У Кристины все было наоборот. Ее работы отличались мрачной, темной, отталкивающей техникой рисования. Те же самые леса, поля, горы, но уже с ноткой безумия, странности, обреченности. Неудивительно, что, проходя мимо ее картин, посетители безотчетно ускоряли шаг, на подсознательном уровне стремясь отгородиться от вязкого, словно паутина, ощущения страха.

Кристина этого не понимала, пытаясь свалить все свои провалы на Богдану, из-за чего росло количество ежедневных стычек, а один раз даже до драки чуть было не дошло. Их еле-еле успел разнять владелец той самой галереи, где каждый месяц они выставляли свои работы, Андрей Борисович Романов. Правда, он всегда просил называть его исключительно по имени. Не любил формальности. Добрый и отзывчивый человек. Ему едва перевалило за сорок, но из-за пристрастия к спиртному можно было дать гораздо больше. Он был невысокого роста, чуть полноватый, с вечно заросшим лицом и добрыми серыми глазами. На нем всегда, в любое время дня и ночи, были надеты старые потрепанные джинсы, клетчатая рубашка, да бейсболка с логотипом какой-то команды, словно другой одежды не существовало в его гардеробе. Многие и не воспринимали его всерьез, когда Романов говорил, что является владельцем одной из самых крупных картинных галерей в городе. А еще этот мужчина был самым лучшим другом Богданы, который всегда поможет советом, даст по шее, когда она того заслужит, и посмеется вместе с ней над какой-нибудь историей.

Они часто виделись, хотя бы потому, что он был отчимом ее подруги Светы – симпатичной миниатюрной блондинки, которая сейчас стояла неподалеку, с тревогой наблюдая за «беседой». Уже несколько лет они тесно общались друг с другом, и можно с уверенностью сказать, что Света Романова – единственная ее подруга.

Художница вздохнула, вновь поворачивая голову в сторону собеседницы и встречаясь со взглядом темных глаз, горящих неподдельной ненавистью. Ну почему именно она? За что Кристина так странно к ней относится?

– Послушай…

– Нет уж! Хватит! – больше Зотова ничего не сказала, лишь одарила ее напоследок уничтожающим взглядом и ушла.

– И что это было? – пробормотала девушка, удивленно глядя вслед сопернице.

– Что она опять хотела от тебя, Богдаш? – к ней подошла Света.

– Если бы я понимала сама, – пожала та плечами. – Ненавидит она меня и мои картины.

– Ну еще бы! – фыркнула девушка. – Ты рисуешь в сто раз лучше нее! У тебя настоящий талант, а что есть у Зотовой, кроме постоянного чувства зависти?

– Ну, думаю, она не такой уж и плохой человек, каким хочет казаться, – задумчиво произнесла художница, разглядывая какую-то картину, висевшую на стене напротив.

– Я тебя умоляю, Дани! – закатила глаза подруга. – Кто добрый – она добрая?

– Ладно-ладно, – покачала головой та, – я поняла тебя! Дискуссию не продолжаем. Кстати, не называй меня Дани, это словно кличка собаки, честное слово!

– Хорошо, Дани, не буду! – поддела ее блондинка, но тут же подняла руки вверх, словно сдаваясь. – Забыли, больше не буду. Если только не забуду, конечно. Кстати!

Света обернулась и стала высматривать кого-то в толпе, но, очевидно, не найдя, повернулась к подруге.

– Ты Андрея не видела сегодня?

– Еще нет, я сама только приехала. А что такое?

– Он должен привезти документы на бар, помнишь, я тебе рассказывала?

– Ах да! – вспомнила Богдана. – Точно. Светлана Романова – владелец собственного бара. Классно звучит!

– Ну, не только я, вместе с мамой. – В синих глазах девушки загорелся озорной огонек. – Но разве это не потрясающе, а?

– Еще как, – кивнула художница, зная, как подруга мечтала о собственном баре. – О! Вроде, это Андрей?

И она указала рукой в сторону входа, где показались знакомая клетчатая рубашка и бейсболка.

– Верно, – протянула Света, – стой! А с кем это он там? Уж не твой ли начальник?

– Что?!

Богдана резко обернулась и посмотрела в указанном направлении. И верно, вместе с отчимом подруги в здание вошел молодой мужчина. Высокий, крепко сложенный, короткие светлые волосы, прекрасно контрастирующие с большими, потрясающего ледяного оттенка глазами. Его внешность была превосходно знакома девушке, ведь на этого человека она работала почти три года.

Богдана немного дернулась, не ожидая появления своего начальника в таком месте, ведь, насколько она знала, Кирилл Сергеевич не особо интересовался подобными вещами. Он являлся, вроде, меценатом одной галереи, но делал это с легкой руки какого-то друга, которого, однако, никто и никогда не видел.

Ее начальник был весьма… как бы так выразиться, помягче… оригинальным человеком, критичным и жестким, особенно если это касалось его работы.

Кирилл Соколов. Владелец сети антикварных магазинов, к слову, весьма крупных и прибыльных. Управлял он ими «железной рукой», в арсенале – только «кнут», без «пряника», однако же действовало безотказно. Все работники его боялись и уважали, ненавидели и восхищались.

Его внешность поражала многих, чаще вызывая недоумение – белые, словно снег, волосы, очень светлого, почти прозрачно-голубого цвета глаза, прозванные «снежными», светлая кожа и тонкие губы. Никто не мог сказать, что выглядел он отталкивающе, просто… Кирилла можно было бы сравнить с «Ледяным королем», как по внешности, так и по характеру.

– И как ты еще работаешь у него столько времени? – поражалась Света, разглядывая свою подругу. – Я бы убежала давно.

– Да я сама удивляюсь, – ответила Богдана, отводя взгляд. – Но у меня не самый широкий выбор работы, ведь знаешь.

– Ну да, – кивнула подруга, – художники мало что зарабатывают.

– Именно, – Малышева повернулась и посмотрела на нее. – К тому же, мне не так уж и плохо живется. Должность помощника при генеральном директоре дает определенные преимущества.

– Ты слишком много всего делаешь, Дан! – возмутилась девушка. – Он взвалил на тебя всю работу.

– Да нет, я только составляю его расписание, – стала перечислять Богдана, загибая пальцы на руке, – координирую встречи и приемы, помогаю с речами…

– Короче, – подвела итог Света, – ты его нянька!

– Хех, – усмехнулась Дана, – возможно, ты в чем-то и права. Дорогая, ты слишком волнуешься за меня!

– И есть из-за чего, – хмыкнула та, скрещивая руки на груди.

Подруга никак не могла понять, как же можно было терпеть такого тирана и деспота, как этот Соколов? Почему бы столь симпатичной девушке, как Богдана, не найти другую, более спокойную работу?

– Не понимаю… – вновь повторила она, качая головой. – С твоим нынешним опытом устроилась бы в престижную фирму, с руками оторвут!

– Я не могу, – отвела глаза та, – я ему сейчас нужна. Слишком много работы.

Света хотела добавить что-то еще, но мужчины прервали пламенную речь, готовую сорваться с губ. Андрей Борисович улыбнулся девушкам и поцеловал в лоб свою падчерицу.

– Привет красавицам! – широко улыбнулся мужчина, переводя взгляд с одной на другую. – Вот, кстати, – произнес Романов, кивая в сторону своего спутника, – кое-кто тебя искал, Богдаш.

Девушка тяжело вздохнула и посмотрела на босса. А ведь сегодня у нее выходной, но, судя по его серьезному виду, отдохнуть не получится.

– Что-то случилось? – откинув со лба прядь светлых волос, она подошла к мужчине. – Я ведь предупреждала, что сегодня у меня выставка, и я должна быть здесь…

– Я в курсе, – отчеканил тот, встречаясь со взглядом синих глаз своей сотрудницы. – Но появилось срочное дело, и тебе придется сегодня немного поработать.

– Ясно, – она разочаровано, даже грустно окинула взглядом галерею, где сегодня проходила выставка молодых художников, устроенная Андреем Борисовичем, и где у нее был отличный шанс познакомиться с влиятельными персонами. Опять придется отложить все планы.

– Хей! – рядом раздался возмущенный возглас подруги, которая буравила взглядом Кирилла. – Она же взяла выходной! Первый за последние несколько месяцев!

– Светик! – шикнула на нее блондинка, боясь, что такое отношение разозлит ее начальника. – Все в порядке.