– Черт.

Клэр захотелось выкрикнуть это вслух. Она так резко смяла листок, что острые края бумаги впились в ее кожу сквозь кремовые атласные перчатки.

Это была записка от ее четвертого жениха. Лорд Пол коротко написал своим красивым почерком, что он не придет на официальное объявление об их помолвке. Его слова значили, что их брак теперь невозможен.

Она, конечно, не любила лорда Пола, но считала его другом. Возможно, со временем она смогла бы полюбить его. Но отрицать то, что случилось, не имело смысла.

Ужасное проклятие поразило ее снова.

Еще один отказ пополнил ее коллекцию. Не в силах вытерпеть этот позор, Клэр опустила голову и посмотрела на свое красивое платье, специально пошитое для ее помолвки. Всего лишь через час она планировала танцевать в нем с лордом Полом перед гостями, навсегда забыв о проклятии. Теперь же будущее сулило ей лишь унижение, которое придется пережить, как только все узнают о разрыве очередной помолвки. На этот раз ее ждал оглушительный скандал.

Она всегда хотела иметь собственную семью. Чтобы завести семью, ей надо было выйти замуж. Честно говоря, ее не так сильно заботило то, за кого она выйдет. Ей просто хотелось свою семью.

Клэр быстро заморгала, пытаясь убедиться, что не спит. Это была настоящая катастрофа. Слово «обесчещена» описывало ситуацию после второй разорванной помолвки, но теперь, когда это случилось в четвертый раз, на ум приходило слово «уничтожена». Клэр с ужасом думала об усмешках и презрительных взглядах, брошенных на нее, когда присутствующие узнают, что ее четвертый жених принял решение бросить ее за час до помолвки.

Да здравствует проклятие леди Клэр.

Она не принадлежала к числу женщин, готовых сдаться без боя. Девушка поняла, что ей пора бежать. Будучи истинной дочерью герцога, Клэр слабо улыбнулась и, высоко подняв голову, стала медленно удаляться от кузины Эммы и ее друзей. Принятое ею решение не оставило выбора. Ей надо сделать еще несколько шагов, чтобы, очутившись достаточно далеко от группы приятелей, она могла поспешить прочь из зала.

В тот момент, когда Клэр развернулась, она почувствовала, как острый край подноса уперся ей в бок. На пол упало несколько бокалов. Звон бьющегося стекла разнесся по всему залу, заставив гостей повернуться в ее сторону. Музыка стихла. Клэр закрыла глаза и тут же снова открыла их, чтобы оценить ущерб. Ее лицо залило краской.

Клэр повернулась к злополучному лакею, державшему в руках поднос:

– Простите меня. Это я виновата. Вы не поранились?

Лакей отрицательно покачал головой.

– Прошу прощения, миледи.

Он нагнулся и начал подбирать с пола осколки.

Глубоко вдохнув и расправив плечи, Клэр повернулась к гостям. Большая часть приглашенных вернулась к прерванным занятиям, за исключением тех, что стояли ближе к ней. Кто-то ухмыльнулся, заметив ее растерянность.

– Клэр, все в порядке? Ты выглядишь какой-то озабоченной.

Широко улыбаясь, к ней подошла кузина Эмма.

Если бы Клэр намекнула ей о том, что случилось, Эмма едва ли нашла бы в себе силы улыбаться.

– Все в порядке. Мне просто нужно выйти подышать воздухом.

Эмма кивнула, и ее медово-золотистые волосы засверкали.

– Твое волнение можно понять. Лично я с нетерпением жду официальное объявление. Наконец я смогу выпить целый бокал шампанского. Или даже два.

Убедившись, что все хорошо, она похлопала Клэр по руке и вернулась к друзьям.

Вечером тетя и дядя Клэр собирались поднять бокалы и пожелать ей семейного счастья. Они уже попросили разрешения у леди Энтони лично сообщить об одной приятной новости. К счастью, они не уточнили, о чем пойдет речь.

Ливрейный лакей, который принес записку, замер возле Клэр, ожидая распоряжений. В своей черной, отделанной золотым галуном форме, которая гармонировала с убранством зала, он был похож на пчелу из улья. Другой лакей в точно такой же ливрее ходил по залу и прислуживал гостям. Послышались первые звуки кадрили.

Слуга поклонился:

– Леди, вы будете писать ответ?

«Где эта бумажка?» – в смятении подумала Клэр.

Должно быть, она уронила записку. Оглядевшись, она обнаружила ее на полу в полуметре от себя.

Клэр нагнулась, чтобы подобрать ее. В тот же момент к бумажке потянулся какой-то мужчина. Клэр почувствовала острую боль, ударившись виском о голову незнакомца. Испугавшись собственной неуклюжести, она резко отпрянула. Да когда же закончится этот вечер? К счастью, она смогла удержаться на ногах.

– Я прошу прощения… – Клэр осеклась, посмотрев на симпатичное лицо незнакомца. Не думая о последствиях, она выхватила бумажку из его руки, чтобы не дать прочесть ее содержание. – Простите, но это принадлежит мне.

Александр Холлворт, маркиз Пембрук, присел рядом с девушкой.

– Леди Клэр, позвольте вам помочь.

Он сочувственно улыбнулся. Глубокий бархатистый голос мужчины заставил Клэр замереть от удовольствия. Черный вечерний костюм Пембрука подчеркивал его широкие плечи. Даже сидя на корточках, он был намного выше ее. Смутившись из-за нелепой ситуации, Клэр улыбнулась.

– Спасибо.

Пембрук осторожно взял ее за руку и помог подняться.

Повернувшись к лакею, Клэр сказала:

– Я должна послать сообщение дяде, герцогу Лэнгему. Есть ли здесь где-нибудь укромный уголок, где не так шумно?

Клэр усилием воли подавила желание снова посмотреть на Пембрука, испугавшись, что он может узнать ее секрет. Откуда он взялся? Его на подобных мероприятиях прежде не видели.

Она проследовала за лакеем в тускло освещенный кабинет, отделанный в черно-золотых тонах. Толстый золотистый ковер приглушал ее шаги. Клэр пожалела, что он не может сделать то же самое с ее гулко стучащим сердцем. Лакей достал из выдвижного ящика лист бумаги, заточенное перо и чернильницу.

Записка далась ей с трудом. Ее рука дрожала так сильно, что она случайно вымазала чернилами белоснежную перчатку. Это стало еще одним досадным происшествием уходящего вечера. Клэр собралась с мыслями и написала, чтобы тетя и дядя ждали ее в холле. Так она могла удалиться незамеченной. Не успели чернила высохнуть, как Клэр запечатала послание.

– Пожалуйста, отнесите это немедленно. Я не буду ждать ответа.

– Да, миледи.

Лакей отворил дверь, и шум из зала ворвался в кабинет, словно незваный гость. Когда лакей вышел и закрыл за собой дверь, наступила тишина. Клэр задумалась. Еще одна разорванная помолвка. Грудь сдавила знакомая боль. Ей было больно скорее даже не от того, что эти мужчины отвергли ее, а от того, что ей было не суждено создать свою семью взамен той, что она потеряла.

Оглядевшись, Клэр с облегчением вздохнула. Ей таки улыбнулась удача. Окна кабинета выходили в сад леди Энтони. В любой другой день Клэр была бы рада насладиться его спокойной красотой, но в тот вечер сад должен был стать ее сообщником.

Пройдя через красиво украшенную стеклянную дверь, Клэр вышла на террасу и спустилась по ступенькам в сад. Она не могла вернуться в зал, где ее ждали любопытные взгляды стервятников.

Маленькие фонари раскачивались на легком ветру. Тени плясали на дорожке, проложенной через парк. Неожиданно холодный порыв ветра заставил Клэр вздрогнуть. Она не беспокоилась, что встретит кого-то, так как сад в это время был безлюден. Все гости наверняка отправились на поздний ужин.

Через четверть часа она окажется в безопасности и, сидя в карете вместе с тетей и дядей, сможет спокойно подумать о событиях прошедшего дня. Ее шелковые туфли и подол платья намокли от росы. Но это была малая цена, которую она заплатила за свободу.

На западе небо пронзила молния. Клэр резко остановилась и замерла. Она постаралась справиться с внезапно возникшим беспокойством и двинулась дальше. Несколько крупных дождевых капель упали ей на плечо.

– О боже, только не это. Не сейчас.

Она начала тихонько напевать колыбельную, которой научила ее мать, чтобы отгонять страхи.