Двери маленькой трапезной распахнулись, впуская высокого, статного мужчину в теле, который выглядел куда привычнее моему взгляду, чем худосочный, жилистый жених.
— Риндзин! — произнес странное слово пришедший. — Вот уж не ожидал, что ты покинешь восток!
— Сусаноо, друг мой! — улыбаясь, Анубис вскочил, обнял гостя, усадил на подушку у стола, на котором лакей уже расставлял приборы. — Зачем ты меня искал?
— Я соскучился за тобой, быть может, — прищурился щекастый мужчина.
— Сусаноо, — укоризненно погрозил пальцем мой жених, — ты приходишь только по делу в этот мир, мне ли не знать.
— Ну да, это только тебе, дорогой мой Риндзин, тут нравится, — ухмыльнувшись, по-европейски одетый мужчина ловко ухватил палочки, — и я даже знаю, почему, извращенец ты старый.
Тот, кого назвали Сусаноо, бросил на меня странный взгляд, и я торопливо опустила голову, прикусив губу. Ужасно!
— Еще хоть раз посмотри так на мою невесту, — спокойно и очень холодно сказал Анубис, сломавшиеся в его пальцах палочки со стуком упали на полированную столешницу.
— Ты, Риндзин, должен что-то делать со своей жадностью, — цокнул, кажется, совсем не испугавшийся гость, а ведь я с трудом совладала с дрожью в руках от его тона, — и с этим варварским обычаем. Меня прислали верховные. Ты снова за старое? Эти твои невесты всем уже поперек горла.
У меня перехватило дыхание. Невесты? Я не одна? Но как же так…
— Для начала, это первая невеста за тысячу лет, — с ноткой раздражения ответил Анубис. Несмотря на странную формулировку, я даже расслабилась — значит, я не одна из многих! — да и я постарался уничтожить инструкции обряда, где родители Катарины их взяли, я не знаю. И какая вообще всем разница?
— Не мне тебе объяснять, Риндзин, не мне, — вздохнул мужчина.
Остаток ужина проходил в тишине, Анубис явно был не в духе. Я же старалась не привлекать к себе внимания. Сусаноо, наверное, сородич моего нечеловеческого жениха, раз уж они говорили наравне. Но он расстроил хозяина дома и сейчас уйдет, а мне вокруг него тут еще долго на цыпочках ходить. И, Боже, я так хочу в застенки! Пусть лучше меня запытают инквизиторы, мучения очистят мою душу, чем будет всю жизнь запугивать нечистый, из-за которого я отправлюсь в Ад!
— Приятных тебе снов, Катарина, — ласково улыбнулся Анубис, отставляя узкую округлую чашку без ручки, — а мне нужно еще многое обсудить с моим другом с востока.
Понятно, мое присутствие будет лишним. Духу пожелать приятного вечера у меня не хватило, так что я удалилась молча. Ну, по крайней мере, он говорил со мной не раздраженно.
Мелькнула мысль о побеге, но я сразу же ее отбросила. Анубис найдет меня где угодно, под любой маскировкой. Он, и правда, очень жадный.
========== Часть 3 ==========
— Доброе утро, Катарина, — ласково улыбнулся Анубис, когда я утром спустилась к завтраку, — ты хорошо спала? — робко кивнув, я устроилась у столика и сложила ладони, готовясь поблагодарить Господа за эту, пусть странную и чужеземную, еду. — Ах, да, как я забыл? — эмоционально хлопнув себя по коленям, мужчина заставил меня вздрогнуть. — Мне же еще нужно жениться на тебе, да?
— Иначе мне было бы неприлично оставаться здесь, — склонила голову я, чуть прикусив губу.
Надо же, вспомнил! Я и так уже с трудом терплю косые взгляды слуг!
— Прости, я ведь привык к совсем другим обычаям, — ухватив палочки, брюнет взял в руку маленькую глубокую плошку из прекрасного тонкого фарфора и непостижимо ловко принялся есть рис.
Как он может эти зернышки без видимых усилий есть, не понимаю!
Завтракали мы, как обычно, в тишине. Я уже собиралась вернуться в свою комнату и придумать себе занятие, раз уж из-за плохой погоды утренняя прогулка по парку перед домом не состоится, но меня остановил негромкий вопрос:
— Ты умеешь читать, Катарина?
— Женщине моего сословия не положено уметь читать, — я скромно опустила взгляд.
— Но ты умеешь? — настойчиво повторил Анубис. Я кивнула. Только бы он не наругал меня за это… — Отец научил, да? Это хорошо, — вскинув голову, я с удивлением посмотрела на жениха, — тебе нужно осваивать дар, который намного шире, чем картинки, что ты показываешь, моя девочка. Подойди ко мне.
Я послушно вернулась к столу и, повинуясь жесту, опустилась на колени рядом с мужчиной.
Он несколько долгих мгновений смотрел мне в глаза, не моргая, не шевелясь, а я не решалась прервать этот контакт.
— Ты можешь видеть то, что когда-то видели другие, — наконец совсем тихо произнес Анубис, — можешь стать другим человеком. Связь, которую накладывает на меня и мою невесту обряд, дает тебе эти силы. Дар мог быть и другой, тот, что у тебя, называется… — и тут он издал странную короткую смесь пощелкивания, посвистывания и шорохов. Я замерла. Человеческое горло так не может! А ведь он сейчас вполне человеческую форму имеет, как бы ни выглядел от рождения! — И это очень ценный дар, Катарина. Давай руки, — взяв меня за запястья, отчего я покраснела, и приложил мои ладони к своим вискам, — закрой глаза и сосредоточься, — я честно постаралась напрячь все свои силы, — почувствуй, как между твоих рук движутся мои мысли, — то ли я просто это представила, то ли и правда ощутила, словно держала в руках прохладный и чуть скользкий клубок шелковых лент, — выбери одну и разверни, раздвинь, покажи мне и себе.
Тихий низкий голос успокаивал, и я мысленно выхватила одну ленточку из клубка.
Вокруг все изменилось, я это чувствовала, не открывая глаз. Под коленями все еще была подушка, под ладонями — жестковатые темные волосы и теплая кожа. Но ощутимо похолодало, и словно грудь сдавливало обручем — нечем было дышать.
— Добро пожаловать в мой мир, Катарина, — прошептал Анубис.
Мне хватило мига, чтобы в ужасе потерять сознание от увиденного — бескрайняя черная пустыня с острыми пиками на горизонте, темно-серое небо и зеленоватое светило размером меньше луны явно не приспособлены для жизни человека.
С трудом открыв глаза, я слабо застонала.
— Все хорошо, — теплая ладонь легла на лоб, знакомый голос был мягок и даже полон заботливых ноток, — ты просто переволновалась. Далеко не каждый может вынести зрелище моего родного мира.
— Бог покинул это место? — вспомнив жуткий пейзаж, я содрогнулась. — Такая ужасная ночь…
За окном тоже было темно, но совсем по-другому, по-земному, такая уютная и теплая полутьма, рассеиваемая тонкими лучами серебристой луны и звезд…
— О, это был день, — тихонько рассмеялся Анубис, помогая мне сесть в постели и подавая кубок теплого разбавленного вина, — и, могу тебя заверить, богов не существует, — я зажмурилась. Он может говорить, что угодно, но Творец создал и меня, и его, и все на свете! — очень, очень давно наше солнце вспыхнуло, как сто тысяч солнц, и от него осталось только то, что ты видела. Эта вспышка сделала наш мир мертвым и обугленным, лишенным даже воздуха, но мы знали, что это произойдет, и укрылись под землей. Наша история началась так давно, что ты представить это не можешь, да и мы не очень хорошо уже помним. Жизненный цикл позволил мне и еще нескольким специалистам наблюдать за развитием жизни в вашем мире, за появлением людей. Этот путь в разных формах прошли уже тысячи миров, и за всеми мы присматриваем, как старшие братья. Ради собственного интереса мы в естественных условиях смешиваем ваш род и наш, — я в ужасе прикрыла рот рукой. В том отвратительном мире могут жить только столь же отвратительные существа, какие же могут быть у них и людей дети? — мы уже изучили все, что хотели, так что я просто жил в понравившейся мне стране, никого не трогая.
— А почему ты не… Не отправился домой? — робко спросила я, завороженная неправдоподобным, но интересным и захватывающим рассказом.
— Мне нравится человеческое тело, — пожал плечами брюнет, удобнее устраиваясь на краешке кровати, — но об этом я и хотел с тобой поговорить, Катарина. Сусаноо, мой друг и сородич, принес мне распоряжение, согласно которому я должен отправиться домой. Ненадолго, но все же. Я оставил все необходимые распоряжения, ты не будешь ни в чем нуждаться. Утром мы поженимся, и я отправлюсь в путь. Надеюсь, мне не нужно говорить о верности? — покраснев, я возмущенно шмыгнула носом. Разумеется, нет! Разве могла мне вообще прийти в голову мысль изменить мужу! — Не обижайся, я просто спросил. Я верю тебе, Катарина, — обхватив мое лицо ладонями, он заглянул мне в глаза, — и буду связан с тобой до самого конца. Ты первая из моих невест с этим даром, и я этому даже немного рад.
