тоже тоскую. Йоруичи-сама… я так по ней соскучилась…

– Извращенки,– фыркнул Кеншин, чувствуя, как ему действительно стало намного легче.

– Ничего не извращенки!– надулась Шаолинь.– Ты…

– Я сам вас застукал, помнишь? Хотя, что ты помнишь… ты тогда так сладко… м-м-м-м?

– Эт-то все было с-случайно!– Шаолинь зажала его рот ладошкой и так мило покраснела, что Кеншин не выдержал, схватил ее за руку и дернул на себя, привычно поймав хрупкую девушку в свои объятия. Хрупкая… можно ли так говорить об одной из лучших мастеров хакуда, о той, чей уровень уже достигает уровня капитана? Можно, еще как можно. Малышка Фонг такая милая, маленькая и хрупкая, что кажется хрустальной в его руках, его маленькое солнышко. Он потерял семью и едва не потерял ее, свою милую Шаолинь.

Теперь он не допустит такой ошибки, выжидать– верх глупости. Айзен слишком опасен, чтобы просто взять и уничтожить его и всю его шарашкину контору. Но для этого нужна сила. Не ему, сила нужна для Шаолинь, Юмии, Акиры, Амайи…

Шаолинь обвила мускулистую шею своими тонкими ручками. С виду такие тонкие и слабые, но это обманчивое впечатление. Малышка Фонг не раз боролась против Кенпачи Зараки, считающегося самым физически сильным синигами в Готей-13, и благодаря своему проворству зачастую выходила победителем. Но малышка Фонг не хотела об этом думать, ведь в руках ее любимого столько силы, что она кажется себе такой маленькой, слабой и хрупкой, такой беззащитной… и от этих объятий ее сердце сначала замирает, а потом начинает трепетать от волн нежности, окутывающих все ее существо. С губ Шаолинь сорвался шепот:

– Кеншин,– большие серые глаза встретились с синими.– Я тебя люблю.

– Я тоже люблю тебя,– мужчина улыбнулся и нежно коснулся своими губами губ девочки, не обращая внимание на высунувшегося из ниоткуда синигами, вопящего и требующего сдаться.

– Я сказал: сдавайтесь!– снова и снова надрывал глотку синигами с афро на башке, потрясая занпакто. Из-за самозабвенно целующейся парочки вышла красивая красноглазая девчушка в белой юкате, выгодно демонстрирующей все ее прелести. Синигами, будучи существом мужского пола, тут же выпал в прострацию и только слюни не пускал, пялясь на девушку. Ни красные глаза, ни маленькие милые клычки, ни длинный тати в руках не насторожили его.

– Не мешай хозяину,– мило улыбнулась девушка и вдруг оказалась перед ним. Синигами только сейчас пробрало, он пытался парировать прямой рубящий удар, но занпакто в руках девушки без усилий прошел и через его клинок, и через его шею вниз и вправо, перерубая позвоночник и сердце. Фонтан крови ударил в сторону, но ни одна капелька не попала ни на снежно-белую юкату, ни на парочку.

Кьюкетсуки оглянулась на своего любимого хозяина и тихонько вздохнула, всем сердцем желая оказаться на месте Шаолинь. Ведь эта малышка… хозяин полностью выпал из мира, наслаждаясь ее губами, и даже не заметил этого синигами.

«Тогда почему ты вмешалась?»– раздался в голове девушки тихий голос Ёроони, оставшейся во внутреннем мире.

«Сердце хозяина изранено,– Кьюкетсуки превратилась в синее облачко, впитавшееся в широкую спину мужчины.– Теперь мы должны хранить его покой».

«Угораздило же нас...– Ёроони тихонько вздохнула.– Угораздило же нас влюбиться в своего хозяина…»

«Спасибо, девочки»,– услышали занпакто голос своего хозяина и покраснели.

«Н-не за что…»

Кеншин улыбнулся, взмахом руки посылая в тело синигами поток реацу, разорвавший связи между рейши и испаривший синигами без следа. Шаолинь целовала его страстно, настойчиво, льнула к нему всем телом, а в ее затуманенных глазах пылал огонек желания.

– Знаешь, а у меня появилась идея…– Кеншин оторвался от ее губ, прижимаясь лбом к ее лбу.

– Прямо сейчас?– Шаолинь жалобно смотрела на мужчину.– Ну почему? Кеншин… я так безумно тебя хочу… ты даже не представляешь…

– Представляю,– хмыкнул Карасу, а его пальцы уже нагло забрались туда, куда обычно забираться совсем нельзя и, более того, смерти подобно. Но не для него.– Ух ты! Смотрю, моя маленькая развратница совершенно изнемогает…

– Как и ты…– Шаолинь улыбнулась, поглаживая рукой затвердевший пах своего любимого мужчины.

– Как и я…– прошептал ей в губы Кеншин и решительно овладел ее ротиком, унося девушку в сюмпо к своему дому. Перед тем, как окунуться в море наслаждения, Шаолинь услышала его слова:

– Завтра у тебя открытие… не боишься, что не сможешь ровно ходить?

– Иди к черту…– выдохнула девушка и накрыла его губы требовательным поцелуем, позволяя подмять себя и изгибаясь навстречу ласковым ладоням, досконально изучившим ее тело. Сегодня ее избранник настроен на жесткое и беспощадное доминирование, которое так безумно нравится ей. Крики наслаждения разрывали ночную тишину, ноготки впивались в простыни, серые глаза, наполненные вожделением и страстным желанием, то и дело пересекались с горящими синими глазами.