Само по себе устройство Лаборатории представляет собой огромный и сложный механизм, в котором каждая деталь несёт определённое значение и функционал. Если уж обычный Внешний поток Тьмы способен сохранять информацию, то не стоит представлять себе более плотные образования Стихий такие, как планеты и звёзды, как некие никчёмные булыжники или сферы раскалённого газа. Любой объект в Мироздании обладает информационной ёмкостью, исключением является только изначальная Тьма, но её даже с натяжкой нельзя назвать объектом. Умелое обращение с Внешними потоками Эфира позволяет структурировать объекты Стихий, придавая им необходимые качества. Эта информационная начинка планет и звёзд и лежит в основе сохранности и функционирования Лаборатории.
Все объекты в этом пространстве связаны между собой и обладают качествами как воспринимать, так и ретранслировать и информацию, и энергию, в виде различного рода излучений, полей и т.д. И коль скоро Земля является центром Лаборатории, то все эти сети завязаны на ней. Иными словами, все видимые нами космические объекты вблизи Солнечной системы служат либо в качестве защиты поглощая потоки Эфира с негативной для планеты информационной составляющей, либо участвуют в поддержании необходимых условий. Кроме того, есть объекты, чья функция заключается в ретрансляции информации, исходящей из сердца Лаборатории за её пределы.
Какое-то время в Лаборатории сохранялся установленный порядок, но ничто не может быть вечным, и это пространство повторило судьбу верхнего тора Яблока. Скольким бы широким вниманием ни обладали Создатели Лабораторий, сколькими бы силами ни владели, они не сумели исключить два фактора. Фактор первый – это инертность Эфира и построений Стихий, выражающийся в том, что их можно создать, а вот вечно владеть ими нельзя. Если ты кричишь в трубу, то с другого её конца кто-то может сделать то же самое, и воспрепятствовать этому невозможно. Для Духов из Грибницы, коими являлись и сами Создатели Лаборатории и их противники, способы манипуляции с информацией не являлись секретом. Поэтому на какое-то время это противоборство перешло в разряд тихой шпионской войны, в которой каждая сторона вслушивалась в импульсы противника, пытаясь определить, что правда, а что откровенная дезинформация. Итог этой «холодной» войны был вполне закономерен, будь ты хоть трижды гением, но успешно противостоять огромному количеству равных по потенциальным возможностям противников можно лишь временно.
Второй фактор, подточивший положение Духов-экспериментаторов – это сущности, прибывающие в Лабораторное пространство. Остановить потоки этих мигрантов означало бы переиначить всю конструкцию Лаборатории, на что у Создателей не было ни сил, ни особого желания. Сущности любого порядка, хоть полноценные, хоть из Стихий не задерживались в Лаборатории навечно. Эти миграционные волны так же использовались противоборствующими сторонами в качестве средства достижения своих целей. Вполне резонно будет предположить, что воздействие засланных контрагентов в ограниченном пространстве будет сильнее и скажется быстрее, тогда как в неограниченном пространстве эффективность их коллег будет значительно ниже. Мелкое государство может выжить, если оно сумеет стравить двух более сильных противников между собой. На свою беду, у Лаборатории был только один враг – Грибница с её устоями и правилами.
Описывать детально все решения и ходы противников, по большому счёту, смысла иметь не будет. Сама схема захвата Лаборатории была точной калькой с захватом всего «северного» тора Яблока. По сути дела, это была ползучая экспансия медленная и неотвратимая. Её успешное продвижение было обосновано тем, что вырабатываемые в Лаборатории правила скорее виделись своего рода ограничениями свободы деятельности, а не чем-то, что призвано сохранять перспективы. Устои Грибницы предлагали только одно правило – кто сильнее, тот и прав. Это просто и понятно даже для самых альтернативно одарённых.
Пространство Лаборатории не было однородным в плане плотности материальности. Поэтому вполне закономерно, что в первую очередь под воздействие захватчиков попали периферийные области. Нравы Грибницы, подобно спорам, сначала проникали, а потом разрастались среди Духов и Родов, постепенно замещая собой то, что культивировалось на Земле. Захват периферии пространства сопровождался неизбежными изменениями в Неживом Свете Эфирных потоков, что самым серьёзным образом способствовало продвижению идей захватчиков в глубину пространства Лаборатории. Стоит также отметить, что немалую роль в поражении Духов-экспериментаторов сыграло необдуманное применение знаний, которые они передавали своим подопечным. В общем и целом всю картину можно охарактеризовать одной фразой: «Где тонко, там и рвётся».
Самих Создателей обеих Лабораторий невозможно обвинить ни в отсутствии компетенции, ни в бездействии. Их замыслы и идеи были совершенно новаторскими, а всё новое должно пройти стадии болезней роста. Поэтому никто и никогда не сможет избежать ошибок, так как невозможно предсказать, к каким последствиям приведут действия по внедрению этого самого нового. Создатели Лабораторий делали, что могли и вряд ли найдутся те, кто смог бы сделать это лучше. Также неверно будет утверждать, что они «опередили своё время». Ничто в Существовании не может появиться на пустом месте. Для того чтобы любая новая идея была принята в обществе она должна обрести жизнь в Разуме её создателя. Общество инертно по сравнению с отдельной личностью, и в каком-то смысле оно подобно Тьме, подчиняющейся только превосходящей силе. Насадить свои взгляды и убеждения быстро и надёжно можно только с помощью грубой силы, а это как раз тот путь, с которого Создатели и хотели уйти. Эта их позиция выглядела в глазах захватчиков откровенной слабостью, сами Духи Грибницы не брезговали ничем.
Так или иначе, но «споры» Грибницы проникли и в самое сердце Лаборатории №2. В то время власть Создателей на планете была ещё очень сильной, поэтому расшатывание устоев в самом месте их зарождения, застопорилось. Однако это не принесло спокойствия никому. Духи, какого масштаба и разлива они бы ни были, – сущности беспокойные и предприимчивые. Если одно окно возможностей для них оказывается закрытым, они обязательно найдут, куда ещё приложить свои силы. В этом эпизоде истории новые жители Земли стали обращать пристальное внимание на силы природы, то есть объектом их помыслов стали Стихии и те возможности, которые они могли дать. Таким образом, захватчики реализовали маневр, который стоило бы придумать. Вместо того чтобы бодаться на почве морально-этических норм общественной жизни, их сторонники нанесли удар по самому механизму, поддерживающему условия обитания на планете. Это не было запланированной стратегией, всё произошло закономерным образом.
Как уже отмечалось, пространство Земли было самым плотным в плане материальности. Это означает, что привычные навыки, наработанные в более разряженных пространствах, здесь не очень-то и работали. В связи с тем, что градус конкуренции постоянно повышался, земляне были вынуждены отодвинуть освоение правил общественной жизни на второй план. Всё ещё зарождающаяся законодательная база просто не могла регламентировать все аспекты деятельности Духов. Это обстоятельство по истечении некоего количества времени привело к неконтролируемому никем и ничем буйству магии. Кстати сказать, это было нечто уже имевшее прецедент. Само создание Лаборатории и формирование условий обитания было осуществлено с помощью, а вернее сказать, за счёт Стихийных Миров. Этот инструмент, обладающий огромным энергетическим потенциалом, был способен многократно усилить фактический импульс Живого Света. И если уж самим Создателям можно манипулировать Стихиями по своему усмотрению, то они не имеют никакого права и возможностей запретить это делать кому-либо ещё. Не менее предсказуемо было и то, что Стихии начали использовать во всех возможных направлениях, какие только могли зародиться в Разумах сущностей.
Сами по себе Стихии не из сознательности поддерживали условия на планете. По большому счёту, их в это положение поставили и заставили работать. Этот механизм состоял из огромного количества больших и малых деталей, он был тонко выстроен и не менее тонко отлажен, а чем больше тонкостей и нюансов, тем проще сломать даже самый сложный механизм. Одно дело, когда это делается намерено, и в этом случае можно рассчитывать, что ломающий устои просто стремится подогнать их под собственные нужды. Намеренное уничтожение того, что может принести тебе пользу – предельный абсурд. И совершенно иное дело, когда разрушение имеющихся условий происходит не намеренно, то есть вследствие недальновидных, а по сути, глупых действий. Выработка методов «защиты от дурака» – головная боль любого изобретателя. Разум потребителя может работать в совершенно ином направлении, нежели у создателя данного продукта. В этом смысле, придание Стихиям их функций ничем не отличается от самого простецкого инструмента. Всё можно использовать как на благо, так и во вред. И если, к примеру, от неосторожного удара молотком может пострадать палец того, кто им орудует, то слом равновесия Стихий оборачивается всепоглощающим катаклизмом.
