Annotation
Коростелёв Владимир Васильевич
Коростелёв Владимир Васильевич
Легенда о райском яблоке
- Да плюнь ты на эти формальности, Адам! - усмехнувшись воскликнул Бульцебул. - Свобода - вот что главное! Причём свобода полная и всеохватная, если дело касается лично тебя.
Бульцебул, он же Змей, был невысокого роста упитанным мужичонкой, почти что лысым, с рыжей курчавой бородкой, толстым мясистым носом и c вечно прищуреннными хитрыми глазками. Он был облачён в роскошную шитую золотом накидку, а на ногах у него красовались тоже золотые сандалии, обсыпанные сияющей крошкой из драгоценных камушков.
- Но командор Эл говорил мне иное, - возразил собеседнику Адам. - Он говорил что свобода должна быть ограничена рамками добра.
Адам был высоким, атлетического сложения молодым человеком, на вид приблизительно восемнадцати-девятнадцати лет. Его атласная гладкая кожа была очень смуглой, почти шоколадной, черты юного лица мужественными, а волосы тёмно-каштановыми, волнистыми и длинными. Красавец-парень был совершенно наг, но его нагота не вызывала в нём ни малейшего смущения, ибо стыда он не ведал.
И Адам и его подруга Ева жили в Раю. Рай был особым земным уголком с шикарнейшей буйной природой и отличными от прочих мест условиями существования, устроенный на Земле прилетевшими с небес богами или Сынами Неба. Главным из них как раз и был командор Эл. Именно Эл и создал Адама и Еву по своему и прочих богов подобию, чтобы они населили эту погрязшую в пороках, отсталую и заблудшую в тупик духа планету и постарались бы выправить её развитие на заданный Главным Вселенским Богом путь.
- Хм! - ядовито хмыкнул адамов собеседник. - Ну и дурак твой Эл... Да и что он может понимать в планетарных делах? Он ведь жалкий и никчёмный космический бродяга. А зато я!..
На роже у Бульцебула появилось чванливое выражение, сдобренное правда изрядной долей затаённой тоски и гневливого раздражения.
- Я сижу здесь, на этой, - глаза его сузились и извергли из себя порцию бешенства, однако жгучий яд злобы тут же растопился в нём, превратившись в сладкую патоку лживого притворства, - благословенной и чудесной планете, и никуда не могу... то есть не желаю отсюда улетать. Ибо я отбываю тут свой срок... э-э... царствования конечно же, а не какой-либо другой... м-м-м... с радостью и даже восторгом!
Последние слова он произнёс с чувственным надрывом в голосе и принял для этого соответствующую гордую позу. Однако фальшивое радостное возбуждение тут же сменилось у него в душе на явную скуку, и он с отвращением плюнул на чудесную райскую землю.
- Вот для чего, скажи мне, живёт на свете человек? - быстро вернув себе прежний плутовской облик, спросил Змей у Адама. - Каково так сказать его главное вселенское предназначение?
Адам тоже усмехнулся, слегка пожал плечами и сказал уверенным тоном:
- Ну, я думаю, для того чтобы постигать добро, избегать зла и руководить миром правильно.
- Х-хе! - весело воскликнул Бульцебул и хлопнул ладонью по бугристому адамовому плечу. - Ну ты и олух, парень! Это надо же такое ляпнуть: постигать добро-о-о! избегать зла-а-а!
Последние слова он произнёс с явной издевкой. Затем он негромко и покровительственно расхохотался, адресуя насмешку своему непонятливому оппоненту. Но вскоре оборвал дурацкий смех и произнёс менторским тоном, словно важный профессор на кафедре философии:
- Запомни, глупый мальчонка - человек создан для того чтобы присвоить себе... э-э... то есть я хотел сказать освоить... м-м-м... максимальную мировую энергию. Которую он - ба-бах! - доложен затем использовать в кратчайший возможный срок...
- Взорвать весь мир что ли?! - перебил его Адам.
- Ну-у... А что?! Почему бы и нет? Полная свобода мысли и действия предполагает и свободу уничтожения чего бы то ни было. А иначе это никакая не свобода, а просто-напросто тупое рабство и унылая быдлятина, вот...
На харе Бульцебула проявилось в этот момент особо спесивое и самодовольное выражение, и он посмотрел на Адама так, будто глядел на него не снизу вверх, а сверху вниз.
Адам сложил на выпуклой груди мускулистые руки и некоторое время размышлял, прохаживаясь там взад и вперёд. Из-за громадного цветущего дерева в это время вышли олень и олениха. Прекрасные грациозные животные безо всякого страха подошли к Адаму, и он ласковао погладил их по цветастым холкам, после чего те лизнули ему руки и с достоинством удалились в заросли пышных кустов. Адам проводил оленей удовлетворённым взглядом, а потом глянул на Змея с сожалением и несогласно покачал головой.
- Ты хочешь сказать, - вопросл он Бульцебула, - что смысл нашей с Евой и твоей жизни находится в смерти? Мы что, живём лишь для того чтобы умереть? То есть всё по-твоему обязано превратится в ничто?.. Ну уж нет, уважаемый собеседник, то что мы создаём своей мыслью и руками - причём создаём медленно, аккуратно и никуда не спеша - предназначено вовсе не для уничтожения. Оно предназначено для блага! Суть горшка в том чтобы быть целым и полезным, а не разбитым на никчёмные осколки. И суть нашего мира в точности такая же. Считай что мир - это большой горшок, а мы люди - гончары, вселенские умелые гончары. И мы не должны тут глупо бить посуду для своей потехи, а ежели что-то и разобьём по недомыслию и разгильдяйству, то обязаны будем непременно сотворить новое, желательно ещё лучшее нежели прежде...
Их заумную мужскую беседу неожиданно прервала Ева, появившаяся внезапно из-за благоуханного розового куста. Она не шла по земле своими очаровательными ножками, а ехала на огромном черногривом льве, лениво шагавшем массивными жёлтыми лапами по мягкой густой травушке. Поравнявшись с обоими философами, Ева ловко спрыгнула со спины своего могучего друга, а лев как ни в чём ни бывало продолжал свой неспешный путь и вскоре скрылся из вида в завесе пышнолистной райской растительности.
Ева была невообразимой красавицей с густыми светлыми волосами почти до пят и с широко распахнутыми бирюзового цвета огромными глазищами. Она тоже, как и Адам, была совершенно голой, но вела себя с таким врождённым достоинством, словно была царицей мира, облачённой в самое дорогое на свете платье.
Подойдя к собеседникам, красавица воздушно взмахнула ручкой в весёлом приветствии, мило им обоим улыбнулась и с наслаждением потянулась гибким, безукоризненно сложенным телом. Её выпуклая грудь поднялась при этом вверх, а когда Ева бросила вниз руки, то грудь тоже опустилась, тут же оформилась в притягательные округлые чашечки и слегка закачалась. По её безукоризненной слегка загорелой коже пробежали едва видимые мурашки, а красивые средней величины соски привлекательно оттопырились.
- Бр-р! - произнесла Ева вибрирующим грудным голосом. - Свежо!.. Я прекрасно выспалась. Птички вокруг пели до того чудесные песенки, словно убаюкивали меня на мягком травяном ложе...
- Ну что же ты такой серьёзный, Адам?! - обратилась она к юноше слегка капризным тоном. - Может быть пойдём искупаемся?
- Как вы замечательно выглядите, Евочка! - расплылся в умильной улыбочке Бульцебул. - Вы просто обворожительны в своём естественном наряде! Вы намного прекраснее и привлекательнее самого красивого райского цветка! Разрешите я поцелую вашу изящную ручку!
И он ухватил девушку за руку и несколько раз чмокнул её с еле скрываемым плотоядным сладострастием. Адам же взирал на него с усмешкой. В его благородной и храброй душе не водилось и тени ревности. В ней жила одна лишь любовь к его ветреной и беззаботной подруге, и ненависти и злобы могучий парень совершенно не ведал.
- О, я совсем забыл! - хлопнул он вдруг себя по лбу. - Меня ведь ждёт сам Эл! Он прилетел с неба сегодня ночью и просил чтобы я утром навестил его. Всё, я побежал!
