***

— Как нет? Я пригнал вам одну из самых дорогих тачек этого дерьмо-города, а вы говорите «нет»? — Юнги нервно ходит по огромной автомастерской и пытается успокоиться. Воздуха в помещении катастрофически не хватает: Юнги от напряжения постоянно комкает в руке подол футболки, теребит серьгу в ухе и никак не может смириться с ответом своего работодателя.

В старом потрепанном кресле, на котором отчетливо видны следы машинного масла, восседает мужчина средних лет и массирует свой уже третий от любви к пасте и пицце подбородок. Мин на секунду задерживается взглядом на его толстых пальцах, на каждом из которых по кольцу, и еле сдерживается, чтобы не вмазать с размаху в это лоснящееся, жирное лицо.

Уже третий год, как Юнги усердно работает на Винченцо, и всё это время он уверенно удерживает за собой первое место по прибыли, которую приносит своему боссу. Мин всегда делает чисто свою работу, ни разу не попадался полиции и «хвостов» не приводил. Винченцо сам постоянно твердит, что никому, кроме Мина, доверить угон дорогих автомобилей не может, потому что Юнги мастерски разбирается в электронике, и какой бы защитой ни был оснащен автомобиль, если Мин захочет, то он его угонит.

Вот и сегодня Юнги угнал отличную машину, но только в этот раз босс принимать её отказывается. Мин с рассветом пригнал автомобиль в мастерскую, где его проверят и сменят номера для дальнейшей перепродажи, но Винченцо даже не разрешил загнать машину внутрь.

Юнги зарывается пальцами в волосы и подлетает к боссу, не реагируя на дернувшихся в его сторону охранников.

— Я не понимаю, — парень останавливается в шаге от мужчины. — Я сделал всё чисто. Тачка похоже бронирована, что уже плюс: вам накидают дополнительно «зелени» за это. Плюс ко всему, я потратил больше стандартного времени на разблокировку и на отключение сигнализации и сильно рисковал. Я не понимаю, кто в своем уме откажется от такой красотки.

— Это Фантом. Долбанный роллс-ройс Фантом, — взрывается Винни, и Юнги еле сдерживает смешок. За столько лет Мин так и не привык, что у его босса весом в сто пятьдесят килограмм такой писклявый, почти женский, голос.

— Вот именно, — разводит руками Юнги. — Двести пятьдесят штук у дистрибьютора, что означает, что у вас в кармане уже есть минимум двести штук!

— Ты, блять, понимаешь, что ты мне не машину пригнал?! Ты пригнал мне приговор! О моей смертной казни! Знаешь, чья это машина? — брызжет слюной Винни.

— Похуй! Прикажи своим ребятам обработать её, и вечером у тебя будет новая красивая итальянка! — не теряет надежды Мин. — Выбери, что хочешь — ламбо, феррари, масерати, пригоню, что пожелаешь. Только молю тебя, загони её уже внутрь, пока не заметили!

— Ты идиот! Это машина Ким Намджуна! С хуя из всех тачек города ты позарился на его машину! С хуя? — Винни встает на ноги и хватает парня за ворот футболки. — Я тебе тут не помощник. Как вляпался в дерьмо, так и отмывайся, чтобы через пять минут этой машины на моем дворе не было, иначе я прикажу спустить ее в реку вместе с тем, что останется от тебя в багажнике, — итальянец резко отталкивает парня от себя и идет на выход.

— Винни, — бежит за ним Юнги. — Мне некуда сбывать, ты же знаешь. Пожалуйста, забери машину, я даже проценты с нее не возьму, — Мин цепляется за рукав пиджака босса и пытается его задержать.

— Ты дурак, — выдыхает Винченцо и поворачивается к парню. — Поэтому я ненавижу связываться с детьми, но ты меня пленил тем, что всегда блестяще справлялся со своей работой. Но не в этот раз. Мин Юнги, ты жестко проебался. Иди домой, попрощайся с котом и заказывай гроб. Только идиот мог угнать машину того, кто руководит всем автомобильным бизнесом страны. А ты идиот. Ким Намджун найдет свою крошку, а тебя расчленят. Я в этом участвовать не хочу.

— Да откуда я знал, что она его. Я следил за ней несколько часов. Она стояла одна одинешенька на парковке клуба, всем было плевать на нее, — поникшим голосом говорит Мин. — Уже рассвело, Винни, я не смогу прогнать ее по всему городу до окраины, чтобы хотя бы сжечь. Слишком палевно. Выдели мне закрытый эвакуатор, помоги хоть чем-нибудь.

— Прости, малыш, я не буду. Не хочу переходить ему дорогу, тем более я заказ на роллс не давал, это просто твой огромный аппетит вперемешку с самоуверенностью. Любишь высоко прыгать — люби и с асфальта себя соскребать. Забирай машину и исчезни. Не тащи меня за собой на дно. Можешь взять только тент и накрыть, остальное - твои проблемы.

— А вернуть? Она целёхонькая, ни царапины. Вернем и извинимся? — продолжает упрашивать Мин.

— Все-таки ты ребенок, — усмехается Винни. — Дело сделано, и тебе нести за это ответственность. Ким - бизнесмен, он не знает, что такое извинения. Тебе всё равно придется заплатить. Уверен, тебя уже спалили, но если нет, то попробуй избавиться от автомобиля, и чем быстрее, тем лучше.

***

Юнги вырос в детском доме, к которому его подбросили сразу после рождения. Первые пять лет своей жизни Мин ждал и верил, что его усыновят, что придут мама и папа и заберут его в большой дом, где будут заботиться и дарить любовь. Вот только все папы и мамы, которые приходили, забирали других. Никого не интересовал бледный, часто болеющий и нелюдимый мальчуган. Юнги, будучи ребёнком, так и не понял, чем он всех потенциальных родителей отпугивал, но ждать перестал сразу же после того, как в семью забрали его единственного друга Сухо. Им обоим тогда было по пять лет, оба вечно простужались и почти ни с кем не разговаривали, но приехавшая в детдом пожилая пара всё же выбрала Сухо, потому что он улыбнулся, а Юнги - нет. Он проводил друга и больше никого не ждал. А чем старше становился Мин, тем меньше было шансов, что его вообще усыновят, так как все, кто приходил, интересовались малышами.

Юнги сбежал из приюта в четырнадцать. Первое время пробивался мелким воровством, освоил «профессию» карманника. Мин ночевал в магазине, с хозяином которого делился всем тем, что смог наворовать за день. Спустя год, Юнги случайно познакомился с Хосоком, который оказался одним из известных стритрейсеров города. Хосок выходил на гонки исключительно со своим серебристым Nissan GT-R, и в тусовке гонщиков его знали под псевдонимом Джей-Хоуп. Именно благодаря Хоупу, Юнги открыл в себе страсть к красивым машинам, а самое главное - к скорости. Но за неимением лишних денег и машины, Юнги себе позволить гнаться не мог. Чтобы хоть раз поучаствовать в гонках, Юнги угнал свой первый автомобиль. Это был старенький Mitsubishi Lancer, с которым Мин пришел на финишную черту седьмым. Раскурочив машину, он выбросил ее на обочине и несколько недель не высовывал свой нос из подвала, который снимал за копейки. Юнги стал чаще практиковаться на одолженной Хосоком машине и постоянно пропадал на треке за городом. На следующей гонке, через пару месяцев, Юнги на хосоковом субару обставил всех соперников, придя на финиш только после Хоупа. Хосок тогда понял, что если бы Юнги захотел, то пришел бы первым. Он отобрал машину у Мина и посоветовал тому найти себе тачку. Так Юнги снова начал угонять.

У Мина впервые появилась мечта - если не считать ту, которой он посвятил первые пять лет своей жизни - и он с ней так легко прощаться не собирался. За год Юнги научился профессионально угонять машины, ловко уходить от погони, спасибо навыкам, наработанным на уличных гонках, и параллельно научился разбираться в электронике, что позволило ему взламывать любую систему безопасности автомобиля без лишнего звука. За чистую работу продавцы угнанных авто сами стали находить его и присылать заказы. Юнги отлично делал свою работу, никому конкретно не подчинялся и только наслаждался текущими в руки деньгами. Но всему приходит конец. Мин был не первым и не последним на рынке угнанных автомобилей, и на него стали покушаться другие угонщики, клиентов которых Юнги с ловкостью уводил. Тогда Мин и принял предложение Винченцо работать под его крылом, и последние два года он находился под его защитой.

Юнги в местной тусовке прозвали Шугой за его манеру разговаривать. Его собеседникам нравилась шепелявость парня, и по их словам его голос звучал сладко. Мин, если сперва и противился такому девчачьему псевдониму, то потом он даже стал ему нравиться. Сейчас, кроме босса и Хосока, настоящим именем его никто и не звал.